— Не правильно это.
— Сам говорил наше время правила устанавливать. — отвечаю Витковскому и уже подошедшему Сахалину, — Рома спасибо, за поддержку и готовность.
— Должны будете. — хмыкает тот.
— Да, легко! Будете месить втораков зовите. — все ржем.
— Так что там за смех. Что там на тумбочке происходит? Дежурный!
— Я! Товарищ капитан.
— Где боевые листки?
— А?
— Боевые листки взводов где?
— Чего?
Вот так у нас неожиданно всплыла целая проблема. Боевой листок взвода, который надо было написать и повесить. Бред безумный и лютый. Проблему свалили на Дождика, назначив ответственным за выпуск. Впрочем, один хрен приходилось иногда придумывать какую-то чушь для этого листка даже самому. Вообще капитан Федоров, словно специально сидел и думал, как ему еще навредить шестому взводу. Постоянно докапывался.
— Что-то надо делать, чего он на нас взъелся? — риторически спрашивали мы друг друга.
— Есть одна мысль, но не знаю, как провернуть. — поделился Пудов.
— Так? Подстава какая?
— Да нет, какая подстава, наоборот. Вы же видели делопроизводство все на Федорове похоже? Весь бумагооборот.
— И?
— И! Сами не догадались еще?
— Нет. — подумав дружно ответили мы с Костяном.
— Печатать из вас кто умеет?
— Нафига это, и так вон Шило дурак вылез.
Вести все делопроизводство на печатной машинке, это ад. И замначальника постоянно искал кого можно припрячь печатать на машинке. С дуру у нас ляпнул что умеет печатать немного, но на компе Шилов. Типа похвастался, а в результате попал на печатание иногда какой-то лабуды. Из следаковского взвода так же влетела пара человек. Типа что комп, что машинка велика ли разница. Кстати она есть, особенно в плане грамматики. Я же помалкивал в тряпочку что дам Шилову фору в скорости набора текста.
— Надо, короче тему с ним перетереть, но подвести аккуратно. — принялся посвящать в план Пудовый.
Через пару дней на построении:
— За действия несовместимые со званием сотрудника милиции, из школы милиции отчислить, из органов внутренних дел уволить! — зачитывал выжимку из приказа перед строем Орлов, по тем двум второкурсникам. — Так что не надо тут никого бояться. Что касается курсантов Артаньянова и Витковского, проявивших себя в этой истории, то лучшей наградой для них будет не наложение взыскания, правильно я говорю товарищ курсант?
— Так точно. — пожимаю я при этом плечами, героев из нас не вышло.
Глава 18
— Здравствуйте товарищи курсанты! — гремит голос «Терминатора» по плацу.
— Здраю желаю… — наше гавкание встречает смех понаехавших на казарму втораков и полу-вольных старшаков. Недоуменно переглядываемся…
— Ну ничего это бывает у нас каждый год. — грохочет в микрофон Терминатор.
Оказывается, у нас пауза слишком маленькая. Так-то нормально, но в составе института мы явно резонируем с опытными курсантами. Репетируем будущую присягу и присвоение младлеев самым старшим старшакам, перешедшим на четвертый курс.
— Послушайте сейчас как надо. — грохочет голос полковника Трмитова, — Первый курс молчит. Здравствуйте товарищи курсанты!
Пауза затягивается, потом рождается звук «З-з», кажется, что воздух начинает дрожать, впрочем, может это жара так действует. А затем рождаются и прочие буквы стремительно ускоряясь к концу и даже где-то проглатывая пару букв.
— Здраю желаю товарищ полковник! — грохочет почти вся школа.
Репетируем мы часто и много. Втораки и прочие курсы уже учатся. А мы все еще сдаем зачеты КМБ. Я-то думал первого сентября уже все измениться, а нет. Некоторые зачеты формальность, а некоторые нет.
— Ну! Шестой взвод! Поднажали! Есть шансы уложиться! — кричит физрук.
Пересдаем мы уже в третий раз, итоговый зачет на три километра в составе взвода. Сейчас четыре курсанта просто тащат на заранее подготовленной доске Крюшу. Может она скинула пару кило? Заранее договорились, что она выложится до этой точки. А потом ее донесем. Стасян, каким-то эпическим подвигом укладывается самостоятельно. А то он то же был кандидатом в груз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И… Есть! Молодцы. Да, на сей раз молодцы. — доволен мучитель-физрук.
— Что как мы? — Маврин, спрашивает на волне успеха, на эмоциях, в такой момент кажется, а вдруг вообще выше головы прыгнули, на отлично пробежали?
— Уложились, едва-едва, но красиво уложились, молодцы, — развевает минутную веру в чудеса физрук. — Где доску-то, такую взяли? Заранее что ли принесли? — рассматривает он нашу утварь.
— Конечно заранее. Уже сколько можно бегать?!
Так или иначе на «зачет» вытягивали всех и по всем предметам. Но и так что бы кто-то забил думая, что прокатит, такого, тоже не было. Были конечно кадры, по которым уже сейчас видно, что они просто «ту-пы-е». Например, Лунев, он же Лунь, якобы серебряный медалист. Когда он запинаясь рассказывал какую-то пургу, выдавая это за ответ на вопрос, препод сунул ему книгу и попросил прочитать. И это было фиаско! Он читал хуже, чем я, когда учился в первом классе! Это было реально по слогам! От серебреного медалиста!
— Лунь, а Лунь, кто у тебя предки то?
— Почем медаль?
Лунь оставался какой-то темной непонятной лошадкой. Особо не с кем не сойдясь и не общаясь. Так и крыша же съехать может, нет? По ТСП зачет был письменный, кое-что я написал сам, где-то подглядел у позади и сбоку сидящих. Рисунок с ядерным взрывом, вернее с распространением всякой лабуды от него, мне Стасян нарисовал. В общем зачет тоже нарисовался. По огневой была стрельба с ПМ, в тире, к этому моменту все уже научились не просто стрелять, но попадать хотя бы в мишень. Сегодня все получили зачет, по стрельбе из ПМ, остается только АК, но это с выездом на полигон. Вот завтра уже почти последний день, следующий некий резервный, для того что бы кто-то что-то до-сдал.
— Тащ майор, а кто лучше всех стреляет? — спрашивал любопытный Вова Маврин.
Конечно все хотят услышать, что они лучшие. Маврину удалось стать лучшим во взводе, по крайней мере на сегодняшней стрельбе.
— Не ты Маврин, уж поверь.
— Ну я понимаю, что не я, а кто? Интересно же.
— Братья Янусовы. — отвечает «Пулеметыч».
— Э?! — растеряно подвисают многие.
Эти братья Янусовы были косячниками четвертого взвода, постоянными залетчиками. Раскосые братья близнецы из какой-то республики. Которым надо было подсказывать с какой стороны в руки взять метлу. Один Арик, а другой как-то на «У». Мы их называли А-Янус и У-Янус, совершенно не представляя кто есть, кто. В общем одни из самых выдающихся «клоунов», вдруг оказалось лучше всех стреляют.
— Да как так-то?!
— Может потому что у них и так глаз всегда прищурен?
— Гы-гы-гы.
— Так оружие сдать, оружейники оружие на склад.
ПМ укладывают в чемоданы, пересчитывают, убеждаясь, что никто не забыл сдать магазин или целый пистолет и уносят на склад. В тех самых чемоданчиках «а-ля 50-е».
— А можно остальным идти?
— Маврин? Ты чего постоянно выкрикиваешь? Мне кажется такое должен замкомвзвод спрашивать? Или командир отделения. Наряд может тебе попросить выписать?
— Не надо товарищ майор. — просительно проскулил тот.
— Ладно, если отпущу чуть раньше, куда пойдете?
— В курилку! — дружно кричат почти все пихая и затыкая тех, кто предпочел бы иное место.
— Что бы в курилке были, а не шатались по первому корпусу ясно? Если попадетесь кому из руководства…
Тир был в подвале старейшего первого корпуса. Сидим в курилке, крапает мелкий дождик, крайне редко баловавший нас все это время. Но курилка сооружение монументальное, способно вместить несколько взводов, имеет крышу и не от такой непогоды. Я не курю, болтаю с нашими девчонками.
— Фигово будет на полигоне, если дождик усилится.
— Какая разница?
— А ты думаешь мы просто стрелять там будем?
— А что нет?
— Ага щаз! Ползать заставят в войнушку играть. Развлекуха для офицерья. Они кстати и постреляют, а мы по три патрона поди.