- Только поклясться, - улыбнулся Арлиан. - О нет, не кипятись. Есть еще один способ. Я могу тебе показать, что ты можешь верить мне, если не боишься. Ты будешь очень удивлен тем, что увидишь.
- Вы имеете в виду - проникнуть в мой разум? - спросил Морган.
- Нет. Ты должен проникнуть в мой. Попытайся.
Морган был в некотором замешательстве, но Арлиан опустился на колени возле его кресла и положил руку на подлокотник.
Между ними не было физического контакта, а Морган был уверен, что без этого не прочитать мыслей, но Арлиан, по-видимому, не считал такое условие необходимым.
Осторожно Морган попытался прозондировать мозг Арлиана - и внезапно оказался там, внутри. Он без усилий скользил по обширным камерам, где размещались блоки памяти епископа. Он увидел Арлиана - студента семинарии, увидел его на первой службе, затем в зале Курии в марте, когда тот выступил против Интердикта. Сколько же тут было такого, чего он не предполагал увидеть!
Закончив обследование, Морган дружелюбно посмотрел на Арлиана. Тот, улыбаясь, продолжал снимать одежды. Наконец, он остался в своей обычной пурпурной мантии и плаще и только после этого встретился взглядом с Морганом. Он был спокоен и вел себя так, словно ничего не произошло.
- Ну, мы идем? - спросил он, направляясь к двери и откидывая засов.
Морган кивнул и поднялся на ноги. Дункан и Кардиель молча последовали за ними.
- А по дороге ты нам расскажешь, что же произошло в соборе во время литургии, - добавил Арлиан, раскинув руки, как будто хотел заключить всех троих в дружеские объятия. - После этого нам всем надо хорошо отдохнуть. Мы выступаем завтра на рассвете. Нельзя заставлять ждать короля Келсона.
Через два дня Келсон получил прощение от епископов в Дель Шайе. Он преклонил колени перед ними во время официальной церемонии, был очищен от обвинений в ереси и возвращен в лоно Церкви.
А еще через два дня они были уже у ворот Корота.
Как ни странно, но Келсон, казалось, не был удивлен тем, что Арлиан Дерини. С той минуты, как Морган, Дункан и восставшие епископы присоединились к нему, Келсон почувствовал уверенность, что что-то коренным образом изменилось.
Кроме Кардиеля, никто из епископов не знал об изменившемся статусе Арлиана, и тем не менее они стали обращаться к нему так, словно чувствовали ту силу, которая исходила от него. Келсон, который долго обучался внимательности в наблюдениях и замечал малейшие нюансы в движениях и речи, сразу заметил особое отношение Моргана и Дункана к Арлиану, но, несмотря на то, что долго знал обоих, не мог объяснить причину этого. Вскоре Арлиан открылся Келсону в том, что он Дерини, и сделал это между прочим, как будто сообщал давно известный факт. И Келсон принял это как должное.
Так что когда королевская армия появилась перед Коротом, в ее рядах было четыре Дерини - а это уже целая команда.
Келсон остановился на высоком холме и смотрел, как его армия занимает позиции вокруг занятого врагами города Корота.
По пути они столкнулись с несколькими отрядами повстанцев, поэтому неприятелю о них стало известно задолго до приближения к городу.
Обширная долина перед городом, которую обозревал Келсон, была пуста, и только ветер гулял по ней. Волнующиеся травы создавали впечатление раскинувшегося перед ним океана. А на юго-востоке открывалась ширь настоящего океана, который спрятавшееся в тумане солнце окрашивало в серебристо-зеленый цвет. В воздухе стоял острый запах соли, гниющих водорослей, сдобренный дымом городских кухонь.
Келсон долго смотрел на белые стены замка, на пустынную долину и песчаные дюны.
В долине уже располагались передовые отряды его армии. На северо-западе развевались на пиках фиолетовые знамена армии Кардиеля.
Вскоре показались и пешие солдаты, вооруженные высокими острыми щитами. Они медленно поднимались на возвышенность.
На левом фланге среди дюн занимали позицию лучники Нигеля. Их передвижение сопровождалось барабанным боем сотен барабанщиков, одетых в роскошную фиолетово-зеленую форму. Они отбивали четкий ритм марша, высоко поднимая над головами свои палочки.
При каждом лучнике находился пеший солдат с копьем и щитом. В обязанности солдата входила защита лучника от града вражеских стрел.
Все воины корпуса лучников шли в кожаных шляпах, на которых красовались фиолетовые и зеленые перья.
Позади Келсона занимала позицию кавалерия - цвет Гвинедской армии: рыцари, пажи, оруженосцы. Здесь развевались знамена Хортов, Варианов, Рорау, Нетенаров, Пелагогов. Это были знамена благородных родов, преданных короне со времен образования Одиннадцати Королевств.
Справа реяло знамя Моргана с Грифоном, а немного ближе к центру паж нес знамя Мак Лейнов - спящие Львы и розы с тремя красными метками, означавшими, что Дункан - наследник Кассана и Керни, поскольку его брат Кевин умер.
К королю подъехал одетый в боевые доспехи Дункан. Только большой крест, висящий на широкой груди, указывал на его духовный сан. Он поздоровался с Келсоном и, повернувшись, увидел скачущего к ним Моргана.
Знамя с Грифоном присоединилось к спящим Львам и розам, королевскому Льву Гвинеда, епископским знаменам Ремута и Джассы.
К ним спешил и Нигель, неся свое знамя со Львом, держащим копье.
- Ну, что ты думаешь, Морган? - спросил Келсон, снимая шлем и приглаживая потные волосы. - Ты лучше всех знаешь свою крепость. Ее можно взять?
Морган вздохнул, поерзал в седле, держась обеими руками за высокую луку.
- Мне бы не хотелось брать ее силой оружия, сэр. Любую стену можно разрушить, имея хорошее снаряжение и время. Я хотел бы вернуть свой город неразрушенным, но понимаю, что это вряд ли возможно. У нас мало времени.
Арлиан посмотрел на опускающееся в густом вечернем тумане солнце, а затем повернулся к Келсону. Кожаное седло скрипнуло при его движении, а епископский перстень ярко сверкнул в лучах заходящего солнца.
Он и Кардиель были вооружены и одеты в доспехи. Они были готовы сражаться - эти два храбрых епископа - за свою Церковь.
Глаза Арлиана поймали взгляд Келсона.
- Становится темно, сэр. Если мы не собираемся вступать в битву ночью, пора отдать распоряжение об отдыхе и устройстве лагеря.
- Ты прав. Сейчас слишком поздно, чтобы двигаться дальше.
Келсон отогнал прочь муху, севшую между ушей его лошади.
- Я не хочу сражаться с ними. Есть шанс, надежда, правда, ничтожная, что мы можем прийти к соглашению, не применяя оружия.
- Очень слабая надежда, сэр, - возразил Дункан. - Пока там верховодит ненавистник Дерини Варин, переговоры вряд ли возможны. К тому же, у него много сторонников.
Келсон нахмурился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});