воспринимать действительность. Практически каждое дерево заражено грибком из-за сырости, на земле нет ни одного растения, кроме отдельных случаев с мелкими травами возле корня деревьев.
Амели слегка пугает это. Всё живое стремительно погибает, обрастая дремучим лесом, а остальные лишь откладывают своё время, выживая.
Дорога оказывается молчаливой. Все трое внимательно прислушиваются к каждому шороху вокруг, чтобы не столкнуться лицом к лицу с какой-то тварью. По рассказам тёти Соль лучше никому не попадаться на глаза вовсе. Жива ли она?
С левой стороны что-то трещит. Кто-то наступил на опавшую ветвь. Аделаида останавливается, крепко схватившись пальцами за рукоятку кинжала, и прислушивается, переглядываясь с Тэем. Никого нет. Все поворачиваются обратно и застывают. Пятнистый самец оленя стоит перед ними на своих тонких ножках. Он принюхивается, слегка покачивает головой с большими рогами и смотрит в одну точку. Смотрит только на Амели, будто видит в ней своего друга. Олень делает шаг вперёд, ступая маленьким копытцем по грязи, но кобыла Аделаиды ржёт, отпугивая.
– Он смотрит на меня? – шёпотом спрашивает Амели, видя, как олень не решается подойти. Он чего-то хочет.
– Времени нет, нужно идти в город, – Аделаида чуть бьёт поводьями свою лошадь, чтобы та продолжала путь, однако олень лишь пятится назад, не отступая от них.
Амели наблюдает за ним, как он прыгает от лошадей на расстоянии и выглядывает при этом важную для него персону. Она не знает, правильно ли её решение, но стоит попробовать задумку.
Девушка спускается с лошади, никого не оповещая при этом, и замирает в неком страхе. Лошади против воли хозяев отходят назад, будто чего-то боятся, пропускают оленя к Амели. Тэй слезает с кобылы и подходит ближе к застывшей девушке, однако не отгоняет мирное животное.
Олень с гордо поднятой головой осторожно делает шаг за шагом, ступая по ветвям. Кончики его ушей смотрят назад, а сам он дёргает носиком. Животное подходит практически вплотную, но остаётся на безопасном расстоянии.
Тэй стоит плечом к плечу с Амели, не сводит глаз с оленя, предвещая подвох. Он хмурит брови, но, пока Амели сама не отойдёт, уговаривать её не станет. Она мнёт губы, пожимая их, неуверенно протягивает ладонь своей руки к аккуратной мордочке оленя и дотрагивается кончиками пальцев до мягкой шерсти. Он в пыли и в грязи, его шерсть серая, такая же, как и состояние Царства Духов. Под слоями грязи она замечает маленькое белое пятнышко около его глаза и стирает. Олень не боится её, тянется лишь ближе. Что-то связывает их. Что-то, что находится ближе, чем Амели думает.
Поверх её ладони ложится другая, грубая и шершавая. Олень пугается Тэя, слегка вздрогнув, и скачет прочь так же тихо, как и пришёл. Амели сжимает руку в кулак, смотрит вслед животному и приходит в большое замешательство, однако не смеет произносить свои мысли вслух. Может произнести лишь:
– Идём дальше, нельзя останавливаться.
Глаз не сводит с той дороги, куда убежал олень.
Из чащи леса постоянно доносятся странные звуки. Кто-то живёт там, кто-то обитает. Рычание, вопли, крики, следом идёт глубокое затишье. Со временем Амели привыкает ко всему, страх больше не окутывает её, да и смысла в страхе этом нет. В какой-то момент она начала понимать, что ей всё равно насчёт своего будущего. Вернётся она в тот мир людей или нет – кажется, её больше не интересует.
Сквозь деревья Амели видит непреодолимую скалу, возвышающуюся в небо. Она выглядит мрачно, тёмная и практически чёрного цвета, как кровь существ из здешних мест. В тишине разносится звук падающих камней, будто кто-то изнутри пожирает гору и разрушает её, испепеляя в песок. Здесь нет расщелины, где можно было бы пройти, и нет обхода. Им не пройти здесь, как бы сильно они не хотели. Похоже, это тупик.
– И что дальше? – спрашивает Амели у Аделаиды, поднимая голову к вершине горы. Она не видит заснеженной верхушки, она утопает в тёмных тучах. – Мы не пройдём здесь. Это тупик.
– Здесь есть тропа возле подножия горы, – Аделаида направляет свою кобылу по вытоптанной земле. Странно, но здесь, будто не идут постоянные дожди, и земля кажется суше, чем в остальных местах. – Она приведёт нас к пещере. Надеюсь, вы не боитесь летучих мышей и призраков.
– Ты ходила через эту пещеру ранее? – наконец, спрашивает Тэй, прерывая своё долгое молчание. Он идёт позади них, вслушиваясь в звуки леса.
– По-твоему я перешагиваю скалу? – парирует Аделаида.
Краем уха Амели вновь слышит тот треск от камней сверху, и позади них падает пару осколков скалы. Она видит впереди них обвал у подножия, затем ещё один и ещё. Аделаида никак не реагирует на них и лишь обходит стороной, не обращая внимания. Амели напрягают эти обвалы. Они подают сигнал о ненадёжности горы.
– Везде обвалы, – тихо говорит Амели, видя перед собой ещё несколько таких же груд камней.
– В Царстве Духов разрушается всё, даже горы, – отвечает Аделаида на мнимый вопрос Амели. – Внутри безопасно.
Они подходят к входу пещеры, из которого тянется каменистая дорога. Кони стучат подковами по маленьким камням, затем фыркают от плохого грунта. Амели слышит чьё-то глухое чавканье, кажется, доносящееся из пещеры. Она старается не думать о тварях, заселившихся там, а о летучих мышах.
Огромная расщелина посреди горы даёт несколько трещин вверх, доходя до самой верхушки. Они кажутся совсем недавними, будто это произошло прошлой ночью или чуть позже. Перед ними предстаёт мгла, окутанная пылью и паутиной пауков. Аделаида достаёт из своей сумки масляную лампу и привязывает её к седлу. Дорога становится немного ярче, но лошадям всё равно достаточно трудно ориентироваться.
Амели осматривается по сторонам в тусклом свете, замечает внутри пещеры несколько сосулек из грязи, затем парочку уснувших летучих мышей. Они не кажутся ей опасными, на вид совершенно обычные, как в Царстве Алой Крови. На стенах повсюду пыль от обрушенных камней. На полу и потолке много паутины. Она отдаёт жёлтым оттенком, возможно, влияет сама масляная лампа, освещающая их. Больше всего напрягает странный запах, исходящий из глубины пещеры. Кислотный, прожигающий лёгкие. От него немного кружится голова и слегка тошнит. Скорее всего, снова гниль, захоронённая внутри камня.
Клацанье подков о камни раздаётся эхом по мрачной пещере, их собственное дыхание разносится от одного угла до другого. Мельчайший шум доносится от одного конца пещеры до другого. Остаться в тишине здесь невозможно. Внутри нет ветра, однако Амели точно слышит его гул то ли с улицы, то ли откуда-то из самой глубины, хотя её шею обдувает лёгкий сквозняк.
– В этой пещере погибла Аврора