Надо сказать, что доктор Флуд с самого начала отнесся к Брайану более чем скептически, посчитав, что тот смотрит на него «сверху вниз». В последующие дни они много беседовали на разные темы, говорили и о наркотиках — помогала ли Брайану марихуана расслабиться лучше, чем лекарства, и так далее. Однако доктор Флуд так и не проникся к своему пациенту симпатией, чего Брайан не мог не ощущать. Впрочем, лечащий врач дал ему дельный совет — попробовать выпустить в Англии пластинку с арабской музыкой.
В начале лечения Брайан пребывал в очень плохой форме. В его диагнозе было сказано: «тревожный, депрессивный и явно суицидальный характер». Доктор Флуд считал, что Брайану нужно не лечение от наркозависимости, а помощь в обретении эмоциональной стабильности и сведение на нет его приступов депрессии, случавшихся в результате жизненных проблем. Брайан поначалу с неохотой отвечал на провокационные вопросы психиатра, но вскоре «сдался». Он отлично понимал, что ему нужна помощь, и вскоре открыл доктору Флуду все свои внутренние раны. Словно наказанный за все свои излишества болезнью и депрессией, Брайан в беседах с ним выказал страстное желание стать нормальным, обычным человеком, или даже поступить в университет, чтобы заняться академической карьерой. Но эмоциональный дискомфорт не покидал Брайана ни на минуту. Почувствовав себя несколько лучше на половине лечения, он начал просить доктора Флуда разрешить ему посетить студию «Olympic». Он сказал ему, что группа сейчас записывает новый альбом, и убедил его в том, насколько необходимо его присутствие в студии. Флуд не видел в этом шаге ничего хорошего и с неохотой отпустил Брайана с тем условием, что тот вернется к полуночи. Брайан вернулся на следующее утро в 7 часов, явно что-то приняв «на грудь» — столько, что даже не мог стоять прямо. В студии ему дали наркотик мандракс. Доктору Флуду ничего не оставалось, как начать лечение сначала, снова усыпив Брайана на двое суток.
Спустя десять дней, 24 июля, Брайан был выписан. А еще спустя неделю слушалась апелляция Мика и Кита. В то время как их судьба висела на волоске, Мик и Эндрю Олдэм ответили согласием на предложение Питера Уайтхеда снять клип по мотивам их безрадостных приключений. Съемка проходила в тот же день, когда Брайан сбежал из больницы, и его плачевное состояние как нельзя лучше видно в этом ролике. Это была песня “We Love You” с подпевками Леннона и Маккартни, и она вышла на сингле в августе. Ужасающий вид Брайана со стеклянными глазами под действием психотропных лекарств, скорее всего, был причиной тому, что Би-Би-Си запретила сей клип. По собственным словам Уайтхеда, «это была, наверное, лучшая вещь, что они сделали, так как ее хотели видеть все». С этим трудно согласиться: столь больного и жалкого Брайана не нужно было показывать никому — а тем более миллионам зрителей.
В то время как Мик вместе с «Битлз» слушал в Уэльсе лекции нового гуру хиппи из Индии — Махариши, Брайану и Киту пришлось взвалить на себя весь груз работы над новым альбомом «Their Satanic Majesties Request». Но конфликты внутри группы не утихали, и, чтобы развеяться, Брайан отправился вместе со Сьюки в Танжер и, как всегда, остановился в отеле «Minza». Вместе с ними поехал Кристофер Гиббс. Во время своих каникул парочка повздорила, и Сьюки в отчаянии приняла сверхдозу наркотиков. Брайан отнеся к этому событию на удивление прохладно — но, к счастью, все закончилось благополучно: вскоре Сьюки выписали из больницы, и пара продолжила свои каникулы еще на неделю.
Они вернулись в Лондон, где Брайан стал ожидать суда. Он провел много ночей в походах по клубам. Однажды в клубе «Speakeasy» Брайан выпивал вместе со Сьюки и несколькими друзьями, как вдруг неожиданно заметил у стойки бара привлекательную блондинку с волосами точь-в-точь как у него. Ее звали Дебби Скотт. Так как Брайан был навеселе, она отреагировала на его интерес довольно холодно, но согласилась приехать к нему домой — в то время как Сьюки ничего не оставалось, как с досадой ретироваться. Брайан позднее спросил Дебби, поехала ли она к нему на квартиру из-за того, что он ей понравился, или из-за того, что был «Роллингом». Она сказала, что из-за того, что он был «Роллингом». Брайан удивился, но ненадолго.
Дебби работала официанткой в клубе «Blaise’s», и Брайан начал посещать ее по нескольку раз в неделю. Менеджер «Blaise’s» Джим Картер-Фэй иногда позволял Дебби отлучаться, когда Брайан приходил к ней. Однажды вечером они уехали за город, и Брайан украсил все заднее сиденье своей машины опавшими листьями с деревьев, которые подобрал на дороге — потому что они выглядели очень красиво и уютно шуршали, когда на них садились. Брайан и Дебби виделись друг с другом время от времени в течение следующего года — обычно тогда, когда Сьюки не было в городе. Вместе они принимали много «кислоты». Хотя у Брайана с Дебби так и не случилось настоящего «путешествия» под ее действием, это часто происходило у него с другими — часто случайными — людьми.
В то же время Брайан иногда занимался работой над альбомом «Роллингов» “Their Satanic Majesties Request” — и качество этой работы было превосходным. Как считает Глин Джонз, именно Брайан спас от провала песню “2000 Light Years From Home”, изменив ее стилистическую и лирическую направленность с помощью меллотрона. Его игра на этом инструменте в песнях “We Love You” и “2000 Light Years From Home” — это одни из его самых замечательных музыкальных пьес. Меллотрон представляет собой похожую на орган машину, которая, используя записанные ранее звуки на магнитных пленках, воспроизводит звук любого инструмента или их комбинации. Играть на нем — это целое дело, так как ни одна из лент внутри него не выстроена ровно. Чем больше клавиш вы нажимаете, тем медленнее крутятся пленки внутри него. Брайан про себя отрабатывал, в какой отрезок времени нажимать определенные клавиши на секунду раньше других, чтобы не получилось диссонанса.
Мистическая, загадочная, холодно-космическая партия меллотрона Брайана вызывает в памяти знаменитую Хоральную прелюдию фа-минор И.С. Баха, звучащую в фильме А. Тарковского «Солярис». Тоска Брайана по извечному — любви и пониманию, его тревоги и страх перед настоящим и будущим, тяжкие видения и призраки его прошлой жизни, о которой мы никогда не узнаем, и которые он так желал изжить в себе навсегда — чтобы они оказались «за 2000 световых лет» от него, — все это соединилось в инструментальной дорожке “2000 Light Years From Home” (в рабочем варианте, еще без текста, она носила название “Toffee Apple”.) Прерывистые, тревожные звуки заключенных в недрах меллотрона скрипок и альтов напоминают морзянку или позывные неведомого космического корабля, а может быть — крик о помощи заблудшей в недрах далеких галактик одинокой человеческой души. Эту вещь можно смело назвать предтечей «нью-эйджа» и всей «электронной» музыки. Меллотрон немедленно взяли на вооружение новые талантливые исполнители и группы, среди них — “King Crimson”, чей дебют состоялся уже после смерти Брайана — на мемориальном концерте в Гайд-парке 5 июля 1969 года. Меллотрон Брайана также звучит в вещах “She’s A Rainbow”, “On With the Show”, а также “Citadel”, где он играет, кроме того, и на саксофоне. Хаотические, сюрреальные композиции “Satanic Majesties” как нельзя лучше охарактеризовали его жизнь и его настрой в этот период. Как он однажды сам заметил по-философски: «Вся наша жизнь так или иначе испытывает на себе воздействие социальных и политических влияний. Немудрено, что все это проявляется в наших работах». В ту пору Брайана часто обвиняли в том, что он не приходил на запись, или же ничего не делал в студии. Однако никто и не задумывался о том, насколько близко он подошел к очередному жизненному кризису. К тому же прибавились и другие проблемы. После четырех лет работы группу покинул Эндрю Олдэм. После своего увольнения он немедленно начал судебное преследование издательской компании, организованной Кляйном — “Nanker Phelge USA”.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});