Читать интересную книгу Шумеры. Забытый мир - Мариан Белицкий

О бедствии, каким являлся голод, или, точнее, о страхе перед ним рассказывает множество более поздних текстов. Этот страх, подобно дамоклову мечу, висел над жителями Месопотамии и в III тысячелетии, хотя угроза голода уменьшилась благодаря тому, что люди, по крайней мере в этом уголке земного шара, научились бороться с ним. Но в IV тысячелетии всё концентрировалось вокруг этого главного вопроса. Религиозные обряды, почитание богов–покровителей отдельных поселений, а затем и городов имели одну общую цель и носили одинаковый характер, несмотря на то что боги именовались по–разному. Культовые обряды, например обряд ритуального полового акта, в котором сочетались мужчина и женщина, играющие роль богов, совершались для того, чтобы обеспечить достаток продовольствия и обильные урожаи. С этой же целью строились специальные дома–храмы, куда приносили дары полей, лугов, рек и т. д. Строили амбары–храмы все члены общины. При этом религиозный экстаз отлично сочетался с деловитостью. Инанна, входящая в группу главных богов шумерской мифологии, супруга злополучного бога Думузи (об удивительной судьбе этой пары рассказывают многочисленные мифы, к которым мы ещё вернёмся), первоначально, несомненно, являлась олицетворением женского начала, обеспечивающего плодородие земли, и одновременно покровительницей дома, где хранились плоды «божественного союза». Амбар стал центром первобытного города. Это ещё был не храм в полном смысле слова, а просто дом, в котором вместе с зерном, скотом, собранными ягодами, пойманной рыбой и пр. «жили» по–разному называвшиеся «высшие силы», которые в позднейших общешумерских мифах получили имена Думузи и Инанны.

В названиях шумерских храмов, которые, как мы знаем, с большим размахом и великолепием строились на месте прежних культовых сооружений, сохранилась память об их первоначальном назначении (например, «Мой добрый дом, где мой народ делит плоды»). О роли Инанны как олицетворения божества амбара убедительно свидетельствует её обещание, содержащееся в сказании о Гильгамеше и небесном быке. Она обещает собрать в амбаре столько зерна, что его хватит на семь лет, и народ спасётся от голода, который наступит после освобождения быка. Двери гипара в храме Эанна, где богиня дожидается своего супруга Думузи, названы «дверями амбара».

Позднее храмы–амбары уступили своё место продовольственным складам, имевшим как религиозное, так и хозяйственное назначение.

На основании лингвистического анализа учёные связывают имя Думузи с такими понятиями, как «жизнь», «здоровье». Это имя толкуется так: «тот, кто даёт стимул жизни». Инанна, по общему мнению, означает «госпожа небес».

Божество, которое умирало

Факт существования культа Думузи — Инанны в самую архаическую эпоху кажется более чем вероятным. Посвящённые Думузи обряды, несомненно, носят отпечаток очень древних церемоний, связанных с оплакиванием всего умирающего в осенне–зимний период и возрождающегося к жизни весной. Первобытные шумеры, для которых каждый бог являлся представителем силы природы, управляющей этим циклом, заставляли умирать, исчезать в аду и возвращаться к жизни не только Думузи, но и других богов. Отголосок этих верований и представлений (ход мысли древних шумеров может быть представлен так: бог олицетворяет силы природы, природа умирает, следовательно, умирает и бог; природа возрождается, возвращается к жизни и божество) звучит и в повествованиях о нисхождении Энлиля в ад, и в мифе об Энлиле и Нинлиль, и в рассказе о смертельной болезни бога Энки («Энки и Нинхурсаг»), и в легенде об уходе бога Ишкура в «страну без возврата».

Оплакивание умирающего божества относится к числу наиболее распространённых религиозных обрядов Шумера. Об обрядах, связанных с культом Думузи — Инанны, мы ещё будем говорить, а пока остановимся на скорбной песне, посвящённой исчезновению другого бога — Даму. Хотя многие учёные отождествляют Даму с Думузи (шумерские боги часто выступают под разными именами), правы, по–видимому, исследователи, которые, относя Даму к тому же кругу верований, что и Думузи, считают его, однако, самостоятельным божеством, почитавшимся, в частности, в Лагаше. Согласно трактовке Т. Якобсена, Даму был богом животворных весенних вод, питающих корни деревьев и трав. Культ Даму предположительно зародился в южной части долины Двуречья. С другими богами, например с Нингишзидой («господином хорошего дерева», богом–покровителем Гудеа), Ниназу и др., его стали отождествлять лишь тогда, когда жрецы начали упорядочивать пантеон шумерских богов. В ещё более поздний период с ним стали отождествлять умерших царей третьей династии Ура. Скорбная песнь, посвящённая Даму, рассказывает об отчаянии его матери; она ищет своего сына по всему свету. Тем временем засуха грозит смертью и уничтожением всему живому:

Над тем, кто далеко, я плачу в страхе, что он может не прийти,Над моим сыном, который далеко, я плачу в страхе, что он может не прийти,Над моим Даму, который далеко, над моим помазанником, который далеко,С священного кедра, где я, мать, его родила,Из Эанны, вверх и вниз, я посылаю стенания в страхе, что он может не прийти,Стенания из дома господина я посылаю в страхе, что он может не прийти,Стенания из города господина я посылаю в страхе, что он может не прийти,Мой плач это плач о конопле — поле может её не родить,Мой плач — это плач о зерне — борозда может его не родить,Мой плач — это плач о большой реке — она может не дать жизни своим водам,Мой плач — это плач о поле — оно может не дать жизни ячменным зёрнам,Мой плач — это плач о болотах — они могут не дать жизни карпам и форелям,Мой плач — это плач о зарослях тростника — старый тростник может не дать жизни молодому тростнику,Мой плач — это плач о лесах — они могут не дать жизни оленям и косулям,Мой плач — это плач о степях — они могут не дать жизни кустам тамариска,Мой плач — это плач о садах — они могут не дать жизни вину и мёду,Мой плач — это плач об огородах — они могут не дать жизни латуку и кардамону,Мой плач — это плач о дворце — он может не дать долгой жизни.

Другой текст повествует о том, как мать Даму в поисках сына идёт через пустыню, отчаянно призывая его. Но Даму в тисках смерти; он не может издать ни звука, не может ответить на материнский зов:

Я не тот, кто может ответить матери, взывающей ко мне в пустыне,Той, чей голос эхом разносится по пустыне,Она не услышит ответа!Я не трава — не могу для неё зацвести,Я не воды — не могу для неё подняться в берегах,Я не трава, прорастающая в пустыне,Я не молодая трава, расцветающая в пустыне.

В одном из шумерских текстов фигурирует сестра Даму, которая спешит на помощь матери в её поисках. Мать, искавшая своё дитя среди бескрайних мёртвых пространств, в корнях высохших деревьев и трав, не нашла его. Его обнаружила сестра в царстве мёртвых. Однако, бессильная перед законами ада, она не может вырвать его оттуда и остаётся с ним, чтобы служить ему утешением и опорой:

Кто твоя сестра? — Я твоя сестра.Кто твоя мать? — Я твоя мать.День, который наступит для тебя, наступит и для меня,День, который увидишь ты, увижу и я.

Наконец Даму разрешено вернуться к жизни. Он садится в лодку и вместе с сестрой плывёт в Ур. Но его по–прежнему сопровождает жуткий призрак смерти, и, когда лодка приближается к городу, над водами несётся предостерегающий крик:

Город Ур! На мой громкий крикЗатвори свой дом, затвори свой дом, город, затвори свой дом!Храм Ура! Затвори свой дом, город, затвори свой дом!Пусть твоя невеста–жрица не выходит из дома гипара,Город, затвори свой дом!

Приведённые выше фрагменты молитв, которые возносили жители Ура и Урука, дают возможность ознакомиться не только с религиозными обрядами, связанными с культом Даму (плач — поиски бога — ожидание его возвращения), но и с древнейшими верованиями шумеров. По мнению специалистов, которые сравнительно недавно обработали и интерпретировали эти тексты, в них отразился культ Даму в его древнейшем виде, свободном от более поздних напластований. По–видимому, этот культ отражал верования первых шумерских земледельцев, поселившихся в южной части долины Двуречья. Со временем он проник и на север, где столкнулся с аналогичным культом Думузи, принадлежавшим в отличие от культа Даму к кругу верований скотоводческих племён (в шумерской мифологии Думузи — пастух; в царских списках он тоже выступает как царь–пастух). Сходство обрядов впоследствии привело к слиянию, если не полному, то по крайней мере частичному, обоих культов. Это и навело современных исследователей на мысль, что речь идёт о различных вариантах одного и того же культа. Однако новейшие открытия и исследования позволили выделить культ Даму в его первоначальном, чистом виде, что поможет дальнейшему изучению древнейших верований шумеров.