— мы говорили про детей. если они не в России, то во время обыска они не присутствуют. расскажите, как это происходило.
Сергей Удальцов: Это происходит очень неприятным образом, когда ты спишь сладким сном и вдруг сквозь сон слышишь удары в дверь, спросонок ты не понимаешь, может, война началась или землетрясение. Просто начинают ногами, головами стучать тебе в дверь и громко на весь дом кричат: «Сергей Станиславович, открывайте, полиция, мы знаем, что вы дома!» Первое ощущение — в окно выпрыгнуть. Конечно, это шоковое состояние. Потом немножко в себя приходишь, собираешь всю волю в кулак, открываешь им дверь, потому что, если не откроешь, они ее сломают. Видишь сразу лица в масках. Все обставляется как спецоперация. Я представляю, что думают соседи, которые это все видят. Со стороны это выглядит как ужасная спецоперация.
— судя по тому, что показывают по телевизору, они как-то уже привыкли, с юмором: «А, это опять к Сереже пришли».
Сергей Удальцов: У меня соседи хорошие. Мы с ними общаемся, немножко я их уже сагитировал. Люди адекватные, слава богу. В свое время ходили в подъезде гадили, мне уродовали лестничную клетку, писали нецензурные слова, мазут лили на пол, видимо, с расчетом, что соседи меня самого начнут сживать со свету. Слава богу, люди адекватные, им спасибо. Но выглядят все эти обыски неадекватно. Дальше к вам вламываются в квартиру. Я не могу сказать, что начинают вас бить, класть лицом на пол. Немножко не те времена, но жесткий моральный прессинг, не дают одеться толком. Начинают все шкафы, закоулки перерывать, детские вещи, недетские — все вверх ногами, ищут, просматривают, это длится часами. Моим родителям уже много лет, пенсионеры. Ломятся тоже в 6 утра, они тоже в стрессе. Я поздоровее, а у них может сердце не выдержать. Я каждый раз молюсь только о том, чтобы никаких последствий не было. Все это проходит вот в таком ключе. Берут с собой вещи абсолютно ненужные.
— А что взяли в этот раз?
Сергей Удальцов: Бумаги, все подряд. У меня хранятся бумаги, любые документы за этот год, прошлый, пятилетней давности. Все гребут. Конечно, оргтехнику, все телефоны. В прошлый раз, в июне, изъяли флаги «Левого фронта» — мы готовились к маршу. 50 флагов заказали, они хранились у меня дома. Взяли все. Видимо, команда дается брать как можно больше, чтобы мне создать проблем. Я после вчерашнего обыска без средств коммуникации, компьютера. Сейчас по друзьям собираю, чтобы быть в теме. Изъяли деньги. Они сказали, крупная сумма у Удальцова изъята. У меня лежало сто тысяч рублей, собирали, чтобы сделать в ноябре фестиваль в поддержку политзаключенных, собирали на аренду зала. Наверное, неосторожно, что они у меня находились. Я их должен был передать. Порядка 30 тысяч рублей на жизнь, на семью. Это не гигантские деньги. Изъяли эти деньги, на вчерашний вечер не было ни копейки. Конечно, они создают проблемы.
— после июньского обыска что-то вам вернули?
Сергей Удальцов: Ничего.
— А тогда что изымали?
Анастасия Удальцова: Тогда вынесли несколько мешков, забрали стационарный компьютер, забрали ноутбук, флаги изъяли, несколько сотен дисков, причем с детскими мультиками, подборками моих фильмов, архивами семейных фотографий.
— К этому вообще можно быть готовым? Как вы это все терпите столько лет?
Анастасия Удальцова: К чему?
— К обыску, прессингу и всему, что с этим связано. Сергей, после того как появился фильм, говорил, что вы и так находитесь постоянно под контролем спецслужб.
Анастасия Удальцова: В глобальном смысле мы, конечно, всегда к этому готовы. Другой вопрос, что не всегда успеваем подготовиться накануне обыска, когда, казалось бы, можно было бы чего-то избежать, допустим, изъятия того же ноутбука, куда-то их деть. Никогда не знаешь, когда они заявятся. В этом плане, конечно, не всегда успеваешь подготовиться. Те же мультики я могла отдать родителям, у них бы они навряд ли стали бы изымать. У них они делали обыск более мягко. В глобальном смысле и к обыскам, и к арестам мы всегда были готовы. Уже столько лет в борьбе, к этому уже привыкли.
— сколько обысков у вас было вообще?
Сергей Удальцов: То, что Анастасия сказала, на самом деле страшно. Мы привыкли, готовы к обыскам, арестам. Это вообще чудовищно, но она права.
Анастасия Удальцова: Я хочу отметить, я присутствовала при первом обыске, детей, к счастью, не было. Конечно, женщины более эмоциональны, чем мужчины, тем более у Сергея и закалка покрепче. Если бы не его спокойствие в этот день, я бы, наверное, сорвалась во время обыска. Только его абсолютное спокойствие помогало мне удержаться.
— Сергей, вы в принципе осторожны человек?
Сергей Удальцов: Если я до сих пор на свободе, занимаясь такой деятельностью, то, я думаю, достаточно осторожный, потому что, если бы я был не осторожный, я бы, как полковник Квачков и другие люди, уже сидел бы за подготовку заговора. Если ты неосторожен на язык, в каких-то действиях, при таком контроле тотальном за последние годы — слушают, следят неприкрыто — еду в метро, они за мной идут человек пять. Я прямо за плечо взял одного, говорю: «Чего ты прячешься? Я знаю, что ты за мной следишь. Пойдем вместе чаю попьем».
На репрессии ответим мобилизацией
(«свободная пресса», 19.11.2012)
«СП»: Сергей, начнем с новости последнего часа. В своем блоге в «твиттере» вы написали, что Ульяновский областной суд сегодня оставил в силе приговор по делу об «избиении» вами активистки «молодой гвардии единой России» Поздняковой. Вас обязали выплатить штраф — 35 тысяч рублей. Как вы прокомментируете это решение?
— Абсолютно предсказуемое решение. Не для того это дело фабриковали в апреле, чтобы теперь его спустить на тормозах, а меня оправдать. Для власти удобно — у Удальцова теперь судимость. Это и пятно в биографии, и возможность при возникновении других дел использовать этот факт для «утяжеления» наказания. Легче будет изменять меру пресечения наказания. И приговор по делу, возбужденному после нашумевшего фильма телеканала НТВ «Анатомия протеста-2», могут на основании непогашенной судимости ужесточить. Да и штраф для меня немаленький. Придется где-то искать деньги. Планирую просить моих сторонников собрать мешок монеток на эту сумму. Своих на штраф у меня нет, я не настолько богат, чтобы оплачивать сфабрикованные дела.
Конечно, буду подавать жалобы и в вышестоящие судебные инстанции. Как в России, так и в Европе. Я абсолютно убежден, что в России приговор мне не отменят. Еще раз повторю: удивляться нечему — на оппозицию давят всеми возможными способами.
«СП»: Как идет подготовка к декабрьскому «маршу миллионов»? Как развиваются отношения с Координационным советом оппозиции (КС), некоторые члены которого, если верить сообщениям в СМИ, обвинили вас в «самодеятельности»?
— Для начала хотел бы сказать, что декабрьская акция очень важна. Напомню, что она приурочена к годовщине начала массовых протестов в России. С 15 сентября прошло уже довольно много времени, и нам надо показать власти, что мы не отказались от своих требований. Кроме того, сегодня наши товарищи сидят как заложники в тюрьмах. И число их только растет. Это и задержанные по делу о беспорядках 6 мая, и те, кого взяли после фильма «Анатомия протеста-2». Причем власть ведет себя жестко и самоуверенно. Максим Лузянин, хотя и пошел на сделку со следствием, получил 4,5 года тюрьмы. Это много. И, по сути, ни за что.
Декабрьская акция — способ защитить себя и своих товарищей. Завтра могут прийти к любому из нас. Поэтому я и придавал такое большое значение тому, чтобы подготовка к новому «Маршу миллионов» началась как можно раньше. Мне кажется, что в Координационном совете не до конца понимают, насколько это важно. Затягивается решение простого вопроса.
Еще 27 октября, на первом заседании КС, я предложил: давайте определим дату и будем готовиться. А формат, содержание, лозунги — все это будет по ходу дела дорабатываться. Так на практике обычно и происходило. Но большая часть совета выступила против. В итоге мы катастрофически теряем время. Следующее заседание КС назначено на 24 ноября. Это значит, что почти месяц мы бы не вели полноценной агитации. А как ждать массовости мероприятия без нормальной подготовки?! В итоге наиболее активные участники подготовки прошлых акций вынуждены были взять инициативу на себя. Потому мы и объявили дату нового «Марша миллионов» — 8 декабря. Числа 8 и 9 декабря обсуждались на предыдущем заседании КС. Это наиболее удобные дни для того, чтобы напомнить о начале массовых протестов в прошлом году. Они попадают на выходные. Мы провели опрос в интернете, на «Эхе Москвы», более 80 процентов участников высказались за субботу, 8 декабря. Если КС даже перенесет акцию на 9 декабря, большой трагедии не будет, мы сумеем донести до людей новую информацию.