Постепенно, толпа вокруг него расступалась, его начали обсуждать, кто-то открыто похохатывал над ним. Но ему было безразлично. Он не просто бесновался. Он хотел настроиться на ритм звучащей музыки. Ему казалось, что как только внешняя ритмика совпадёт с внутренней, он откроет какую-то истину, избавится от нагромождений давящих на него мыслей и переживаний, выйдет на новую орбиту сознания. Но внутренняя частота упорно не желала настраиваться на внешнюю. Всё было бесполезно. Музыка завершилась, и остался лишь шум множества голосов. Замерев, Евгений открыл глаза, и, тяжело дыша, окинул взглядом присутствующих. По его лицу струился пот. Сердце заходилось в бешеном стуке. Люди, столпившиеся вокруг, смотрели на него, как на обезьяну, вырвавшуюся из клетки. Вскоре, он начал разбирать их реплики.
— Чё это с ним?
— Откуда он взялся?
— Эй, ты в порядке, чувак?
— Смешной!
— С прикидом ничего не попутал?
— Да он упоротый, не видно разве?
Толпа смеялась. В его сторону летели реплики, наверное, обидные — он не понимал. Ему показывали какие-то непонятные жесты, то ли одобрительные, то ли оскорбительные. Он смотрел на эту толпу, и не узнавал окруживших его существ. Вроде бы люди. И, в то же время, не люди. Может быть, это он — не человек? Его начали украдкой дёргать со всех сторон, он ощущал чувствительные тычки, но не успевал заметить, кто это делает. Реакция была излишне замедленной.
Я им не нравлюсь. Наверное, меня сейчас побьют, — с каким-то безразличием думал Женя. — Ну, может, бить и не будут. Но явно прогонят. Ну и чёрт с ними. Пусть прогоняют.
— Ну и чего столпились?! — послышался за спинами молодёжи гневный женский голос. — Что за собрание?!
Орава тут же зашевелилась, отступая от Евгения. Впереди образовался живой коридор, завершавшийся барной стойкой. По этому коридору неторопливо двигалась Хо. Наряд у неё был ещё откровеннее, чем в прошлый раз. Платье едва прикрывало тело. И без того пышные формы, Хо сделала ещё аппетитнее, доведя свою сексапильность до глянцевого идеала. Евгений мог бы поклясться, что если бы его сердце не принадлежало Ольге, то он бы сейчас влюбился в Хо по уши.
Здесь действительно было на что посмотреть. Даркенша знала толк в женской красоте, и использовала свои знания на всю катушку. Каждое её движение, каждый жест были отточены до безупречности. Она словно шла по подиуму. Евгений видел, как у парней, мимо которых она проходила, открываются рты, а девушки от зависти закусывают губки. Цокая золочёными шпильками, сумеречница уверенно приближалась к нему.
— Смотри ка ты, не идёт, а пишет, — усмехнулся Евгений. — Одной ногой пишет, другой зачёркивает.
— Так, кто не понял, объясняю доходчиво, — властно прокричала Хо. — Это я его пригласила. Этот парень — мой гость. И кто не согласен с моим выбором, может покинуть вечеринку.
Гости виновато потупились, и начали отворачиваться.
Хо остановилась воле Жени, и, приобняв его, прошептала на ухо:
— Не обращай внимания на этих придурков. Развлекайся. Идём, выпьем немного, для бодрости.
Ухватив Евгения под руку, сумеречница потащила его через толпу, к бару. В зале вновь заиграла музыка.
— Чем тебя угостить? — деловито поинтересовалась Хо.
— Не знаю. Без разницы, — ответил Евгений, рыская взглядом по толпе, словно ища кого-то.
— У тебя есть какие-то предпочтения?
— Нет предпочтений. Мне всё равно.
— Любишь текилу?
— Не знаю. Ни разу не пил.
— Самое время попробовать, — Хо повернулась к бармену. — Милый, плесни ка текилы моему другу.
— Понял, — козырнул сухощавый бармен. — Вам тоже?
— Разумеется… Хотя, нет. Погоди. Мне, пожалуй, «Хеннесси Х.О.»
— Сейчас всё будет.
— Тебе здесь нравится? — Хо сверлила Евгения пристальным взглядом.
— Здесь как-то… Шумно, — пожал плечами Женя.
— Сделать потише?
— Н-не-не-не-нет! Не надо… Просто я ещё не привык.
Где тишина — там пустота. И Евгений это прекрасно понимал.
— Ты встряхнулся немного?
— Да.
— Но тебе всё равно чего-то не хватает?
— Нет… Да! Не знаю… Может быть. Не знаю.
Хо рассмеялась.
— Судя по ответу, ты ещё не дозрел. Ты взболтал мысли, и теперь нужно немного подождать, чтобы они уложились по своим местам. Давай приведём их в порядок.
Бармен уже выставил перед ними заказанную выпивку.
— За что выпьем? — сумеречница подняла рюмочку с коньяком.
— За ясность, — ответил Евгений, подхватывая свою текилу. — За ясность во всём.
— Разумный тост, — кивнула Хо. — Поддерживаю.
Они чокнулись, и быстренько опрокинули свои стопки.
В голове зазвенело. По всему телу начало разливаться приятное тепло.
— Ну, как? — спросила сумеречница.
— Угу, — мотнул головой Евгений, обсасывая лимонную дольку. — Неплохая штука.
— Тебе полегчало?
— Чуть-чуть.
— Хочешь ещё?
— Нет, спасибо. Я, пожалуй, пойду.
Он оторвался от стойки, но Хо поймала его за руку, и, трогательно заморгав, произнесла:
— Постой! Прежде чем уйти, сделай мне одолжение.
— Какое?
Ритмичный бит сменила новая, теперь уже лирическая композиция, и присутствующие, разбившись на пары, начали кружиться в танце.
— Потанцуй со мной, — попросила Хо. — Пожалуйста.
— Чего? Зачем?
— Да просто так. Это белый танец, и я хочу тебя пригласить.
— Зн-наешь, я не особо…
— Очень тебя прошу. Окажи даме любезность. Сейчас ты уйдёшь, и мы с тобой больше никогда не встретимся. Пусть это будет наш последний танец, — она мягко взяла его за руку.
— Ох-х. Ладно. Но после этого я уйду.
— Конечно. Это твоё право, — спрыгнув с барной скамейки, Хо потянула его за собой в зал.
Выбрав относительно свободный пятачок на танцевальной площадке, они остановились. С тяжёлым сердцем, Евгений положил руки ей на талию, про себя отметив, что не смотря на нерешительность и оторопь, прикасается к ней с удовольствием. Его ладони тут же вспотели, а по лбу потекли предательские ручейки. Женя вспомнил, что в будни своей юности сильно стеснялся этого потения на танцах, даже не смотря на то, что никто за это его не упрекал. Вот и сейчас застарелый комплекс снова заставлял его краснеть. Хоть в полумраке танцевального зала и не было заметно его пунцовых ушей, Хо это ясно почувствовала, и рассмеялась. Евгений всем телом ощутил, как что-то затрепыхалось в её нутре, когда она хихикала. Это было так по-человечески. Он вспомнил, как однажды на танцах, будучи слегка под шафе, и явно в ударе, танцевал со своей однокурсницей, и на протяжении всего танца пытался её смешить, а она реагировала именно так, как сейчас Хо.
Женя в очередной раз отдал должное качеству перевоплощения сумеречника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});