– Что ж, в любом случае мы рады служить под вашим началом, – сказал Фрейзер. Он все больше удивлялся переменам, происшедшим в этом человеке. Как будто искра, возникшая во время первого боя, раздувалась в бушующее пламя.
– Не ждите чуда, капитан, – заметил Хоули, словно читая мысли Фрейзера. – Если мне не изменяет память, ты отвечаешь здесь за оборону. Как я уже говорил, я не слишком хороший командир, но сделаю все, к чему обязывает долг.
Фрейзер начал было протестовать, но пожилой человек поднял руку:
– Я уже говорил – споры нам сейчас не помогут. Если ждете от меня приказаний, – пожалуйста. Назначаю тебя ответственным за тактическое командование, сынок. Я знаю, что у тебя есть ряд свежих идей, вот и попробуй реализовать их.
– Слушаюсь, сэр, – Фрейзер отдал честь и, подсев к расположенному в углу компьютеру, ввел буквенно-цифровой код. – На стене Замка мы приступили к оборудованию позиций для тяжелых артиллерийских установок. Во-первых, я предлагаю надстроить дополнительные огневые точки…
Не без гордости в душе капитан принялся излагать планы, которые они с Трентом разработали после первой атаки кочевников. Хоули с уважением отнесся к мнению Фрейзера. Тот самый Хоули, герой Атен…
Фрейзер понял, как много, оказывается, значило для него доброе отношение Хоули.
Лейтенант Энтони Дювалье покинул конференц-зал и направился в свой кабинет. Он был смущен и потерял уверенность, ему необходимо было побыть одному, чтобы как-то переосмыслить обуревавшие его чувства.
На совещании Барнетт упрекнул Фрейзера в том, что он действует за спиной у Хоули. Воспоминания болью отдавались в душе Дювалье. Не нужно было обладать острой наблюдательностью, чтобы увидеть сходство данной ситуация с той, которая сложилась между Фрейзером и майором Сент-Джоном на Фенрисе. Конечно, Фрейзер воспользуется тем» что старший по званию принял на себя ответственность…
Однако Колин Фрейзер действовал не так, будто пытался использовать Хоули в качестве козла отпущения. Именно Барнетт высказал подобное соображение, которое отверг сам Хоули. Фрейзер же до появления капитана отстаивал собственную точку зрения.
Может быть, он недооценивает Фрейзера? Или, возможно, Хоули в еще большей степени марионетка, чем все привыкли думать, и полностью поет под дудку Фрейзера? Да, Дювалье есть над чем подумать.
Совет был сорван, присутствовавшие на нем разошлись, один Фрейзер остался в конференц-зале. Склонившись над мониторами, он изучал приложения к рапорту субалтерна Ватанаки. Наконец он отвернулся от компьютера и обхватил голову руками, расстроенный и уставший.
– Не позволяй себе впасть в отчаяние, Кол, – мягкий голос Келли оторвал его от мрачных мыслей.
– Я не знал, что ты все еще здесь, – сказал он. – Извини.
Девушка улыбнулась и присела рядом:
– Я только хочу, чтобы ты знал, что я и многие другие – на твоей стороне.
– Спасибо. Рядом с Варнеттом и Энтони Дювалье я начинаю думать, что в этих стенах у меня больше врагов, чем снаружи. Лейтенант Гэйдж так ничего и не сказала. Слава Богу, Хоули подоспел вовремя, спасибо ему… и тебе за моральную поддержку.
Келли нахмурилась:
– Послушай, Кол, ты уверен, что можешь рассчитывать на капитана Хоули? Я хочу сказать, что, пока он остается командующим, Барнетт может добраться до него. Он не из самых волевых людей…
– Это все равно, что сказать, будто Хануман был для нас легкой прогулкой, – возразил Фрейзер. Голос его стал серьезным: – Капитан проявил твердость. Это же очевидно.
– Но это не ответ на вопрос, так ведь? Барнетт все же может заставить его отступить.
– Что ты хочешь от меня, Келли? Сместить Хоули на. основании умственной неполноценности?
– Ты мог бы сделать это, сам знаешь. Рамирес поддержал бы тебя.
Фрейзер сердито покачал головой.
– Я не стану этого делать! Черт возьми, капитан заслуживает лучшего! – он отвел взгляд, чувствуя, что теряет самообладание. – Прости, я несколько погорячился. Но я высказал то, что думаю. Дэвиду Хоули не повезло. Блестящая карьера не удалась… Я почему-то уверен, что эта участь ждет и меня. Он мог, ему даже следовало уйти в отставку много лет назад. Но армия – это все, что у него когда-либо было. Черт, даже когда он удаляется в Страну Мечтаний с помощью своего адчипа, то это или военная фантастика, или боевик, или военная игра. И я не стану тем, кто заберет у него последнюю радость в жизни, Келли. Хоули имеет право сохранить хоть каплю достоинства.
Девушка медленно кивнула в ответ:
– Я понимаю тебя. А если Барнетт попробует перешагнуть через твой труп?
– Приму все как есть… Как бы то ни было, в данный момент меня больше волнуют не игры нашего друга Барнетта в политику, а мысль о том, каков будет следующий шаг кочевников.
– Над этим ты и работал? – спросила Келли, махнув рукой в сторону терминала.
– Ватанака в бою у «Циклопа» захватил пленника. Только вот тот покончил с собой.
– Дьявол, – шепотом выругалась Келли.
– Да, вот и мы с Трентом сказали примерно то же, хотя сержант вложил куда больше красноречия и делал это дольше. Все, чего нам удалось добиться от кочевника – боевой клич «Да здравствуют воины Хоора!» и парочка местных ругательств. Потом он выхватил нож у одного из охранников и убил себя.
– Хоор!.. Глава одного из кланов?
– Не думаю, – ответил Фрейзер. – Культ личности совсем не свойственен обществу кочевников. Они подчиняются кланам. Личная индивидуальность не столь важна как роль в клановой иерархии.
– А с чем пожаловали наши туземные разведчики?
– Это как раз тот вопрос, который заставляет меня сожалеть, что мой исполнительный офицер не ты, а Энтони Дювалье, – сказал он с улыбкой. – Как раз сейчас Трент беседует с ними. Если мы получим сведения о том, кто такой Хоор и что он из себя представляет, то, может быть, сумеем понять, как вести себя с водяными.
– А насколько вы доверяете предателям из местных? – спросила Келли.
Фрейзер усмехнулся.
– Ты начинаешь походить на Барнетта. Только не обижайся, – Фрейзер помедлил. – Знаешь, я в Легионе немногим дольше тебя, и наконец-то начинаю понимать, в чем тут дело. Общие опасности, приключения, лишения, невзгоды… общая пища из рацион-пайков… Это как раз тот цемент, который скрепляет людей вместе, Келли. Ни один их них не был Гражданином[47] по рождению, но они добиваются этого, проливая кровь наравне с нашими ребятами. Вспомни хотя бы своего маленького друга Маяги…
Кочевники, которые перешли к нам добровольцами, движимы теми же мотивами, что ребята из регулярных частей. Я думаю, они заслуживают доверия, и полагаю, что они сделают все, чтобы нам помочь. Хотя бы потому, что они с нами в одной упряжке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});