Ей показалось, что она проспала всего несколько минут, когда сон был грубо прерван слабыми всхлипываниями, которые раздавались совсем близко от шатра. Потом в шатер втолкнули Элиссу, и глаза Кристы расширились от ужаса: девушка была совершенно голой, ее прекрасное тело покрывали царапины и кровоподтеки, а лицо стало серым от боли. Она рухнула к ногам Кристы как подкошенная.
— О боже, Элисса, что они с тобой сделали?
Элисса взглянула на Кристу распухшими глазами. Ее бескровные губы зашевелились, горло судорожно дергалось, но она не могла издать ни единого звука.
— Молчи, — ласково остановила ее Криста. Она принесла кувшин с водой и сначала помогла девушке напиться. Потом промыла раны и царапины, алевшие по всему телу. Когда она увидела, что по ногам Элиссы струится кровь, по ее щекам потекли слезы.
— Господи, это, должно быть, было ужасно!
— Ужасно? — прохрипела Элисса. Она была на грани истерики. — Ты можешь представить себе что-нибудь ужаснее двадцати мужчин, которые побывали у тебя между ногами — и все это за два часа? Было бы больше, но они испугались, что я не доживу до следующей ночи и лишу их удовольствия. Каково бы тебе было на моем месте?
— Я бы этого не вынесла, Элисса, — прошептала Криста, с трудом проглотив комок, застрявший в горле. — Я уверена, что уже давно бы умерла. Ты удивительно стойкая женщина.
Видя, что у Элиссы совсем нет сил, Криста сама натянула на нее одежду и сказала:
— Ложись спать, Элисса. Я больше не позволю им мучить тебя.
Возразить что-либо у Элиссы не было сил, но в то же время она хорошо понимала, что Криста не в состоянии спасти ее от янычар. Она была рада провалиться в сон, похожий на беспамятство, и хоть на время забыть обо всем, что с ней случилось. Пока она спала, Криста смотрела на ее измученное лицо и вновь и вновь восхищалась жизнестойкостью и выносливостью этой молоденькой девушки. Душа ее была полна сострадания к Элиссе, и в ту ночь она поклялась самой себе — хотя плохо представляла, как выполнить обещанное, — что никто из людей капитана Хаджи больше не прикоснется к Элиссе — ни на следующий день, ни во время долгого путешествия в Константину.
Элисса проспала весь день, просыпаясь лишь на короткое время, когда Криста пыталась втолкнуть в нее хоть немного еды. Наступили сумерки. Несколько раньше капитан Хаджи сообщил Кристе, что они задержатся здесь еще на день, чтобы похоронить убитых и отдохнуть перед обратной дорогой. Во время этого разговора его взгляд упал на спящую Элиссу, но никаких чувств он при этом не проявил. Кристе показалось, что этот человек начисто лишен сострадания, и она испугалась. Когда Криста осмелилась спросить об Ахмеде, капитан холодно сообщил, что шейх жив и останется в живых до тех пор, пока Абдулла не решит его судьбу. Так что ничего утешительного Криста не узнала.
К вечеру Элисса оправилась настолько, что встала и самостоятельно оделась. Передвигалась она с трудом, и было видно, что каждое движение причиняет ей сильную боль. Она не сводила расширенных глаз со входа в шатер, словно ждала, что вот-вот появится янычар, опрокинет ее на спину и снова начнет терзать ее несчастное тело. Она знала, что еще одной такой ночи ей не пережить.
И вот кто-то грубо рванул полог шатра, и внутрь ввалился тот же самый солдат, который первым овладел Элиссой накануне. Он устремил алчный взор на девушку и стал медленно к ней приближаться. У Кристы мелькнуло в голове, что он очень похож на распаленного похотью самца бабуина. Элисса спряталась за Кристу, что было силы вцепилась в нее и зарыдала:
— Вы обещали, госпожа! Вы обещали, что не отдадите меня им. Я этого не вынесу.
— Они тебя не получат, — громко проговорила Криста. Ее глаза пылали решимостью, и она бесстрашно посмотрела на янычара.
— Прочь с дороги, — взревел янычар и грубо отшвырнул Кристу в сторону.
— Нет! Неужели в тебе нет ни капли жалости? Ни капли сострадания? Вы замучили девушку до полусмерти. Она умрет, если вы опять за нее возьметесь.
— Что ж, всем известно, что янычары нежностью не отличаются, — ухмыльнулся солдат. — И что они не любят, когда им отказывают. Идем, — приказал он Элиссе. — Наши не любят долго ждать. Не испытывай их терпения, а то тебе же будет хуже.
— Госпожа, госпожа, спасите меня! — отчаянно взмолилась Элисса. В ее глазах, устремленных на Кристу, стоял невыразимый ужас.
— Не смейте ее трогать! — Криста решительно вздернула подбородок. Она не собиралась сдаваться и намеревалась спасти девушку любой ценой.
Не обращая внимания на ее яростный протест, янычар схватил Элиссу за руку и потащил из шатра. Бессильный гнев, переполнявший Кристу, вдруг нашел выход в диком крике, который был подобен воплю духа смерти и перебудил весь лагерь, включая капитана Хаджи. Тот со всех ног бросился к шатру.
— Что здесь происходит, Гарун? — заорал он, но, бросив мимолетный взгляд на Кристу и убедившись, что она цела и невредима, облегченно перевел дух.
— Да я и пальцем не тронул наложницу бея, капитан, — заявил солдат, бросив на Кристу взгляд, полный ненависти. — Мне нужна только эта девчонка. Мы хотим еще немного с ней позабавиться.
— Тогда из-за чего такой шум? Бери ее и уходи.
— Нет! — воскликнула Криста, бросаясь к Элиссе. — Твои люди едва не довели эту девушку до смерти. Она моя… моя служанка, и я требую, чтобы ее оставили в покое.
На какое-то мгновение капитан Хаджи смешался, но в конце концов пожал плечами и сказал:
— Я уже подарил ее своим людям и менять решения не собираюсь.
Гарун истолковал слова капитана как сигнал к действию и с торжествующей ухмылкой снова потащил Элиссу за собой. Сама Элисса тоже решила, что это окончательный ответ и ничто уже ей не поможет. Она перестала сопротивляться и, покорно опустив голову, пошла за янычаром. Она показалась Кристе похожей на ягненка, которого ведут на заклание.
— Капитан Хаджи, — проговорила Криста, вложив в голос всю твердость, па какую она была способна. Отчаяние и тревога за жизнь девушки обострили ее ум до предела, и ей вдруг пришла в голову спасительная мысль. — Если я стану любимой наложницей Абдуллы, а как ты сам понимаешь, именно так и случится, я заставлю его наказать тебя за оскорбление моей служанки. Я скажу, что только ты виноват в том, что совершили твои люди. Я добьюсь того, что тебя разжалуют и изгонят из Константины. Неужели ты не боишься рисковать тем, что приобрел тяжелым трудом? Прежде чем разрешать своим людям забавляться с Элиссой, следует хорошенько подумать, капитан.
Капитан Хаджи не был глупцом. Он понимал, что Абдулла не может остаться равнодушным к новой наложнице. Она пленит его красотой и смелостью, особенно если сама захочет занять высшее положение в его гареме. Было известно, что Абдулла высоко ценит блондинок, а эта вдобавок необычайно хороша собой и умна. Ее нерасположение могло дорого ему обойтись, и он предпочел бы иметь друга в ее лице, а не врага. Он хорошо знал, что судьбы многих людей решаются в гаремах, хотя его обитательницы никогда не покидают высоких стен.