Большинство собравшихся спорили, покрикивали даже, пальцами в телевид тыча. Слушая работных, Тимур вспомнил свою семью – сейчас техники в красных комбинезонах точно так же, как московская родня, повышали голос, перебивали друг друга, твердили пустое.
Пока длился спор, пилоты потянулись из зала. Тимур услышал, как один на ходу бросил:
– Не сбегут американы, будем сражаться. Нынче прибывают десантники с «тройки», «семерки» и «восьмерки». Если начальство их сюда перебрасывает – значит, есть для чего.
Десантники? Может, и дружину Насти перебазируют? – подумал Тим. Десантники? Может, Марию увижу? – подумал Акмаль. Десантники? Значит, будет штурм Луны? Это хорошо! – подумал Роман. Обрывки эмоций, полумысли, полуфразы заструились по кругу, будто вспыхнул в воздухе обод снежинки, только в центре – провал, ничто.
– Продолжим учения, – плеснулся оттуда спокойный голос отца Карена, хладнокровный и отрезвляющий.
* * *
Во второй раз отец-командир уменьшил нагрузки, полет прошел в сниженном темпе, и у Тимура было время разглядеть, как по периферии опознавателя ползут зеленые точки: к «девятке» подвозили боезапас, перебрасывали десантные дружины, дополнительные команды техников. Поток совместных мыслей утратил напряженность, дружина оценивала свое новое состояние, привыкала, примерялась к обретенным способностям. Отлетав заданную отцом Кареном программу, возвратились на боевую платформу.
Транспорты продолжали прибывать на «девятку», навстречу отлетали те, кто уже разгрузился, в длинном борту межсфирника раскрывались посадочные окна, челны входили и выходили, броневые листы становились на место. Звену пришлось подождать, пока пройдет очередной транспорт. Грузовой челн, разукрашенный в золото и серебро, с белыми крездами на боках, сбавляя ход, полз к «девятке». В цепочке красных огоньков вдоль борта платформы замигали зеленые сигналы, и броневой щит сдвинулся, открывая проем шлюза. На экране опознавателя точка, соответствующая транспортному челну, слилась с плотным пятном «девятки», монитор очистился – отец-командир запросил посадку.
Когда иеросолдаты покинули кабины истребителей, техников не было видно, должно быть, им хватало забот с разгрузкой непрерывно прибывающего грузового транспорта и с заправкой перед обратным рейсом. Насосы завывали, ячейки-шлюзы то наполнялись воздухом, то опорожнялись. Температура поднялась на несколько градусов, в облачении жара была не ощутима, но едва Тимур снял шлем – почувствовал сразу. Оно и понятно: стенки, разделяющие отдельные шлюзы, пронизаны трубами системы охлаждения насосов.
Отец Карен ничего не стал говорить, повел дружину к вечерне. Моление у Тимура не вышло. Он и сам чувствовал – не так, все не так. Из памяти не шел экран опознавателя, по которому ползут зеленые точки транспортных челнов, везущих на «девятку» оружие, десантные дружины и топливо. В вечернем выпуске новостей диктор снова говорил об агрессивных намерениях оккупантов Луны, об участившихся провокациях… а пилоты на платформе ни о чем таком не рассказывали.
За ужином обсуждали патрульные полеты, и Тим с товарищами слушали очень внимательно. Пилоты твердили, что челны американов не выходят за пределы орбит их станций. Полеты участились, это верно, на станцию везут сырье для реакторов, наверняка готовят запасы топлива – но не более того. А по первому каналу говорили, что лунные действуют агрессивно. После ужина отец Карен объявил:
– Теперь отдыхайте. Завтра благословлю вас в боевое патрулирование.
Когда Тим пришел в свой отсек, Паплюх был уже там – включив магниты, присел на койку. Роман выглядел странно сосредоточенным, так что Тимур не стал с ним заговаривать. И мыслей напарника не мог прочесть, тот «закрылся». Ну, раз такое дело – лучше не лезть. Молча совершили вечернее моление, разделись и легли, накрывшись пологами. Тимур заснул сразу, снилось звездное небо, огромная Кааба, раскинувшая ветви, и грузовые межсфирники, летящие к ненасытной пасти, что громогласно лязгала челюстями.
Сон прервался внезапно – его ухватили за плечо и несильно встряхнули. Тим попытался сесть, но полог тут же сдавил, прижал к койке.
– Ты чего? – Тимур разглядел склонившегося над ним Паплюха. Половина лица напарника была красноватой от огонька лампады, половина тонула в темноте.
Роман прижал палец к губам:
– Спокойней, а то разбудишь всех.
Тимур прилег обратно на подушку, полог тут же стал мягким, отпустил.
– Пока все спят, – заговорил напарник, щурясь на огонек в углу под иконой святого Георгия, покровителя верославных воинов, – можно поговорить. А то днем чуть расслабься – и вся дружина слышит. Я чего хотел сказать… скоро в бой пойдем. Может, уже завтра.
– Откуда знаешь?
– Прислушайся. Слышишь?
– Что?
– Ничего. Тихо, а?
Да, верно. Перегревшиеся насосы в шлюзах последние часы ревели так, что и в жилых отсеках было слыхать, а теперь смолкли. Значит, поток транспортов иссяк.
– Подготовка закончена, – продолжал Паплюх, – теперь жди приказа. Наши-то переговоры вели с Луной для чего? Время тянули, пока резервы перебрасывали сюда, на «девятку». Теперь подготовку завершили. Может, и приказ уже получен… Может…
– Нет, постой! – Тимур от волнения снова дернулся в койке, потом отстегнул полог и тоже сел. – Переговоры же, потому что мирно хотим! Чтобы все… ну, по-честному. Чтоб они могли одуматься.
Роман поглядел странно и снова уставился в угол.
– Ну, пусть так. Я о другом хотел… Ты подумай вот над чем: мы – новое оружие сфиры, понимаешь? Наша дружина. В этом бою нас испытывать будут, получается. И учти, таких солдат, вроде нас, много не подготовят. Вот сейчас Луну возьмем, останется один только Марс. А после того как с Марсом разберемся? После этого большая армия будет не нужна, а мы уже есть. Мы – лучшие. Тут главное не растеряться, проявить себя. Так что не подведи, напарник!
– Да я бы и так…
– Я знаю, Тимур, – очень добрым голосом подтвердил Роман. – Если б я тебе не доверял, если б не считал хорошим солдатом – так и не стал бы говорить. Но все же имей в виду: в этом бою нам нужно отличиться, потом случая, может, и не представится. Это таким, как Ратмиров, все помогут устроить, а у нас с тобой нет отцов митрополитов. А я собираюсь многого добиться, я хочу наверх, ближе к Господу. И чтобы ты со мной. Подумай.
Тим подумал.
– Слушай, Рома, а ведь на платформу много десантников привезли? И если нам завтра в бой, так, может, их уже из карантина выпустили? Сделали им орбитальную прокачку и досрочно выпустили. Как меня?
– Ты Настьку, что ли, вспомнил? – ухмыльнулся Паплюх.
– Да нет, я так. – Тимур смутился. Друг с ним о серьезных вещах, а он все о суетном… – Я вот думаю, десантные дружины тоже – новое оружие? Их же вместе с нами готовили?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});