Читать интересную книгу Основы геополитики - Александр Дугин

Эта политическая ориентация на национализм должна быть подкреплена и мерами чисто экономического характера, так как для осуществления национальной цели необходимы также чисто материальные инструмен ты. Будет оказана поддержка матерям, многодетным семьям, обеспечены социальные условия содержания работающим мужчиной большой семьи. Но этот экономи ческий компонент будет иметь эффект только при условии доминации национальной идеологии, которая должна не просто экономически поддержать демографический рост русских, но в целом сориентировать экономику в сугубо национальном ключе, поставить материальные интересы этноса выше индивидуальных интересов личности. Иными словами, экономическая поддержка рождаемо сти является частным случаем общей тенденции в экономике, которая вся в целом должна выводиться как раз из национальных интересов, а не из индивидуали стических эгоистических мотиваций или утопических абстракций. 

Обращение к националистической идеологии, на первый взгляд, казалось, должно было бы спровоцировать этнические конфликты, ухудшить межнациональные отношения русских с соседними этносами, породить множество неразрешимых противоречий. Так бы, действи тельно, и произошло, если бы русский национализм распространял свои претензии на государственность в классическом смысле этого понятия. В русском национали стическом православном государстве вряд ли захотели бы жить представители других этносов и конфессий. Но жить рядом с русским православным народом, исповедующим национальную идеологию, в рамках единой континентальной Империи, объединенной геополитически и стратегически, но гибкой и дифференцированной во внутреннем устройстве, напротив, не представляет никаких затруднений для кого бы то ни было, так как всегда будет наличествовать высшая инстанция, перед лицом которой этно-религиозные общины имеют равный статус и которая руководствуется беспристрастными принципами имперской гармонии и справедливости. Проект Новой Империи на этническом уровне заключается именно в том, что не только у русского народа должна восторжествовать и утвердиться ярко выраженная националь но-религиозная идеология, но это относится и ко всем остальным народам, которые войдут в состав Империи. Таким образом, возникнет конгломерат "позитивных национализмов" с общим знаменателем вертикалью имперской ориентации.

Важно, что только таким образом самый радикаль ный русский национализм сможет реализоваться в полной мере, так как основные преграды для его развития в таком случае будут устранены ни один из соседних народов не почувствует себя униженным или подавлен ным русской нацией, так как культурно-этнические и конфессиональные границы между народами Империи не будут иметь никакого политического значения. Русские будут жить в своей национальной реальности, татары в своей, чеченцы в своей, армяне в своей и т.д. даже в том случае, если речь будет идти об этнических анклавах или национальных меньшинствах среди иного народа. Национализм, свободный от проблемы государственности и границ, только укрепит взаимопонимание наций, предоставив им как свободу контактов друг с другом, так и свободу этнической изоляции. 

Для выживания русского народа в нынешних трудных условиях, для демографического взлета русской нации, для улучшения ее тяжелейшего положения в этническом, биологическом и духовном смыслах необходимо обращение к самым радикальным формам русского национализма , без чего все технические или экономиче ские меры останутся бессильными. Но этот национализм будет возможен лишь в органичном единстве с принципом геополитической континентальной Империи.

5.3 Русский вопрос после грядущей Победы

Видимо, с теоретической точки зрения, следует рассмотреть то положение русских, в котором они окажутся после возможной победы Евразийской Империи над атлантизмом. Конечно, это настолько далекая перспектива, что всерьез разбирать те проблемы, которые возникнут в таком случае, сейчас почти бессмысленно. Однако надо учитывать, что коллапс атлантизма может произойти почти мгновенно на любом этапе евразийско го имперостроительства, поскольку геополитическая устойчивость Запада основана исключительно на правильном и умелом оперировании с геополитическими категориями, а отнюдь не на реальной индустриальной, экономической или военной мощи. Атлантистская конструк ция на деле является крайне хрупкой, и стоит только выбить из нее одну из стратегических осей, к примеру Среднюю Европу, Тихоокеанский ареал или евразийский континентальный Юг, как рухнет все гигантское здание атлантизма, столь могущественного и устойчивого на первый взгляд. В тот момент, когда геополитическая стратегия "Трехсторонней комиссии" будет хотя бы в некоторой степени блокирована альтернативным евразийским проектом, можно ожидать серьезного сбоя в функционировании всего атлантистского комплекса, причем далее события могут разворачиваться стремительно и обвально, как это было в случае с распадом Советской Империи и ее сателлитов. Поэтому, хотя победа над атлантизмом и является крайне далекой перспективой, следует сформулировать несколько тезисов, относительно положения русских в гипотетическом постатлантистском мире. 

В первую очередь, следует подчеркнуть, что геополитическое поражение США поставит перед самой Евразийской Империей множество проблем. В этот момент исчезнет тот главный фактор, который лежит в основе проекта геополитического объединения наций и народов в Новую Империю исчезнет принцип "общего врага". Эта консолидирующая энергия потеряет свое значение, и даже сам смысл дальнейшего существования Евразий ской Империи будет поставлен под сомнение. В такой ситуации может начаться переход от нового двуполяр ного устройства мира Евразия против Атлантики к многополярной модели. При этом необходимо акцентировать тот факт, что многополярная модель станет возможной только после победы над атлантизмом, и никак не ранее. Пока атлантизм как сила, претендующая на универсальность, существует, ни о каком многопо лярном устройстве не может идти и речи. Лишь в рамках Новой Империи, в рамках глобального евразийско го проекта и в ходе стратегического противостояния атлантизму могут сложиться объективные предпосылки для возникновения более или менее сбалансированной многополярности и никак не до этого. Зародыши многополярности сформируются лишь при реализации той дифференцированной имперской модели, которая утвердит статус политического субъекта за некоторыми органиче скими, культурно-духовными категориями народ, этнос, религия, нация вопреки ныне существующей доминирующей системе, где речь идет только о правовом статусе государств и отдельных личностей ("права человека"). "Столкновение цивилизаций" (по выражению Хантингтона) в многополярном мире будет реальностью только в том случае, если эти цивилизации смогут утвердиться и отвоевать себе право на существование в контексте антиатлантистского стратегического альянса. В настоящее же время есть только одна "цивилизация" атлантистская, западная, либерально-рыночная, противостоящая всем остальным историческим органическим культурным моделям. 

Крах атлантизма поставит народы Новой Империи, ее отдельные сектора перед серьезной проблемой: сохранять ли дальше геополитическое единство или закрепить крупные цивилизационные блоки внутри Империи как самостоятельную геополитическую реальность? Но в любом случае национальные различия народов и конфессий выдвинутся при этом на первый план. 

В таком случае, наилучшим вариантом было бы сохранение имперской структуры как наиболее гармонич ной системы разрешения всех внутренних противоречий. По аналогии с некогда существовавшей доктриной Jus Publicum Europeum, т.е. "Гражданского Европейского Закона", общего для всех народов Европы, Евразийская Империя в постатлантическую эпоху могла бы основываться на сходной, но расширенной доктрине Jus Publicum Euroasiaticum. Утратив свое военно-стратеги ческое значение, имперский континентальный комплекс мог бы выступать в качестве высшей юридической инстанции, что сняло бы напряжение между евразийскими нациями, связь которых после победы над "общим врагом" неминуемо ослабнет. Такой выход был бы идеальным.

Но можно предполагать и распад континентального единства и образование на евразийских пространствах нескольких цивилизационных блоков русско-славян ского (шире православного), европейского, дальневосточ ного, среднеазиатского, исламского и т.д. Соотношение каждого из них с остальными, и даже их границы и структуры, сейчас, естественно, невозможно предвидеть. Однако в такой гипотетической перспективе в проект устройства русской нации уже сегодня должна быть заложена модель, учитывающая в отдаленном будущем (и только после конца атлантизма) самостоятельное участие русских в мировой истории, вернувшейся к своему органическому и естественному ходу после длительного периода атлантистской аномалии. В таком случае русской нации надо быть готовой и к созданию своей собственной государственности или к формированию более широкого естественного этно-государственного образования, скрепленного единством традиции, культуры, религии, судьбы. Вопрос о русском государстве может встать в полной мере, но это относится исключительно к постевразийскому периоду, который сам по себе проблемати чен и гипотетичен.