его губах. — А по поводу отдохнуть, не переживай. Сегодня я ожидаю гостей, если хочешь снова поцеловать меня в засос при всех, то присоединяйся.
— О, мой хозяин, я так благодарна вам за это предложение, что готова сейчас же кинуться вылизывать вам ботинки, но! — она подняла палец вверх. — Лучше я поцелую мусорный бак, это будет поприятнее, — откинув его руку, опустившуюся с шеи ниже к ключицам, пошла дальше по коридору на кухню.
Малфой стоял и смотрел ей в след, думая о том, что то, как она огрызается, очень ему нравится. Это ужасало. Все его окружение в школе были лишь жалкими подхалимами, как Крэбб и Гойл. Поэтому он и подружился с Ноттом и Забини: они умели спорить, друзья будоражили в нем живой интерес к самой жизни. Сейчас он и задирал Гермиону по той же самой причине. Или это она его задирала? Неважно. То, что эта девчонка была права, он знал. Он сбежал из ее постели как девочка-девятиклассница, которая ни разу ни перед кем не раздевалась. В чем была причина? Драко и сам не знал.
Гермиона зашла на кухню и почти не услышала возмущений эльфов. За последнее время она заходила к ним не раз, и они вроде как смирились со своей участью. Увидев ее, домовики сразу приготовили ингредиенты для глинтвейна.
— Вот это у меня репутация, — с грустью усмехнулась девушка, — даже эльфы знают, что я больше всего люблю алкогольный коктейль из вина и специй, а не тыквенный сок или какую-нибудь шарлотку.
Но находиться в доме Малфоя в трезвом состоянии было невозможно. Привычными, отточенными движениями она вылила вино, не смотря на год его изготовления, бросила туда специи и цедру лимона, гвоздику, корицу и пару долек апельсина.
— Мисс Гермиона, — пропищал Тинки.
— О, дорогой, я же просила вас называть меня просто Гермионой, — помешивая вино в кастрюльке, ответила Грейнджер.
— Г-гермиона, — еще больше тонким голоском позвал ее домовик, — Динки говорил, что вы умеете играть на гитаре…
— О… — удивилась она и сняла напиток с огня. — Хотите, чтобы я вам сыграла?
Эльфы прижали уши и испуганно переглядывались.
— Динки, принеси мне мою гитару, ту, что лежит на банкетке, — попросила она своего личного временного помощника.
Тот лишь кивнул и вернулся с инструментом спустя пару секунд. Осторожно держа его тонкими длинными пальцами, он протянул гитару Гермионе, уже сидевшей на мраморной крышке стола, обдумывая, что же им спеть. Гитара была зачарованной, поэтому розетки, чтобы включить ее, не были нужны.
Она провела в компании гостеприимных эльфов почти два часа, опустошив большую половину двухлитровой кастрюли и оставив на подушечках пальцев мозоли. Домовики первый раз видели, чтобы волшебник играл на гитаре, еще и для них. Ведь в основном аристократов учили игре на каких-то более классических инструментах, вроде фортепиано или арфы. Поэтому они зачарованно ее слушали и хлопали всякий раз, даже когда она сбивалась, путалась пальцами в струнах, играла не те аккорды или когда просто брала паузу на короткий отдых и глинтвейн.
Попрощавшись, Гермиона спрыгнула и, слегка пошатываясь, пошла к себе, держа в одной руке бокал, а в другой гитару. Неспешно идя по темным коридорам, девушка поймала себя на мысли, что сегодняшний день был не так уж плох. Она утерла нос высокомерному подлецу и извращенцу Малфою, увиделась с лучшим другом и провела хороший вечер в окружении добрых эльфов. Не сказка ли?
Обдумывая эти мысли, она «выплыла» из-за поворота походкой человека, который явно не находился в адекватном состоянии, в главную гостиную поместья, через которую лежал путь в ее спальню. Не обратив внимание на шум и разговоры, когда подходила ближе, сейчас Гермиона стояла, покачиваясь перед той самой компанией, которая должна была пожаловать к Малфою. Увидев ее, они замолчали и смотрели на нее разными по эмоциональной наполненности взглядами.
Девушка громко цокнула языком и приподняла руки верх.
— О, прошу прощения, милостивые государи, не смею вам мешать-с, поэтому-с, удаляюсь, — она попыталась сделать реверанс, но лишь пролила немного вина на отполированный паркет.
— Похоже, Гермиона, тебе надо присесть, — нежный голос Полумны выдернул ее из тумана. Блондинка подхватила ее под локоть и повела ближе к компании.
— Полумна, что ты делаешь в гостях у этого мерзавца? — громким шепотом спросила Гермиона, хитро улыбаясь и позволяя себя вести к гостям.
— Вообще-то, Грейнджер, — вставил сидящий на диване Драко, — я тебя слышу. И поверь, мне не доставляет удовольствие каждый день лицезреть твое пьяное тело в моем доме.
— Фи, как грубо, — ответила Гермиона и, грубо всучив гитару Блейзу, плюхнулась на свободное кресло. — Я подумала над твоим предложением снова тебя поцеловать, Малфой…
Все округлили глаза и переключили внимание с Гермионы на друга.
— Блять, что ты несешь?! — он спокойно двигал губами, боясь, что она ляпнет чего-нибудь лишнего. Однако красные пятна стали расползаться по его шее.
— Да, Грейнджер, это уже дно.
Гермиона посмотрела в сторону голоса. Пэнси сидела на подлокотнике дивана и опиралась одной рукой о его спинку. Закинув одну длинную ногу на другую, слизеринка кривила губы и бросала на гриффиндорку презрительный взгляд.
— И ты тут? Мерлин, тебе, дорогая, надо меньше краситься, а то тонны макияжа накидывают тебе лишний десяток к возрасту. Я думала, что пришла чья-то мама!
Блейз издал тихий смешок, а Полумна скрыла улыбку, опустив лицо к своему бокалу.
— Пошла к драклам, Грейнджер! — Пэнси мотнула копной черных волос, стриженных по плечи. — Мне хотя бы косметика только годы прибавляет, а вот тебе бы не помешало скрыть за макияжем свои синяки и морщины. Алкоголь с женской кожей творит ужасные вещи.
Гермиона перекинула ноги через подлокотник, приняв привычную удобную позу, и сложила руки на груди. Она и Пэнси были полными противоположностями друг друга. Утонченная аристократичная Паркинсон, гордо восседавшая на подлокотнике дивана, словно оседлала коня, как это делали дамы светского общества, то есть сидя одним боком. И развалившаяся в кресле Грейнджер, вальяжно задравшая повыше ноги в потертых массивных ботинках, которыми наверняка можно было запинать кого-то до смерти.
— Вино полезно для сосудов, — Гермиона нагло улыбнулась, прекрасно зная, что все с ее лицом нормально. Конечно, синяки под глазами у нее были, но они были с самого детства, такая особенность кожи. Но морщинами ее лицо пока не обзавелось. — Ты тоже чуток выпей, у тебя давление что-ли? Глаза покраснели.
— Малфой, ей обязательно тут находиться? — Пэнси недовольно повернулась к другу, тот в ответ лишь закатил глаза. — Тео!
Но Нотт вообще казался безучастным и меланхолично пролистывал какой-то журнал.
— Ох, Паркинсон, жалуйся на меня хоть вашему святому