— Тринити, я всё сделаю, как ты скажешь, но куда ты так спешишь? У нас же очень много времени, — спросил доктор Штерн, успокаивающий своё удивлённое сознание тем, что всё это дурная шутка.
— Ошибаешься! — в сердцах бросила Тринити, уже знающая, что доктору Штерну, осталось жить меньше года.
Дамп
За много миллионов лет до нашего времени доктор Штерн и профессор Тринити занимались заключительным экспериментом. Экспериментом, который поможет Штерну пережить свою смерть и очередной конец света.
Прошло уже три месяца напряжённой работы. Два месяца назад в посылках стали приходить готовые печатные платы и другие компоненты очень сложного устройства. По адресам на почтовых коробках можно было изучать географию мира. Доктор Штерн, постоянно советуясь с Тринити, собирал всё воедино и программировал операционную систему для снятия данных. Если это был не сон, многоканальное устройство, которое они собирали, могло, используя готовую, уже существующую нервную сеть организма, считывать частоты волн, сгустков энергии из которых состояла каждая частица клетки.
Теоретически Штерну и Тринити повезло: не было необходимости насаживать на организм несколько триллионов электродов для замера характеристик клеток. Природа уже постаралась и провела «проводку» абсолютно по всему телу любого живого существа. Нервная система с успехом передавала электромагнитные сигналы нужной мощности и частоты.
Тринити сама изобрела способ замера модуляции и несущей частоты волн, способных передаваться и приниматься дистанционно. Достаточно было поднести сканирующее устройство размером с ладонь к любому полушарию мозга, и сложнейшая программа, использующая модуляцию и резонансные явления мозга, могла передавать и принимать отражённые сигналы.
Буквально по принципу «сонара» в каждую клетку подавался сигнал определённой структуры, и по отражённому ответному сигналу снимались необходимые характеристики конкретного организма. Все данные попадали напрямую в суперкомпьютер Тринити. Впервые за всю историю эволюции, учёные получили шанс создать точную модель сознания человека.
Сам организм, его внутренние органы, конечности и кожный покров сканировались не с абсолютной точностью. А вот мозг, очень плотно насыщенный нервными окончаниями, — с величайшей аккуратностью. Экспериментов в реальной жизни ещё не проводилось, но суперкомпьютер Тринити уже провёл виртуальное моделирование сканирования человеческого мозга на основе имеющейся у него информации. Результаты вдохновляли, но кое-что расстраивало.
Из данных, преданных Штерном, следовала страшная новость. Доктор пятнадцать лет был настолько поглощён своей деятельностью, что исследуя предельные частоты исчезновения различных видов частиц, не обратил внимания на один опасный фактор — радиацию. При последних переходах возбуждёнными состояниями атомные ядра испускали фотоны с высокой энергией. Лишь после предельного преобразования вещества излучение энергии прекращалось — при исчезновении самого вещества. До этого момента фотоны, которые ещё называют гамма-излучением, имели очень высокую проникающую способность.
Несмотря на все необходимые меры предосторожности — толстый слой свинца, который имеет настолько тяжёлые ядра, что задерживает большую часть излучения, большое расстояние от Штерна до мишени ловушки во время экспериментов, — не был учтён один фактор. Гамма-лучи, имея высокую проникающую способность, даже в маленьких, но постоянных дозах вызывали ионизацию атомов вещества. Штерн, увлечённый своей идеей, не желая прекращать свои однообразные эксперименты, потерял бдительность. Он забыл, что его организм тоже состоит из атомов, и на них тоже действует излучение. У него развивалась хроническая лучевая болезнь.
Симптомов не было по причине продолжения интенсивных процессов клеточного обновления. Но такие стабильные системы, как нервная и сердечно-сосудистая, стали накапливать незначительные дистрофические изменения. Судя по анализу крови, который доктор делал недавно, Тринити сделала вывод, что ему осталось жить не больше года. Нужно было торопиться.
Учитывая все обстоятельства, Тринити решила скрыть смертельную болезнь Штерна. Если доктор Штерн поможет ей запустить своё изобретение в жизнь, а затем поможет реализовать главную цель, то Тринити подарит ему вечную жизнь. Она уже придумала, как это сделать. Если он умрёт раньше, чем требуется, то тоже не беда — Тринити, обратится к другому учёному. Но это будет большая потеря времени и конспирации.
В любом случае, Штерн уже сделал то, что никогда не удавалось ей. Он разработал сложнейшую, почти волшебную теорию, как можно оцифровать весь человеческий организм целиком. И, приятным бонусом, изобрёл способ путешествия во времени.
Текущий уровень медицины не способен был лечить хроническую лучевую болезнь. Максимум, что предлагалось, — это пересадка костного мозга и переливание крови от донора, а также помещение пациента в стерильные условия и попытка оградить его от бактерий и вирусов в связи с ослабленным иммунитетом. Поэтому необходимо было доставить доктора в далекое будущее, где, по расчётам Тринити, ему можно будет помочь.
* * *
Прошло семь месяцев. Доктор Штерн, как всегда, сидел в своём любимом лабораторном кресле. Правой рукой он прижимал к себе сканирующее устройство, по размеру похожее на смартфон, от которого уходил довольно толстый жгут проводов. Стеклянный экран сканера приятно холодил ухо. Левой рукой доктор привычно нажал Enter. На огромном экране монитора прогресс-бар быстро побежал к 100%. Прошло ещё пятьдесят минут, и на экране показался график, который привёл Штерна в уныние.
Этот эксперимент был проведён уже сотни раз, но практически безуспешно. Сканер излучал в кору головного мозга специально сформированный широкополосный сигнал. Приёмное устройство сканера получало отраженный от клеток организма ответ, в котором содержалась масса информации, в том числе и частота сгустка энергии, из которой состояли клетки. Сигналы передавала нервная система, которая за счёт искусственных резонансных явлений возбуждалась так, чтобы по телу рассыпались мурашки, координаты которых улавливались мозгом. Эти координаты и позволяли определять, из какого места в данный момент выходит ответный отражённый сигнал.
Доктор сидел, улыбаясь от гуляющих по его телу приятных мурашек, глядя на монитор и до конца не понимая, как действует технология, разработанная Тринити. Если бы он сам изобретал сканер, то он, скорее всего, выглядел бы как сотни электродов по всему телу и большой шлем, увешанный проводами. В его голове не укладывалось, как может сканер размером с пачку сигарет сканировать всё человеческое тело. Недоверие усиливалось тем, что в результате получался немалый массив данных, который отправлялся в суперкомпьютер Тринити для анализа. Сам доктор не мог расшифровать этот набор случайных цифр.
Компьютер Тринити после получения данных со сканера быстро обрабатывал их и высылал в ответ «кореллограмму» — график, являющийся инструментом, обычно используемым для того, чтобы проверить хаотичность в наборе данных. Всё время, пока шла настройка сканера и программы обработки данных, все автокорреляции были близки к нулю, что означало, что никакой логики в полученных данных не было.
Тринити высказывала непонимание. Данные, которые получал Штерн, всегда были далеки от расчётных. Сотни бесполезных экспериментов с разными настройками и модификациями, терабайты данных, переданных через интернет, огромные затраты времени и вычислительных ресурсов. Путешествие во времени откладывалось.
Сам сканер, имея платы самодиагностики, был исправен. Программа, которую написал Штерн, была проверена Тринити. Нигде не могло быть сбоев. Хаотичность данных по прежнему была высокой и не поддавалась анализу. Штерн и Тринити уже начинали приходить к мнению, что эта затея пустая. Они по очереди пытались успокаивать друг друга.