живущее здесь.
А вот это мне не понравилось. Охватило чувство беспокойства и ощущение опасности. Я уже и забыл, что удалось на какое-то мгновение расслабиться и снять броню.
– Ты же сказал, что нелюдя нет в твоем мире.
– Это не демон.
– Тогда что?
– Оно меня не трогает. Я не трогаю его. Дал ему имя – Свой.
– Почему – Свой?
– Мой дом – это и его дом. Ни разу не проявил ко мне агрессии. Мирно, тихо живет. Приходит время от времени, чтобы воды попить у источника. Познакомишься с ним, если сочтет нужным познакомиться с тобой. Самому стало интересно, как себя поведет в твоем присутствии.
А вот там, впереди, виднеется дура. Ответ на вопрос, зачем она была создана – ключ к твоему выходу из мира моего, гой. Изучи ее, наблюдай за ней.
– Наблюдать за дурой? Ты шутишь, старик?
– Пойдем дальше. Там, впереди, у дерева погибшего – главный источник белка. Это можно есть. Оно на вкус – наполовину гриб, наполовину творог и еще что-то, все никак не разберу. Выглядит не очень, но насыщает. Этим я и питаюсь, чтобы выжить. Назвал эту пищу лапрой. Лапра хорошо усваивается.
Разумеется, я не стал сидеть у дуры и наблюдать за ней. Не сегодня. Вернулся вместе с Негоди к дому. Он сказал мне, что время для отдыха пришло. Нарвал цветы сна неподалеку от дома, настоял в воде, не стал делать отвар – старику не по нутру был огонь. Выпил. Цветы сна – не дура.
Сидел в своей комнате на кровати. Смотрел в окно. Светло. Окна не заколоченные, много света, трудно будет уснуть. Негоди это не беспокоило, привык старик. Как-то удалось все же уснуть. Снилась дорога – как я иду вперед, и внутри у меня легкость, спокойствие. Иду без страха. Это не Ничто, где я шел без направления и зрения, – другое. Знал, куда иду и зачем. Проснулся от скрипа двери. Негоди вошел в мою комнату, что-то ему понадобилось забрать.
Несколько дней провел в доме старика. За это время слегка исследовал местность самостоятельно, добыл пищи на сей день и для Ночи. Всматривался в незнакомые мне земли с опаской, не зная, что за нелюдь топчет эти земли, каким взглядом посмотрит на меня. Присутствие нелюдя не давало мне покоя ни на минуту. Дура… А что на нее смотреть? Черная, как уголь. Сколько судеб помогла угробить.
– Завтра наступает Ночь, гой. Чем займешь себя Ночью?
– Есть варианты, отец? А ты чем?
– Ночью я ухожу в другое место.
– В какое еще другое место?
С каждым разом хозяин открывал что-то новое, что начинало тревожить меня.
– Ночью трудно находиться в этом месте и времени, когда зрение становится почти бесполезным. Приходится искать дороги, чтобы не тратить шесть суток своей жизни на то, чтобы пережить Ночь. Хоть это и мой мир, и Катарсис проявил ко мне особое отношение, подарив мне отсутствие всякого демона в этих краях, но свои порядки не отменял. Есть День, есть Ночь, есть Рассвет. У всего свой срок и наряд.
– Ты же говорил, что в туалет ходишь по памяти.
– Разве я сказал тебе, что другое место находится за пределами этого дома, моей комнаты?
– Свихнусь, старик, без огня, без занятия шесть суток сидеть и в темноту глядеть. Может, в этот раз ты без своего места? Со мной останешься, за разговором время быстрее идет.
– Привык давно к Ночи. И рад ей не меньше Дня. Благодаря ей, создал возможность посещать иные места.
– Радоваться Ночи? Ново для меня, старик. И что за места? Не конкретизируешь?
– У тебя будет выбор, гой: остаться в Ночь и ждать ее конца, перелистывая мысли одну за другой, или пойти в путь. Что выберешь – дело твое. Горшков никаких у меня нет, не ясли. Будешь ходить справлять нужду в туалет, на ощупь пойдешь, и за домом своим куч не потерплю.
– Уяснил, отец. По этому поводу без волнения.
Как мне отправиться в путь?
– Катарсис позволил жить вне стен не только мне, но и другому. Создай возможность. Границы устройства в реальности не соответствуют твоим представлениям о них. И ты в состоянии, строитель, автор изобретения, которое не способно работать без твоего присутствия, построить как иллюзию, так и действительность. Катарсис – безупречный, не имеющий аналогов механизм, организм, воздействие и дар. Немногие из открывших Катарсис готовы отказаться от него.
Оставь меня в тишине.
Часть четвертая
Гость Ночи
Когда начало темнеть, хозяин лег на свою кровать. Я услышал скрип его кровати, будучи в своей комнате, и с тех пор он не произнес ни слова. Наступила Ночь. Я лежал в темноте, закрыв глаза. Неспокойно было внутри, старик не счел нужным закрыть дверь на засов. А Ночь в Катарсисе у меня всегда ассоциируется со смертью. Время от времени я слышал скрип кровати. Негоди, похоже, переворачивался с боку на бок. Мы заранее договорились, что пища и вода будут у каждого в комнате, чтобы можно было перекусить, утолить жажду в любой момент.
Не знаю, сколько времени прошло. Я прислушивался к каждому скрипу, каждому звуку в комнате, в доме. Не покидало ощущение опасности, пусть старик и считал свой мир полностью безопасным из-за отсутствия всякого нелюдя и гоя. Я же был иного мнения, зная, что в этом месте присутствует нечто еще, кроме нас.
Я уснул. Старался меньше пить, есть, чтобы не выходить лишний раз из дома. Не знаю, сколько проспал, проснулся в темноте. Не помню, что снилось, быть может, не снилось ничего. Кровать время от времени скрипела, этот скрип меня успокаивал. Был рад тому, что Негоди со мной в доме.
Когда случилось то, к чему я не был готов, я смотрел в сторону окна и думал, сколько еще продержусь – без дела лежать на кровати. Из комнаты старика донесся скрип входной двери. Первая мысль была, что Негоди пошел справить нужду за дом. Но когда после этого я услышал привычный для слуха скрип кровати, до меня наконец дошло, что мы в доме теперь не одни.
– Старик, – сказал я.
В этой тишине можно было и не говорить громко. Любой, даже самый тихий звук был слышен как в моей комнате, так и в комнате хозяина.
Негоди мне не ответил.
– Старик, я слышал скрип входной двери.
И в этот раз ничего не ответил хозяин. Тем не менее время от времени кровать скрипела. Неспокойно было мне в этом доме. Когда