Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну как, ответило озеро Бинкопу? Должно быть, ответило. Недаром же он не вышагивает, как положено председателю, а скачет по кочкам, задрав голову, смотрит на небо, будто там летит невесть что — словом, ведет себя дурак дураком.
2Еще с того времени, как Оле был подпаском, вынашивает он одну мечту. Мечты человеческие часто сплетены из паутины. Мечты Оле, как рыбацкие сети, сплетены из крепких нитей.
Видится ему, как он стоит под весенним небом. Высоко, над грядой облаков, проносится птичья стая — птицы возвращаются с далекого юга к родным гнездовьям. Вожак издает трубный клич. Оле вздрагивает, и от этой сладостной дрожи в голове у него начинает звучать песенка. Чудеса, да и только! Нигде он ее раньше не слышал. Должно быть, он так, вместе с нею, и появился на свет. Оле насвистывает эту песенку. Вожак отвечает с вышины: «Кря-а-а-а!» — и плавно опускается на луг, а стая — следом, к ногам Оле Ханзена. Мальчик кормит отощавших в дороге птиц. Они вытягивают шеи, жадно смотрят на его руки и крякают.
Но вот птицы насытились и улетают прочь. Поднявшись, они выстраиваются в две сходящиеся вереницы — клином. Загадочная клинопись начертана в небе. Один только Оле может ее прочесть.
Мечты без действия — пустоцветы. Опять настает воскресенье. Оле седлает свой астматический мотоцикл и едет к морю. Старая заслуженная машина глотает километры с трудом, как дряхлая бабка — сухую корку.
У одного рыбака Оле закупает уток: девяносто самок и десять селезней.
Он едет домой. Близится ночь. Мотоцикл тарахтит и грохочет, но фантазии председателя заглушают грохот. Под звездным небом ему видится косяк уток, который с гоготом и кряканьем летит прямиком в Блюменау.
Спустя три дня утки прибывают на станцию Обердорф. Оле подрезает у летунов крылья и запирает их в курятник. Утки целый день галдят в загончике — ладные птицы, проворные, как положено диким уткам, и доверчивые к тому же.
Уток надо приручить. На ближайшие дни дрессировка уток — самое важное дело на свете. Оле рассыпает корм под кустом сирени и при этом насвистывает старую песенку времен своей юности.
— Можете поздравить: председатель играет с уточками, — ехидничает Мампе Горемыка. С божьей помощью Мампе уже одолел сегодня одну четвертинку.
И правда, странное поведение председателя смахивает на игру. Под волосами цвета прелых каштанов в упрямой башке Оле живет озорная детская способность ко всяким выдумкам. Насвистывая пастушью песенку, Оле про себя твердит ее слова. Потом он напевает ее себе под нос и наконец во весь голос:
Ах, серый селезень, лети!Пусть стужа спозаранок,туман поднялся на путии не слыхать овсянок.Пусть толща снега глубокаи туч зловещи тени…Газ режь крылами облака —и дунет ветр весенний!
Проходит неделя. Оле Бинкоп открывает двери загона. Утки робко выходят на широкий кооперативный двор. Крякают, завидев телеги и машины; гогочут, завидев лошадей и собак. А завидев воду, бегут к ней, склоняют головки и слушают, как она плещет.
Из цистерны бежит в ведра жидкая болтушка для телят. Уткам она напоминает воду, и они пытаются нырнуть в нее. Все смеются, а пуще всех Мампе Горемыка.
Птичница Нитнагель вступается за уток:
— Ну прямо как люди! Я вот одного знаю, так у него кадык ходуном ходит, если где звякнет бутылка.
Мампе Горемыка отворачивается с оскорбленным видом:
— Скажи спасибо, что у тебя не бывает запоев!
После осенней линьки у председателевых уток снова отросли крылья. Утром, когда ударили первые заморозки, они вылетели из загона и сделали круг над усадьбой. Две сотни крыльев плещут и свистят в воздухе. Вожаком у них черный селезень. Попутный ветер забирается им под крылья. «Пережди, пережди!» — кричит вожак, когда стая проносится над высоким каштаном во дворе Оле. Утиный наставник относит этот призыв к себе. И улыбается, довольный.
Птицы находят большую воду — Коровье озеро. Они садятся на него.
Наступает полдень. Утки не вернулись. Улыбка у председателя уже не такая довольная. Вечереет. Оле грызет чубук своей трубки. А сам рыщет глазами по небу. Перед хлевом стоит Тео Тимпе, скотник, и смеется:
— Ну, какая будет завтра погода?
Смеркается. Приходит с работы полевая бригада. Оле рыщет глазами по небу. Люди из бригады останавливаются: «Чего это он?» — и помогают своему председателю смотреть в небо. Даже новый секретарь парторганизации Карл Крюгер и тот не считает ниже своего достоинства пялиться на небо… Оле сумел-таки показать свою силу. Достанется ли ему положенная награда? Куры давно уже сидят на насесте, когда наконец возвращаются утки. «Пережди, пережди!» Они кружат над сараями. Оле неуверенно улыбается. А сам так и водит глазами за стаей. Губы его высвистывают утиную песенку:
Ах, серый селезень, лети…
Тео Тимпе, Мампе Горемыка, Карл Крюгер и народ из полевой бригады смотрят во все глаза. Плещут крылья. Утки садятся. Оле их кормит. Вожак хватает куски хлеба прямо у него из рук. Карл Крюгер, сняв пропотевшую шапку, одобрительно кивает:
— Чисто сработано!
От гордости Оле становится еще выше ростом. Сбылась детская мечта: он — повелитель птиц.
3Поздняя осень. Земля одевается туманом. Год не стоит на месте. И музыкальные утки председателя больше никому не в диковинку.
Коровы, племенной бык — словом, все, что имеет рога и умеет мычать, находится в ведении Тео Тимпе, скотника. Он приехал в «Цветущее поле» по объявлению.
«Исключительно живописные места, множество водоемов, прекрасное купание и близость к городу», — гласило объявление, которое сдал в редакцию бухгалтер Бойхлер.
Тео Тимпе в ответ написал: «А мне нужна исключительно живописная квартира, иначе ноги моей у вас не будет. С товарищеским приветом. Тео Тимпе».
Просторных квартир в Блюменау раз-два и обчелся. Жилищная комиссия устраивает совещание.
— Наиболее просторная квартира у Бинкопа, а он одиночка, — изрекла Фрида Симсон; не исключено, что у нее были при этом свои соображения.
Не так легко уступить свой дом чужому человеку. Ведь мы-то знаем, что Оле поставил его своими руками и что небезызвестная фрау Аннгрет помогала ему при этом. Каждый кирпич побывал у него в руках. Цемент смешался с его потом. И в этих стенах он, как ни крути, все же провел несколько счастливых часов.
Оле пытался сопротивляться. Пошел к Яну Буллерту. Бывшие друзья-подпаски обменялись при встрече улыбками. Неужто старые нелады прощены и забыты?
Гость решил обойтись без долгих вступлений и без преамбулы.
— У меня беда. Ты мог бы мне помочь. «Цветущему полю» нужен квалифицированный скотник. Новый хлев. По последнему слову науки. Иди к нам. Не пожалеешь!
— Гм, кха-кха! — На Буллерта вдруг напал кашель, насморк и все прочие болезни. — Ну и погода, хороший хозяин собаки не выгонит.
Но Оле пришел толковать не о собаках, а о коровах.
И опять-таки погода погодой, но Буллерт — квалифицированный скотник, или дояр, выражаясь по-современному.
— Хочешь быть у нас старшим зоотехником?
— Даже главным не хочу! — Буллерта еще не приперло, как других прочих, которые, боясь разорения, вступают в «Цветущее поле». И вообще Буллерт вам не спасательный круг. Ясное дело, Бинкоп хочет отстоять свой дом и не уступить его приезжему. — Правду я говорю?
Оле, сеятель будущего, чувствует себя уличенным. Он освобождает дом для Тео Тимпе и перебирается к Эмме Дюрр, в лесную лачугу.
У Тео Тимпе славная жена. Эдакая белочка! Она выросла в городе, она обходительная, мягкосердечная и умеет себя вести. Ей захотелось немножко утешить председателя. Пусть не думает, что его выжили из дома какие-то изверги. Как-то в воскресенье она приглашает его на чашку кофе.
— Тебе что, приглянулся этот донжуан? — спрашивает Тимпе.
Эрна Тимпе знала, какой у нее ревнивый муж. Она не стала спорить. Оле пришел.
Разговор за столом вертелся все больше вокруг коров, мытья подойников и покупки сепаратора для кооператива. Тимпе человек энергичный, знает себе цену и рассматривает свое пребывание в «Цветущем поле» как великую милость, которую он, Тимпе, оказывает председателю. Молоко делает погоду.
Оле не против энергичных работников, но Тимпе, на его взгляд, чересчур уж энергичен. Он намерен увеличивать поголовье, так сказать, скоростным методом. Больше скота — больше ассигнований, больше молока — больше премий!
А Оле стоит за постепенное расширение поголовья и кормовой базы. Что представляет собой корова, когда ее нечем кормить? Энное количество обтянутых шкурой костей плюс вымя в виде бесплатного приложения.
Тимпе бьет кулаком по столу. Чашки подпрыгивают.
- Романы в стенограмме - Эрвин Штритматтер - Современная проза
- Ящер страсти из бухты грусти - Кристофер Мур - Современная проза
- Двое мужчин в одной телеге - Эрвин Штритматтер - Современная проза