Читать интересную книгу Грани Агни Йоги (Том II) - Борис Абрамов

266. Устремляясь ко Мне, как можно Мое получить и к мысли Моей приобщиться, если ум занят своим! Освобождение сознания от всего своего, что его наполняет, будет необходимейшим условием успешности контакта со Мною. Тягость самости преградою служит Общенью. Вспышки самости надо гасить, и не только в преддверии Общения, но и всегда и везде, где она поднимает, подобно змее, свою голову, чтобы ужалить. А жалит она прежде всего светоносную сущность устремленного к Учителю духа. И когда яд впущен, омрачение, следующее за этим, становится неизбежным. Вред, наносимый самому себе, велик, уже не говоря об окружающих и о пространстве. Самость и тьма — неразлучны. Самость и есть питомник, гнездо, седалище и рассадник всех злых начинаний и света гаситель. Когда это чудовище поднимает свои змеиные головы, его можно унять, обуздать и активность его пресечь в корне устремлением ярым ко Мне. Вдвоем мы управим неуемным астралом и воле его подчиним. Подняться сознанием можно поверх обступающей тьмы, но как удержаться на этом подъеме? Меня призовите и Я Помогу.

267. (М.А.Й.). Когда что-то мешает контакту со Мною или с Владыкой, не следует огорчаться, но следует подумать о характере пространственных токов, которые могут вторгаться и очень мешать, если они хаотичны. Неопытное сознание часто относит неудачу контакта на свой счет — это ошибка. Конечно, собственное неуравновесие тоже мешает, но наличие его установить легче, и тогда можно и огорчиться своим недомыслием. Что же свое можно променять на радость Общенья и чем своим можно его заменить? Об это следует тоже подумать. Сколько раз говорилось о том, что перед отходом ко сну надо утвердить положение мысли, и сколько раз это указание не соблюдалось. А почему? Неужели так трудно от себя отрешиться даже в этот момент, который может служить как бы символом перехода Великих Границ. Если не сможем от себя отрешиться сейчас, то как же отрешимся тогда, когда для последнего отрыва от Земли потребуется напряжение всех сил духа? Если утвердить эту привычку при жизни и усиливать ее ритмом, то и перед вратами смерти, которой нет, дух будет готов к полному отрешению от себя и всего земного, для отрыва и от Земли. Поздно готовиться лишь накануне. Вся жизнь должна быть подготовкой. И утверждение положения мысли перед отходом ко сну очень поможет подготовить сознание и к переходу Великих Границ, ибо этот переход аналогичен.

268. (М.А.Й.). Яркой особенностью вспышек астрала является их аритмичность.

269. Каждый день есть ступень для подъема, если дух идет вверх, и ступень нисхожденья, если дух идет вниз. Каждый день — как ступень, утвержденная волей ведущей, волей духа. Можно кверху идти, можно книзу — Все зависит от выбора воли, Ибо путь есть путь духа и в духе лежит; Ибо все — только в духе, и все в человеке; Ибо сам человек и есть путь, и есть жизнь, Если следует он за Владыкой, являющим Истину духу.

270. (Сент. 20). Учитель примет все знаки заботливости, внимания и признательности со стороны ученика. Не Ему нужны эти знаки, но тому, кто их уявляет. Ведь это всё ниточки связи, устремленные от сердца преданного ученика к Сердцу Учителя Света. Сердце питается этими чувствами так же, как и мозг питается мыслью. Сердце тоже нуждается в питании. Огонь сердца, как и всякий огонь, требует топлива. Этим топливом будут лучшие чувства, уявляемые как приношение незримых даров на Алтарь Великого Сердца. Связь эта, прорываемая лучшими чувствами сердца в пространстве, остается в нем и тогда, когда сброшено тело, и служит она магнитною нитью, соединяющей Учителя с учеником поверх плотных условий. Очень важно понять, поверх чего протягивается Серебряная Нить Связи. Сознание поднимается над всеми оградами повседневности и обычности, над всеми условиями преходящего, чтобы, поднявшись, увидеть и ощутить, как эта сияющая Нить, кроме которой нет ничего, соединяет Владыку с идущим за Ним. Об укреплении и усилении Серебряной Нити следует думать. Можно усилить ее, можно сделать ее прочнее стального каната, прочнее цепи железной, ибо она и в огне не горит, и не тонет в воде, и не ржавеет. Она может оборвана быть и повиснуть в пространстве, но причиной того никогда не бывает Учитель. Как же бережно надо ее охранять. Не срастить двух концов разорванной нити, как струны не срастить. Потому самое ценное, что имеем, заботливо обережем. Цветы нуждаются в поливке их каждодневно, чтобы не засохли они. Также и Нить Серебряной Связи нуждается в каждодневной заботе о ней. Не может порваться она, когда сердце пылает любовью и преданностью к Владыке. Не может погаснуть любовь, питаемая сознанием каждодневно. Чувства, устремляемые к Учителю Света, растут. А чувства по природе своей беспредельны. И предела усиления Серебряной Нити нет, ибо ведет это усиление Нити к полному слиянию сознания ученика с сознанием Учителя Света. Палория (Палория — полное объединение сознаний.) — есть состояние, указующее на достижение очень высокой ступени.

271. (М.А.Й.). Во всяких условиях жизни человек может к Нам устремляться. Пусть устремление это будет не временным и спазматическим, но постоянным. Нет ничего в жизни столь важного и значительного, что бы могло заслонить Нас и поставить временные, случайные и преходящие условия жизни превыше того, что является наинужнейшим для человека. <Ни дела, ни обстоятельства, ни характер, ни причины всякие не могут служить> препятствием устремлению к Нам. Мы готовы поддержать каждую искорку духа, каждое устремление, обращенное к Нам, и ответить на каждый зов сердца. Если о Нас позабыть, то угаснет сердечный огонь и лучшее, что есть в человеке, заглохнет в сутолоке материального мира. Ритм каждодневный даст духу силу идти по пути, и шаг его будет тверд и неуклонен. До Нас каждый может дойти, если захочет. Поможем, но приложить усилие дух должен сам. Поведем, но руку к Нам протяните. И Встретим, когда час ваш пробьет.

272. (Сент. 22). Утвердить памятование постоянное о Владыке все же возможно, хотя и потребует это немало труда и усилий. Легче всего достичь это любовью. Преданность, устремление и все прочие качества духа тоже сближают. Но любовь — путь ближайший. Когда она есть, не надо тогда заставлять думать себя о Любимом. Где Любовь, там и сердце, ибо сердце и любит. Сказано ясно — где сокровище ваше, там и сердце, и не надо тогда никаких вымученных усилий, ибо любовь не знает преград ни времени, ни пространства. Расстояние для нее — ничто. И когда она есть, не имеет значенья для духа, в каком теле и где находится он, живет ли он на земле или в Мире Надземном. Любовь можно усилить, если думать о ней постоянно. Любовь плодоносное чувство. Во имя любви к Родине бестрепетно смотрит герой смерти в лицо, готовый за нее умереть. Жертва, отказ и отречение — это для них, не знающих любви. Но для Любви — это приношение и радостная отдача. Любовь отдает и приносит Любимому лучшее, что имеет, — и это без нарочных дум и вымученных усилий. Там, где требуются годы долгих и упорных усилий в сосредоточении и упражнении. Любовь достигает естественно, просто и почти для себя незаметно, ибо огонь Любви, огонь сердца превышает все прочие чувства, превышает пламя других приношений. И преданность, и равновесие, и устремление, и торжественность без Любви — как форма без содержания: и все, кажется, есть, а главного не хватает. Размышление о чувстве Любви в непосредственной связи с Владыкой будет как бы нагнетением этого чувства. Ведь чувства можно нагнетать сознательно. И тогда мысль просто и естественно будет постоянно находиться около Того, Кого любит сердце. Мысль и забота о тех, кого любим — и это без всяких насильственных дум. Только Любовь может сказать: что еще я смогу принести Тебе сегодня, Владыка? И приносит без счета. Так наитруднейшее достигается просто Любовью. Можно подумать о том, как выполняется труд любимый и не любимый. Насколько радостен, легок и светоносен труд первый, и темен второй, омраченный. Труд радостного подвига творим быть может только в любви и любовью. Иначе — не подвиг, а нудная, тяжкая и унылая обязанность. Радостным должен быть подвиг, но он невозможен, если нет в сердце любви к Тому, Кто на подвиг Позвал. Так преуспеем любовью и ей победим и ею пройдем беспрепятственно там, где громоздятся громады препятствий.

273. Пусть сперва неделание людям зла, а затем делание людям добра станет врожденной привычкой, то есть натурой второй, и тогда не надо уже будет утверждать рядом повторных усилий то, что стало плотью и кровью природы человека, творящего благо. При этом хорошо не забыть, что благо творить можно мыслью. С одними людьми в мир входит благословение, с другими — проклятие. Одни свет с собою несут, другие тьму. Мысль светоносная носителя ее окружает Светом незримым, нерукотворным, а мысль зла — тьмою. По светотени мыслей делятся люди на тех, кто служит тьме и кто Свету. Постоянный над мыслью контроль регулятором будет огней, в микрокосме человека творимых. Когда в сердце пылает любовь к человеку и миру — не нужен контроль, ибо мысли любви есть мысли блага.