Когда Воловиц взрослеет, женится и становится отцом, его одежда, пусть все еще весьма облегающая, убавляет в яркости. Таким было решение сценаристов.
Стив Холланд. В принципе Говард носил то же самое, но мы попытались отойти от вырвиглазных цветов. Перемены в его гардеробе были едва уловимыми, но когда в одиннадцатом сезоне нам пришлось вставить флешбэк и там он появляется в ярких лимонно-зеленых джинсах… тут-то и замечаешь, как даже небольшие изменения позволяют персонажу немного подрасти.
Мэри Т. Куигли. Он также начал носить клетчатые рубашки пастельных тонов, вместо своих облегающих футболок поверх водолазок.
Неизменной оставалась лишь прическа Воловица «под горшок», которая (слава богам) так и не стала модной за пределами сериала.
Саймон Хелберг. Негласно считалось, что я ничего радикального со своими волосами не сделаю, чтобы можно было всегда уложить их в прическу Воловица. Был момент, когда Кейли подстриглась, и все такие: чё-о-о? Но нам никогда ничего не запрещалось, просто считалось, что после летнего хиатуса мы вернемся в прежнем виде. Наверняка я бы мог настоять на новой прическе, но мне казалось, что Говард ни за что не стал бы менять свой стиль. Мои волосы выпрямляли и сбрызгивали лаком, чтобы укладка лежала как надо, но они все равно слегка лохматились, а мне хотелось видеть у себя на голове монолит из волос, как у фигурок супергероев. Еще я догадался, что если подстричься сразу по окончании съемок очередного сезона, то за три месяца волосы отрастут до идеальной длины волос Воловица. Так что эта задумка со стрижкой была бесполезной.
Мы расскажем о пикси-стрижке Кейли попозже. Но раз уж зашла речь о волосах, то надо отметить, что стиль Раджа менялся гораздо чаще, чем это могли заметить зрители. Он носил бейсболку, затем стрижку маллет, потом у него были бакенбарды, потом химическая завивка… и только после нее он начал зализывать волосы и ходил с такой укладкой большую часть сериала.
Кунал Нэйэр. Кудряшки в каждой сцене смотрелись по-разному. И это сплошной головняк для тех, кто следит за последовательностью в сериале. Наверняка всем очень хотелось разгладить их на фиг! Ну и потом их, кхм, разгладили.
И так до 10-й серии 11-го сезона («Разъедание уверенности»), в которой Радж рассказывает, что по приезде в Штаты ему не хотелось хоть как-то выделяться. Насмотревшись на прямые волосы Говарда, которого он считал самым крутым из своих знакомых, Радж пытался стать похожим на него.
Кунал Нэйэр. Было так приятно, когда мне перестали выпрямлять волосы, потому что так Радж будто восстановил утраченную идентичность. Просто прекрасно! Он ссорится с лучшим другом и говорит Говарду: «Ты подкалываешь меня всю жизнь». И хотя это не совсем так, Радж как бы имеет в виду: «Ты запихнул меня в эти рамки, и мне хочется вырваться из них». Отлично придумано.
Кое-что в образе Раджа не вызывало возражений Кунала – нелепые костюмы, которые он носил на костюмированные вечеринки или просто на любые вечеринки.
Кунал Нэйэр. Бля! (Смеется.) Вообще-то, мне пришлось по душе одеваться Женщиной-Кошкой! Спандекс увеличивал самооценку, пробуждал мою внутреннюю секс-богиню, и мне это нравилось! Даже слишком нравилось! Возможно, этот костюм даже пропадал из костюмерной на пару выходных. Но какой же он был классный! Самым неудобным я считаю костюм Аквамена – из-за морского конька. Нельзя было ни сесть, ни в туалет сходить, потому что тогда пришлось бы его снимать, а это запарно. Так что весь вечер я терпел, а съемки были долгими: снимали серию для Хеллоуина. Самый позорный образ у меня был в серии, в которой я расставался с Люси [6-й сезон, 11-я серия]. Я там полуголый, ем омара, живот навыкат, и на мне три или четыре пары трусов, – надо было показать, что Радж совсем расклеился. Было очень унизительно видеть омара на своей груди. И вот еще: я все двенадцать лет проходил в брюках карго. Больше никогда в жизни их не надену! (Смеется.) И свитер в клетку не надену. Ни за что.
Мэри Т. Куигли. От спортивных курток до брюк карго – каждый элемент его гардероба мог бы стать модным в каком-то другом образе. Но он надевал все вместе. Боже храни Кунала, потому что он согласился носить в первых сезонах фиолетовую куртку, которая тогда была очень мила моему сердцу. Я сказала, ее надо вернуть в финале, и в заключительной серии Радж набросил ту куртку на стул.
Слева направо: Хелберг, Парсонс, режиссер Марк Сендровски, Галэки и Нэйэр (то есть Женщина-Кошка) открывают в себе супергероев, даже в таких, кхм, любопытных костюмах. Фотография любезно предоставлена Кейли Куоко из личной коллекции
Если бы не Пенни, вы бы никогда не узнали, что действие сериала развивается в мягком климате Южной Калифорнии, ведь Эми Фарра Фаулер была круглосуточно одета так, будто на улице холодина.
Майим Биалик. На мне было немало слоев одежды. Я постоянно потела, потому что Эми носила много всего и не очень-то различала сезоны. Для нее погода всегда была на свитер, даже если вокруг все ходили с коротким рукавом или в майках. Я специально решила не носить корректирующее белье, чтобы было удобнее, но из-за этого я частенько смотрелась крупнее, чем на самом деле. Но слои слоями, а корректирующее бельишко мне носить совсем не хотелось. Надевать колготки Эми и так было сплошной мукой. При этом их надо было менять в зависимости от каждого костюма, – как я понимаю, костюмерам это было важно.
Фиолетовая куртка и ортопедические ботинки были основными предметами гардероба Эми. Кадр из предпоследней серии 12-го сезона «Константа измерения». Фотография любезно предоставлена Джессикой Рэдлофф
Поначалу у Бернадетт Ростенковски был очень специфичный образ: платья до колен, колготки и кофточка. Но со временем он изменился.
Мелисса Рауш. Когда мы впервые видим Бернадетт, она рассказывает о том, что одежду ей выбирает мать, и это задает тональность ее стилю. Потом мы с Мэри Куигли поняли, как меня лучше одевать, исходя из особенностей моей фигуры. Была там одна кофточка, точнее, укороченный кардиган из линейки Aqua от Bloomingdale’s, которую мы сочли подходящей. Она отлично смотрелась и здорово сидела на мне. Мэри все ждала, будут ли у них еще такие кофточки, но в других цветах. В итоге она забила: «Да ну на хрен, мы сами