"Еще как." Но часть сказанного ей, когда она "не церемонилась" в действительности была лишена смысла, что за кадр этот акри, которого она упоминала? Он должно быть очень крутой, раз справляется с ней.
Марк запер потайную дверь и закрыл стеной, чтобы никто из вошедших в магазин не смог увидеть их заключенных.
Калеб нахмурился. "А что если они начнут звать на помощь?"
"А ничего хорошего у них не выйдет", сказал Бубба. "Она звуконепроницаема и сделана из такого металла, что мобильник не принимает сигнал. Так что они будут там, пока мы сами их не выпустим."
Марк издал нервный смешок. "Тогда давайте не будем их убивать, а заморим их голодом до смерти."
Ник уставился на него. "Марк, есть много-много причин, по которым я не хочу, чтобы наши заложники экс-зомби умерли пусть даже от голода." Он пристально посмотрел на Мэдога. "Также как не хочу попасть за решетку. Я даже не могу передать словами, сколь сильно я не хочу попасть в тюрьму и сколь сильно я не хочу подохнуть."
Но у него возникло плохое предчувствие, что с ними произойдет либо первое, либо второе.
ГЛАВА 13
"Ник?" Позвал его Марк через дверь, когда он выходил из душа. "Тут на телефоне твоя мама и она разгорячена сильнее Анжелины Джоли, лежащей в одном бикини в районе экватора, покрытой гря…Я не имел ввиду, что твоя мама симпатичная, нет, но и я не говорю, что она не такая, я даже не представлял ее в своих фантазиях, потому что это было бы неправильно, не потому, что твоя мама недостаточно хороша, чтобы о ней фантазировать…но — вот черт, в моей голове это звучало лучше. В общем, по-моему, она злится. Просто подойди к телефону, пока мои уши завяли от ее слов."
Ник замер. Это был интересный монолог, который заставил его задуматься относительно мечтаний Марка. Стоп, это не важно. Зная Марка, они должны быть просто ужасающими. Черт, он был счастлив, что в фантазиях Марка девушки хотя бы не зомбифицированы.
Он приоткрыл дверь, только чтобы забрать телефон у Марка, и прежде чем поднести его к уху, приготовился испытать всю силу ее гнева. "Привет, мам."
"Что ты делаешь?" Да, она была здорово расстроена. Она говорила таким тоном, который мог бы расплавить все полярные льды. Она вопила так громко, что ему пришлось отодвинуть телефон на три дюйма от своего уха и все равно он ее прекрасно слышал. "Мальчишка, что ты вытворяешь? Ты хоть представляешь сколько сейчас времени? Я прибью тебя, когда увижу, что должно, к твоему сведению, произойти чем раньше, тем лучше. Если ты прямо сейчас не появляешься в дверях, а ты в них не появляешься, ты — труп. Понятно? Ник? Ты вообще меня слушаешь? Тебе есть что сказать в свое оправдание? Ну, молодой человек?"
По правде говоря, он не знал, что сказать, чтобы не разбесить ее ещё сильнее, а это совсем не входило в его планы. Название этой игры … выживание.
Я ценю мою свободу, но я вижу в ближайшем будущем меня ждут серьезные ограничения. Как жаль, что нет адвокатов представляющих интересы детей перед их родителями. "На какой из вопросов, ты хочешь, чтобы я ответил в первую очередь?"
"Ты давай мне не умничай, Николас Готье. Сейчас я просто в бешенстве, чтобы выслушивать ещё и это."
Он должен умерить свой пыл. Если он чему-то и научился в этой жизни, так это тому, что его мама не слишком хорошо реагировала на прямую конфронтацию. Хорошо, "раскаивающийся Ники" — единственный кто мог усмирить ее гнев, когда он действительно был виновен. "Прости, мамочка. Я не пытался умничать." Он старался, чтобы она прекратила кричать. "Я просто перепачкался в…" Он запнулся, прежде чем произнести слово "кровь". От этого она бы совсем взбесилась. "…в какой-то липкой фигне во время урока." Благодаря этой маленькой лжи, она не узнает, каково это слечь от сердечного приступа, а он не будет сидеть под домашним арестом до тех пор, пока не превратится в лысеющего дядьку. "Я…ммм, я хотел принять душ у Буббы, прежде чем вернуться и притащить всю эту жижу в клуб, ведь из-за этого у тебя могли бы возникнуть проблемы."Не говоря уже о том, что вид его окровавленных одежд мог бы вызвать у нее такую панику, что она бы вызвала полицию, а последнее, в чем нуждался Бубба — это ещё один привод в полицию. "Я должен был позвонить тебе и сразу предупредить. Мне правда очень жаль. Видимо, в душе я провел гораздо больше времени, чем предполагал. Ты знаешь, у Буббы есть одна из таких штук, когда пар валит прямо с потолка? Ты должна увидеть эту ванную, мам. Это самая прикольная штуковина."
Она не позволила ему отвлечь ее. "Ты — в порядке?"
"Да, мадам." Небольшая демонстрация уважения — важная часть в процессе ее умиротворения.
Она вздохнула. "Тогда, я думаю, ты не пострадал. Но ты напугал меня, Ник. Я просто хочу, чтобы ты понял это."
"Прости, ма. Кстати, Бубба сказал, что проводит меня до клуба."
"Очень мило с его стороны." Ее голос наконец-то вернулся в нормальное состояние, а срочно-тащи-сюда-свою-задницу тон, которым она говорила несколько минут назад, исчез. "Передай ему, мою благодарность."
"Передам. Ничего, если мы ещё заскочим куда-нибудь перекусить?"
В ее голосе снова зазвучали резкие нотки, будто бы она обвиняла его. "Я думала, что ты поел у мистера Хантера?"
"Да, но я снова проголодался."
"А-а". Она сменила гнев на милость с такой скоростью, что он подумал, у него не мама, а просто Феррари. Время торможения у нее было под 0,65 наносекунды. Может, и еще меньше. "Наверное, ты все еще растешь. Не хочешь зайти за мелочью?"
"Не, мне мистер Хантер уже немного дал."
"Зачем?" Вот те на! Ее гнев вернулся. Хорошо еще, он был приглушен чем-то вроде страха или подозрительности, но по основной тональности это был именно гнев.
"Деньги на такси, если мне нужно будет добраться на работу или домой. Он не хотел, чтобы я ехал трамваем когда стемнеет, и сказал, что не хочет, чтобы со мной что-нибудь случилось." Что вкупе с тем, что дал ему мистер Пуатье, уже тянуло на сотню баксов. Он старался на этом экономить, и наверное, уже делал успехи в напряженном деле финансирования своей учебы в колледже.
"Не знаю, что и думать об этом, Ник."
Что тут думать-то? С его точки зрения, если ему с такой охотой подкидывают денег, и ему ничего не приходится делать взамен, то надо брать, пока дают. "Ладно, пока ты это осмысливаешь, можно мне поесть?"
Ее голос зазвучал сурово. "Да ты просто самый дерзкий в мире ребенок. Да, Ники, перекуси чем-нибудь, и жду тебя в течение часа иначе приду и заберу тебя сама. Понял? И тогда тебе будет стыдно, молодой человек."
"Да, мам."
"Я люблю тебя, малыш." Наверное, какой-то мутировавший вид материнской склонности к крайностям. Не было другого объяснения пугающему шарханию настроений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});