– Что у вас происходит, капитан И-Тар?
Вытянув шею, капитан «Охотника‑12» заглянул в экран.
– Нас мотает!
– Это заметно, – улыбнулся капитан У-Ней. – В чем проблема?
– Мы подцепили одного!
– Отлично! – привстал со своего места командующий. – Где он?
– Ну, собственно, это он нас и мотает… Вы нас не видите?
– Секунду, капитан И-Тар. Офицер Ки‑Фест! Изображение «Охотника‑12» на второй экран.
Экран, через который осуществлялась видеосвязь с «Охотником‑12», капитан У-Ней сдвинул чуть влево, разместив рядом с ним другой.
Внешняя камера, с которой транслировалось изображение на второй экран, резко дернулась в сторону. Изображение на экране смазалось. Затем – рассыпалось на пиксели.
– Простите, фортуан капитан, настройки внешних камер после гиперспейса слетели. Сейчас все исправлю.
Изображение начало стабилизироваться.
– Все, как вы и обещали, капитан У-Ней, – говорил между тем капитан И-Тар. – Они ударили с кормы, точно на уровне третьей палубы. Если бы инженеры не установили несколько распорок, перебитый стрингер прошил бы кожух двигателя, как… А кто его знает как. Факт в том, что мы чудом избежали гибели. Без Хайма-Дрёшера нас бы на скорости размазало по зоне портального перехода. Как вы узнали, что затевает враг?
Алексей вновь зябко поежился, почувствовав на себе цепкий, колючий взгляд главы ОСБФ.
– Оперативные разведданные, – уклончиво ответил капитан У-Ней.
– Ясно. – Капитан И-Тар понял, что прямо сейчас он ответ на свой вопрос не получит. – Тем не менее мы запустили четырех «ловчих» из пяти. Два мазанули, два других подцепили-таки корабль-призрак… Ну, или что там… В общем, мы что-то там выволокли из гиперспейса.
Изображение на экране наконец-то сделалось четким. Капитан У-Ней поднял руки и развел их в стороны, растянув экран до максимального размера, при котором он занимал почти всю стену.
Картина на экране потрясала воображение. Никто из тех, кто находился на мостике, никогда прежде не видел ничего подобного.
«Ловчий» «Охотника‑12» представлял собой сложную самоорганизующуюся систему механических, магнитных, силовых и молекулярных захватов, оснащенную маневровыми реактивными двигателями на химическом топливе и предназначенную для охоты на вражеские корабли. Разумеется, линейный крейсер даже десяти «ловчим» было бы не удержать. Но, скажем, небольшой корабль-разведчик стал бы легкой добычей даже для одного «ловчего», который моментально опутал бы его сетью энерготросов и силовым лучом соединил бы с базовым кораблем. В неактивном состоянии «ловчий» выглядел как большое железное яйцо. Но, открывшись, он становился похож на гигантскую, уродливую помесь ежа с каракатицей. Во все стороны из него торчали иглы, щупальца и захваты, готовые мертвой хваткой вцепиться во все, что окажется поблизости.
На экране было видно, как двое «ловчих» отчаянно сражаются с многократно превосходящим их по размеру комком бледно-голубой аморфной массы. Комок, в который вцепились «ловчие», состоял из широких, наслаивающихся друг на друга полос. То и дело из щелей меж этими полосами то в одном, то в другом месте вырывались плазменные струи, из-за чего весь ком хаотично дергался из стороны в сторону, дергая вслед за собой «ловчих», а вместе с ними и «Охотника‑12», пытавшегося удержать всю эту неустойчивую систему на растяжке из двух тросов и дюжины силовых лучей.
– Что это вообще такое? – медленно произнес командующий таким тоном, как будто у него имелись серьезные подозрения насчет того, что только он один не знает ответа на этот вопрос.
– Это один из кораблей-призраков, атаковавших нас в гиперспейсе, фортуан командующий, – ответил на вопрос О‑Фара капитан И-Тар. – По всей видимости, у него не было системы стабилизации пространственной структуры, без которой в гиперспейс лучше не соваться. Либо она принципиально отличается от нашей и по какой-то причине не сработала.
– Это корабль-призрак, несколько раз вывернутый наизнанку, – уточнил капитан У-Ней. – На его борту не осталось ничего живого. Вряд ли мы даже сумеем восстановить первоначальную форму корабля. Но плазменные струи, которые из него вырываются… Даже предположить не берусь, что они собой представляют и что является их источником.
– Но смотрится красиво, – заметил капитан И-Тар.
– Отпустите «ловчих», капитан И-Тар. Думаю, этот шар уже никуда не денется.
– Согласен, капитан У-Ней.
«Ловчие» отцепились от вращающегося комка непонятной материи, превратились в шары и покатились в сторону базового корабля. А ком, некогда бывший кораблем-призраком, продолжил крутиться примерно на одном месте, поворачиваясь в ту сторону, куда направлял его очередной плазменный выброс.
Подработав маневровыми двигателями, экипаж «Охотника‑12» стабилизировал положение корабля.
– Как же надоела эта болтанка, – недовольно буркнул капитан И-Тар.
– С кораблем все в порядке, капитан И-Тар?
– Ну, имеется пара дырок в корпусе. Не без этого. Но мы на них уже наложили временные пластыри и скоренько залатаем. Других серьезных повреждений нет.
– А экипаж?
– Семь человек легкораненых.
– Приводите корабль в порядок, капитан И-Тар.
– Есть, капитан У-Ней!
Капитан У-Ней оттолкнул в сторону экран, на котором только что было лицо капитана И-Тара.
– Офицер Эл-Мар! Что там на восьмой палубе?
– Даю изображение на третий экран, фортуан капитан.
Фонер-Он-У‑Ней переместил поближе к себе указанный экран.
На экране появилось изображение стены отсека со снятой панелью и трубами коммуникаций внутри. Из пробоины в одной из труб со свистом вырывалась тонкая струя какого-то белесого газа или пара. Внизу экрана появилось обозначение камеры, с которой транслировалось изображение: «Камера И‑8‑14. Старший техник Бизер-Ил-Но‑Пумо».
– Фортуан капитан, – послышался голос за кадром. – Это – старший техник Но-Пумо. Мы на восьмой палубе в двигательном отсеке. Я очень хочу, чтобы вы взглянули на то, что здесь произошло.
Старший техник сделал несколько шагов в сторону.
– Вот, посмотрите. – В кадре появилась рука техника, указывающая на толстую титановую штангу, выходящую из стены и согнутую едва ли не под прямым углом. – Это стрингер, по которому был нанесен удар. Как им это удалось, понятия не имею. Только внешняя обшивка осталась практически не поврежденной. Роботы, обследовавшие ее снаружи, обнаружили лишь незначительную вмятину. Однако стрингер, как вы сами видите, лопнул и согнулся под прямым углом. – Камера скользнула вдоль серебристого титанового бруса. – Он пробил две палубные обшивки. Вот его конец. – На экране вновь появилась рука старшего техника. Он с трудом просунул два пальца между неровным, зазубренным концом лопнувшего стрингера и блестящим боком защитного кожуха. – Два сантиметра, фортуан капитан. Ровно два сантиметра отделяли нас от гибели. Это, – старший техник похлопал по стенке кожуха, – гипердвигатель Хайма-Дрёшера.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});