в натуре говорю, не теоретически, – сказал я. – Давай посмотрим.
– Не, я пас, совсем не моё. Ру Лад приедет, всё расскажет, покажет, выберете, тренироваться начнёте, а я, может, уже делами займусь, хорош болтать.
– Делами? Да, займись, деньги Селена выделит... Сориентируй по действиям и срокам.
– Эх… значит, беру деньги и сваливаю в ближайший город, ищу таверну, пью, гуляю, как чего узнаю, приеду расскажу.
– Отличный план, а по времени?
– Да уж, настырный ты... мой ярин... настырный и дотошный.
– Да, я такой, а у тебя язык без костей, про такой говорят: отрезать – и врагов сразу же меньше станет.
– Кто говорит? Рок Сат? Не слушай, юн ещё наш воевода.
– Юн, – согласился я, – да хваток, вон как всё, до чего дотянуться может, к рукам прибирает.
– Это пройдёт, как чуть…
– Ты мне зубы не заговаривай. Сроки? Примерно.
– Туда-обратно на лошади... дней пять там, ну минимум дней десять.
– Значит максимум двадцать.
– Примерно.
– Тогда примерно слушай задачу. Выяснить насчёт наёмников, кто, сколько, когда. Выяснить про союзы и как вступить, все слухи и неслухи.
Не прошло и года, да и месяца не прошло. Не месяца, напомнил я себе, а шага... Странно это – месяц шагом называть. Одного дня, значит, до месяца не дотянули... до шага.
Дела… Дела – плохо, нервозность и стресс копились, осады раздражали всех. Диверсанты под руководством Сафа вовсю уже орудовали по тылам осаждающих нас армий, потерь не избежали, но диверсантское крещение прошли с запасом. Игры давали выход злобе, но травмы становились... серьёзнее. Да, из хорошего – нашли одного помощника Га Ри. Пришлось старосте, откуда эта девица (а это девица на выданье: красива, умна, обаятельна, хозяйка хорошая, таланты полезные – разрекламировали мне её, как будто замуж выдавали), так вот, пришлось старосте за неё двух лишенцев отдать. Чему тот несомненно обрадовался, я прямо за этим проследил, чтобы обрадовался. Ну и пока староста радовался, две монетки ему дал, чтобы радость искренняя была. Да и второе дело, из хорошего – купец прибыл, лавки поставил, торговать начал, и денежный ручеёк начал капать в мою опустевшую казну. Наполнял и прямо наполнил. Потому как маленькая у меня казна и больше не стала, раздал жалования, и остались три монеты. Две старосте. А на одну я Селене блокнот купил, уж больно... очень она себе хотела его купить. Вот, а я транжира, растранжирил всю казну. Ну и третье хорошее – стоило раздать жалования, как таверна и лавка стали приносить мне прибыль. В общем, я в этой средневековой экономике запутался, но факт в том, что в казне деньги есть, немного, но есть. А Селена, хоть и ругается слегка, но блокнотом довольна.
Короче, стиснув зубы, ждём хорошего момента.
– Вот скажи мне, Гер Арум, как оно работает?
– Что именно, мой ярин?
Библиотекарь, он же учёный, он же партизан Гер Арум. Почему партизан? Скрывается, зараза, от моего любопытства. Так получается, что когда он нужен по делу, то найти его трудно, возможно, из-за двух посыльных, посланных в разные стороны… Но когда у меня возникают вопросы философского плана, вопросы типа: как жить, кто виноват, в чём смысл, так он тут, будто чувствует. И исчезает. На что я выработал контрмеры. Возникающее любопытство перевожу в словесную форму – вопрос, запоминаю и отпускаю. Вопросы копятся, иногда ответы появляются, но чаще, просто прогуливаясь, ловишь периферийным зрением мимолётное движение, кричишь: «Стоять!», и в семи случаях из десяти это Гер Арум. Потом оцениваешь контекст времени, и в трёх случаях из тех семи вполне можно задать пару вопросов, а в одном из тех трёх и провести полноценную беседу.
Когда после снятия осады прошло буквально два часа, Гер Арум щупал остатки ворот. По мне, как раз и наступил тот один из трёх шансов на полноценную беседу.
Что ещё важно, Гер Арума надо сопроводить до беседки лично, а не сказать прийти через десять, пять минут или прямо сейчас. Вот если вместе, не упуская из вида, тогда и получится задушевная беседа под чай.
– Почему ярин – это ярин? – задаю я дежурный, в общем-то, вопрос, и, что интересно, так это то, что Гер Арум отвечает на него, как в первый раз, но другими словами. Что ещё интереснее, так это то, что при беседе с учёным создаётся впечатление, что ему искренне нравится беседовать и отвечать на мои вопросы. Причём настолько искренне, что после первого вопроса и ответа я начинаю в это верить.
– Вопрос понятен, мой ярин, отвечаю. «Яр» – это сокращение от «ядрён», а «ин» – источник, поэтому слово «ярин» вошло в культурную традицию империи.
– Я понимаю, но вот чего не понимаю. Тебя тоже достали эти осады, почему бы нам не уйти или, скажем, не отказаться от поместья?
– Заставы, мой ярин. – Гер Арум тот ещё зануда, но «вопрос понятен, отвечаю». – Ярин – это ваша функция: быть источниками ядрёнпотока, и работать эта функция будет наиболее сильно, если её заземлить, например, на заставу. Если от заставы отказаться, то поток станет слабее, а получать его смогут только близко находящиеся к вам люди и близкие по родству. С заставой поток сильнее, стабильнее, и получат его все, кто к этим землям принадлежит. Плюс возможности строительства, земледелия, исследования, торговли, все таланты на вашей земле получают поток и развитие. Потому, лишившись, отказавшись от земли, вы лишитесь всего.
– То, что я номинальный хозяин, это я... понимаю.
– Не совсем так, мой ярин, тут от вас всё зависит, потому что именно ваш поток всех нас и наполняет. Будете действовать как хозяин – будете хозяином.
– Тогда…
– Мой ярин, – в беседку вбежал Март, – Ю Лад прибыл, вы приказали тут же доложить.
– Хорошо, веди его сюда. Или нет, постой, в столовую его, перекусим и обсудим всё. Тогда, Гер Арум… Не смею вас