- Здравствуй…Надя.
56. Лиза
56. Лиза
Тишакова опасливо смотрит исподлобья, вцепившись обеими руками в объемный пакет с продуктами, будто, если что, готова им от меня защищаться.
А меня же после секундного замешательства такая злость берет, что сердечный пульс сошедшим с ума набатом долбит в уши. Её вид невинной овечки, издевательски чистый взгляд, миловидное молодое лицо – для меня всё это, весь ее образ как красная тряпка для быка.
Не виновата она, да?!
Да мне плевать…
- Караулила что ли? Кого? Меня или Сашку? – не скрывая яд в голосе, интересуюсь и делаю к ней в ее сторону. Тишакова тут же инстинктивно пятится назад, хоть я объективно явно слабее неё: ниже, худее, совершенно нетренированная.
Но как там…Сила в правде, да?
- Н-нет! Лиз, я из магазина иду, - приподнимает тяжелый пакет в доказательство, из которого убедительно торчат французский батон и палка колбасы.
Зависаю на этом чертовом батоне. Делаю вдох –выдох, поднимаю на Надю глаза. Она тоже смотрит на меня. Молчим. Во мне все перекручивается как в мясорубке. Я ведь в первый раз ее вижу после того, как Сашка с ней…
А потом у них ведь еще было, да?
Лихорадит от того, какие картинки обрывками мелькают у меня в голове. Надя реально симпатичная, сочная…Сиськи такие, попа…Блять, себе что ли увеличить, а? И молодая…А вот десять лет мне уже никак не отмотать…
Чисто по-женски это невероятно больно. Сравнивать себя с любовницей мужа, вот так – в упор, и придирчиво находить в ее внешности преимущества перед своей. Хотя я не уверена, что мне было бы легче, начуди Сашка с какой-нибудь пятидесятилетней стокилограммовой работницей бухгалтерии…
- Не знала, что ты приедешь, но… - начинает Надя.
- С чего бы тебе это знать, - перебиваю, огрызаясь.
- Но…- повторяет Тишакова, будто набирая воздуха для смелости, - Раз уж мы встретились…
- «Случайно», - язвлю.
- Да, случайно! Лиза… Мы же нормально общались до этого. Хочу, чтобы знала, что я…Я не планировала, что так будет. Не ждала. Это не специально было.
Боже, я сейчас собственной желчью захлебнусь! Что она несет? На хрена?!
Я выставляю вперед ладонь, чтобы остановить этот поток несусветного бреда, льющегося у нее изо рта. Тру пальцами занывший лоб. Сначала думаю просто развернуться и уйти, но…
Во мне столько всего бурлит, что становится жизненно необходимым – выплеснуть это сейчас, иначе потом всем достанется дома.
- Да, не специально! – едко смеюсь, - Ты просто не специально забрела к нему в палатку с полной кружкой алкоголя, не специально споткнулась и упала прямо на хуй, я поняла!
- Который стоял, - вдруг выдает Тишакова и тут же прикрывает рот рукой.
- Если ты так извиняешься, то выходит у тебя хреново, - сиплю, чувствуя, как болезненно зачесались кулаки, которые я непроизвольно сжимаю.
Надя косится на мои руки и делает еще шажок назад. На всякий случай.
- Да, извиняюсь! Лиза, извини! Но не надо во всем винить только меня! Вы поругались, помирились и всё! А на меня всех собак спустили! – Тишакова начинает распаляться, с каждым словом говоря все громче. Замечаю, как ее мелко трясет, глаза болезненно сверкают в свете фонарей, - Меня уволили, облили помоями, попытались вообще с Домбая выгнать! За что?! За то, что твой муж меня трахнул и все свалил только на меня?! Саша конечно отлично устроился! Невинный олень просто! Будто я его изнасиловала!
- Ты жалуешься явно не тому человеку, - цежу сквозь зубы, чувствуя, как перед глазами стелется красная пелена.
Не знаю, чего она от меня хочет, но плевать. Надо заканчивать этот неадекватный разговор, пока я ей волосы как Нине не кинулась выдирать. Очень уж хочется.
- Всё, Надь, пока, утомила, - бормочу, отворачиваясь.
- Что? Так легче жить, да, Лиза? Решив, что виновата только я?! – уже натурально вопит Тишакова.
Вдох – выдох. Не помогает ни хрена!
Разворачиваюсь обратно к Надьке и ору ей прямо в лицо в ответ.
- Да, ты знаешь, решила. Решила! И даже, если не так решила, его я прощаю, а тебя нет! А знаешь почему, Надь? С Сашей мне еще жить до конца своих дней. Точно в любви, но хотелось бы и в согласии, а это сложно будет сделать, если я буду всё помнить. Значит, я не буду! Не упрекну его этим никогда. Поняла?! А вот ты, Наденька, мне на хрен не сдалась! Ненавижу тебя! Но и это пройдет. Ты для меня никто! Так что просто на глаза не попадайся больше, иначе я их тебе выцарапаю. Всё, дай пройти. Достала меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
57. Лиза
57. Лиза
Обняв себя руками, чтобы унять колотящую дрожь, я огибаю Надю, случайно задев ее плечом, и быстрым шагом иду дальше. Сердце выбивает рваные бешеные ритмы, во рту странный металлический привкус, будто бурлящая кровь толкается прямо в рот, горло остаточно жжет произнесенными словами.
Черт, и зачем я только вообще разговаривала с ней?
Перекручиваю наш диалог в голове снова и снова, придумывая другие ответы, то более резкие, то более хладнокровные, то вообще представляю, как прохожу мимо, гордо задрав подбородок.
Перед глазами не вижу ничего, вслепую толкаю дверь в наше кафе при гостиничном комплексе, влетаю внутрь и практически впечатываюсь носом в спину мужа. Так неожиданно, что меня крупно передергивает от испуга.
- О, Лиз, ты чего такая? – Сашка хватает меня за локоть, оборачиваясь, и с улыбкой вглядывается в моё лицо.
- Я…- смотрю на него все глаза. Взвешиваю, стоит ли рассказывать о встрече с Тишаковой, и…решаю, что нет.
Мои губы дергаются в нервной ответной улыбке в попытке совладать с лицевой мимикой и быстро переключиться.
- Да, так…Задумалась, - убираю прядку за ухо и перевожу дух. Тепло Сашкиной ладони от локтя расползается по всему телу, и мое сердце постепенно выравнивает ритм, успокаиваясь, - Я вообще пришла на кухне взять что-нибудь, дома пусто.
- А, я уже взял, - и демонстрирует огромный пакет с едой с другой руке.
- М? Ты решил сразу на неделю? – хмыкаю, выгибая бровь, - А это что? Шампанское что ли торчит?
- У нас годовщина сегодня, помнишь, Кис? - бархатно шепчет Сашка, наклоняясь к моему уху и тесня к выходу, - Ты отмечать не собиралась?
- А к Вахтангу мы разве не зайдем?
- Да поздно уже, смысл? Завтра у мамы юбилей, завтра и появимся, а сегодня с детьми посидим, объедимся всякой фигни, в «Уно» поиграем, - он смеётся, щекоча мне ухо, и от этого уже смеюсь я.
Обнимаю Сашку за шею, повисаю на нем, заглядывая в глаза. Щеки ломит от того, как открыто и широко ему улыбаюсь. И призрак только что пережитой некрасивой сцены с Надей стремительно меркнет и тает в Сашкиных серых лучистый глазах.
Это был какой-то затяжной страшной сон, но я чувствую физически, как меня отпускает, и я постепенно просыпаюсь.
- Ну если в «Уно», то ладно, - тяну кокетливо, - Кстати, тетрадку с счетом не потерял? Я там на втором месте была.
- Конечно нет! – возмущенно фыркает муж, - Под телевизором.
Обнявшись и махнув Костику, бармену за стойкой, с которым я и поздороваться толком не успела, мы выходим обратно на улицу.
Вокруг уже совсем темно и пустынно, желтые фонари пятнами выхватывают узкий тротуар. Воздух, свежий и зябкий, пробирает сквозь одежду, и я кутаюсь в свою тонкую кофточку, а Сашка за талию прижимает меня одной рукой ближе к своему горячему боку.
- Ты расскажешь, что тебя на Камчатке задержало? – поднимаю на него глаза, пока идем, не спеша, шаг в шаг.
- Да, надо, - косится на меня сверху вниз, лицо становится серьезным.
- Что-то неприятное? – осторожно прощупываю почву.
- Что-то важное, - поправляет меня.
- Саш…- вздыхаю и поджимаю губы, не договорив.
Тру раздраженно лоб, уже предчувствуя не самый простой разговор. Дело в том, что у меня, конечно, есть подозрения, что Сашка, очарованный удивительной природой того края, решил, что мы можем податься туда.