— Не в этом дело, — пробормотала она, и Берк понял, что жена говорит правду.
Но тут Ариель увидела выбегавшую из дверей Доркас.
— Моя крошка! Наконец ты здесь! — вскрикнула старуха, но тут же, опомнившись, встала как вкопанная и глубоко присела, так что было слышно, как хрустнули суставы.
— Миледи, — пробормотала она, бросая быстрый взгляд на графа. Тот кивнул.
— Ей немного нездоровится, Доркас, — пояснил Берк.
— Я помогу миледи подняться наверх. Монтегю, пошлите одного из лакеев за доктором Броуди.
— Пожалуйста, не надо, Берк, — попросила Ариель, дотрагиваясь кончиками пальцев до его рукава. — Пожалуйста.
— Но я хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
— Я не больна, просто устала, вот и все. Берк подумал, что никогда не сможет стать равнодушным к ней, и, вглядевшись в измученное личико, молча подхватил Ариель на руки.
— Все будет так, как хочешь ты. Единственное, о чем попрошу — не сопротивляйся и не борись со мной.
— Не буду, — выдохнула Ариель.
Ариель лишь мельком увидела множество слуг, собравшихся в холле Рейвнсуорт Эбби. Берк поговорил с экономкой, миссис Пепперолл, и с Монтегю. Оба с искренней радостью приветствовали хозяйку. Все шло так, как желал Берк. Кивнув слугам, он понес новобрачную наверх. Огромная спальня хозяина дома находилась в конце восточного коридора, а рядом с ней располагалась комната графини, которую мать Берна обставила в персиковых и бледно-лиловых тонах. Берк остановился, не в силах сообразить, стоит ли нести Ариель сразу к себе или лучше повременить, но, по-видимому, именно Доркас и его собственное природное упрямство решили дело.
— Сюда, милорд, — сказала горничная, распахивая дверь спальни графини.
— Думаю, не сюда, — покачал он головой и, подойдя к соседней двери из массивного дуба, открыл ее и вошел.
— Ариель, ты ведь раньше никогда не была наверху?
Ариель, припав к груди мужа. покачала головой. Он пинком захлопнул дверь, гадая, последовала ли за ним Доркас или стоит за порогом, боясь постучать.
— Еще минута, и ты будешь в постели. Берк деловито и спокойно поставил Ариель у кровати, в которой когда-то родился, и начал раздевать. Ариель прислонилась к нему, что несказанно обрадовало Берка. Он снял с нее платье, оставив сорочку и нижнюю юбку, и усадив на край постели, встал на колени и стянул чулки и туфли.
— Ну вот, все не так уж страшно, не так ли? — спросил он весело и помог Ариель лечь на прохладные простыни, укрыв ее одеялом.
— Не-е-т. — протянула она немного удивленно и через пять минут уже спала.
Раздался резкий стук в дверь. На пороге с воинственным видом стояла Доркас.
— Она спит, — пояснил граф. — Пусть отдыхает, не стоит ее тревожить.
— Но…
— Можете посидеть рядом, если хотите. Только не будите ее, Доркас.
Старуха одарила его взглядом, от которого скисло бы парное молоко. — Я ее знаю. Она ни за что не вышла бы за вас.
— Тут вы ошибаетесь.
— Что вы сделали с ней?
— Совершенно ничего. Ну а теперь у меня слишком много дел, чтобы стоять тут и спорить с вами.
Берк быстро вышел, оставив негодующую Доркас смотреть ему вслед. Он хотел поговорить с Джорди.
Граф нашел его в конюшне. Джорди оценивающе поглядел на него и почтительно притронулся к пряди волос, спадающей на лоб:
— Милорд.
— Я не причинил ей зла, Джорди, — без обиняков начал Берк. — Вам она небезразлична, я знаю, и хотел, чтобы вы все услышали от меня. Ариель стала моей женой. Она заболела, но теперь выздоравливает. Все в порядке. Я сделаю все, что в моих силах, только бы она была со мной счастлива.
Джорди кивнул и сказал Джошуа:
— Расскажи его милости.
— Что именно?
— Этот французский щеголь, Этьен Дюпон, что-то здесь вынюхивал.
— Незаконный сын Кохрейна?
— Да, этот самый, негодяй чертов, — выпалил Джорди. — Конечно, ничего не узнал, но мне все это показалось здорово странным, так что я проследил, куда он направится.
— И куда же?
— В Лесли-фарм, к Эвану Годдису, сводному брату ее милости. Я, э-э-э, пошарил вокруг дома и приложил ухо к окну библиотеки. Вы не поверите, но Дюпон замышлял похитить ее милость и вынудить выйти за него замуж. Он был в бешенстве и болтал как помешанный, пока Годдис не велел ему заткнуться. Но он все-таки выложил, что вы поспели раньше и что мы с Доркас здесь. А Годдис обозлился и сказал, что он все провалил и теперь может убираться на все четыре стороны, и что такого болвана свет не видел. Мол, он упустил свой шанс, и Годдис больше не будет ему помогать.
Берн вспомнил, где именно ждал карету Ариель. Очевидно. Дюпон строил те же планы, просто Берк успел первым. Какая ирония судьбы! Забавная и одновременно пугающая ситуация.
— Господи, — вздохнул Берк, рассеянно приглаживая волосы, — вся эта история имеет больше поворотов и извилин, чем проклятый Ричмондский лабиринт.
— Я велел парням быть начеку, милорд, — объявил Джошуа с подобием кривой ухмылки. — Теперь, когда вы и ее милость здесь, нельзя рисковать.
— По-вашему, Дюпон явится, даже зная, что она замужем? Мне это кажется невероятным.
Джорди перевел взгляд с Джошуа на графа, не совсем уверенный, что предпринять. Проклятье, он должен защитить девочку!
— Уж больно он хотел ее, — выговорил он наконец. — Больно хотел.
Берк выжидающе смотрел на слугу.
— Да, милорд. Он, э-э-э, жил в Рендел-холле перед смертью отца и… не знаю точно, что старик заставил ее сделать, но… словом, как ее милость вышвырнула Дюпона сразу же после того, как старый Кохрейн отправился в ад, ну а он раскрыл свою грязную пасть и начал говорить всякие пакости, и..
— Понимаю, — пробормотал Берк, бледнея от ярости, и глубоко вздохнул:
— Спасибо за то, что доверился мне, Джорди. Можешь быть уверен, я защищу ее.
— Ну… а тут кое-что еще, милорд. Ее сводный брат, Годдис, он продал ее Кохрейну. Пятнадцать тысяч фунтов. Когда она убежала к нему и попросила помощи, Годдис снова продал ее. На этот раз за пять тысяч. Он плохой человек, милорд. Думаю, именно он подбил Дюпона похитить ее — хотел получить побольше денег.
— Но у Ариель ничего нет. Поверенный и управляющий украли все.
— Но Годдис и Дюпон об этом, скорее всего, не знали.
— Ну что ж, к этому времени им, вероятно, уже все стало известно. Вряд ли они что-нибудь предпримут, это им ничего не даст.
Джорди покачал головой. Он и Джошуа долго молча смотрели вслед графу, энергично шагавшему к дому с задумчиво склоненной головой.
— Может, ты был прав, Джошуа. Он хороший человек.
— Лучше не бывает, — заверил Джошуа. — Теперь, когда она принадлежит ему, он все сделает, чтобы ее защитить.
— Но упрям он как сам черт, уж это точно.