— Более-менее правдоподобно. — Старр махнул рукой. — Теперь скажите, вы сможете сейчас вернуться на камень? У вас есть локальные координаты?
Хансен пожал плечами.
— К сожалению, нет. Все было в спешке, я и не думал туда возвращаться.
Генри усиленно засопел трубкой.
— Подождите! Подождите, мистер… э-э… Хансен. Когда вы брали астероид в собственность, вы должны были заполнить заявку в Бюро Внешних Миров. Так?
— Да. Это была пустая формальность.
— Не скажите. Там должны быть записаны координаты.
Отшельник немного подумал, потом покачал головой.
— Вряд ли это поможет. Они записали только стандартные координаты, установленные на 1 января того года. Вроде кодового номера на случай оспаривания собственности. А из одной серии цифр орбиту не вычислишь.
— Но остальные данные должны быть у вас. Вы же часто летали туда-обратно в начале своего владения астероидом.
— Последний раз я летал на Землю пятнадцать лет назад. Все записи того времени остались на камне.
Карие глаза Лакки затуманились.
— Так. Пока все, мистер Хансен. Охранник вас проводит. В свое время мы вас вызовем. И еще, — добавил он, когда отшельник поднялся, — если что-то вспомните — дайте нам знать.
— Непременно, мистер Старр.
Дверь закрылась и советники остались одни. Лакки быстро щелкнул выключателем пульта.
— Дайте мне канал для передачи.
Из Центра связи ответили:
— Предыдущее сообщение было для вас, сэр?
Я не смог расшифровать его, поэтому…
— Вы правильно сделали. Связь, пожалуйста. Настроив передатчик па координаты Бигмена.
Старр вложил в щель шифратор.
— Бигмен, — сказал он, когда тот возник на экране, — открой вахтенный журнал.
— У тебя появились данные, Лакки?
— Пока нет. Открыл журнал?
— Угу.
— Поищи там обрывок, листок с цифрами.
— Так, так. Есть. Вот он.
— Ну-ка, покажи мне его. Держи прямо. Переписав вычисления в блокнот, Лакки кивнул.
— Порядок. Можешь убрать. Теперь сиди на месте и жди следующей связи. Все. Я отключаюсь. — Экран потух и Старр повернулся к старшим коллегам. — Я прокладывал курс от камня до Цереры на глаз. Раза три или четыре делал коррекцию, используя телескоп. Вот мои вычисления.
— Я полагаю, ты собрался делать обратные расчеты? — спросил Конвей.
— Да. С помощью обсерватории мы найдем астероид.
Советник тяжело поднялся с кресла.
— Мне все-таки кажется, ты излишне оптимистичен. Но делать нечего, пойдем.
Обсерватория находилась на полмили выше комнат Совета. Здесь было намного прохладней, чем внизу, — температуру старались держать постоянной и максимально приближенной к температуре поверхности.
Молодой техник занялся распутыванием вычислений Лакки и вводом их в компьютер.
Доктор Генри калачиком свернулся в неудобном кресле, пытаясь согреться теплом трубки. Сжимая ладонями ее горячую чашку, он пробубнил:
— Дай бог, чтоб из всего этого вышел толк.
— Не помешало бы, — отозвался Лакки, изучая противоположную стену. — Знаете, о чем я подумал, дядя Гектор? А ведь в нынешнем пиратстве есть некоторая малообъяснимая странность.
Конвей повернул голову.
— Ты имеешь в виду их неуловимость?
— И это тоже. Я имею в виду, что пираты хозяйничают только в поясе астероидов.
— Что ж, они многому научились и стали осторожнее. Двадцать пять лет назад они шастали аж до Венеры и правительство провело против них наступательную кампанию. Теперь пираты держатся пояса камней и Земле дешевле избегать полетов через опасное место.
— Да. Но тогда как они поддерживают снабжение? Капитан Энтон хвастал про сотни кораблей и тысячи убежищ. Хансен говорил о сотнях отшельников, которых подкармливают пираты. И одновременно — явное сокращение числа нападений на торговый флот. Моя версия такова: пираты сами разводят дрожжевые культуры.
Один из них, Мартин Мэнью, рассказывал мне, что дежурил у цистерны. У Хансена я пробовал пищу из дрожжей, так она явно не с Венеры. Воду и кислород можно получить на спутниках Юпитера, а углекислый газ — из любого известняка. Оборудование и горючее импортируется с Сириуса. И, наконец, боевые рейды обеспечивают новых рекрутов и — женщин. Да, тот же Мэнью сообщил мне о своей семье. Вот так!
Сопоставив все эти факты, мы приходим к жутковатому выводу — Сириус создает внутри Земной империи свою инфраструктуру. Используя недовольных, которых всегда навалом, Сириус вырастил у нас под боком целую армию негодяев, готовых на все. Такой властолюбивый мерзавец, как Энтон, не задумываясь отдаст пол-империи, чтобы оставить за собой другую половину!
Советник передернул плечами.
— Бр-р-р. Однако, у тебя масштаб! Жаль, фактов маловато, чтобы убедить правительство на решительные действия. У Совета Науки есть самостоятельность, но нет, увы, своего флота.
— Именно поэтому нам нужно быстрее добыть информацию. Если мы еще не опоздали, можно поправить положение, доказав связи лидеров пиратства с Сириусом.
— Ну?
— Есть одна мысль… Я убежден, что рядовой джентльмен удачи, при всем своем недовольстве Землей, ни за что не захочет воевать с ней на стороне Сириуса. Обнаружив, что командиры обманом заманили его, он скорее свернет начальству шею, чем ввяжется в губительную авантюру.
Лакки замолчал, заметив приближающегося техника. Тот держал в руке прозрачную ленту, заполненную компьютерным кодом.
— Послушайте, — начал техник, — а вы уверены, что дали мне верные цифры?
Старр приподнял брови.
— Конечно уверен. А в чем дело?
Техник покачал головой.
— Дело в том, что ваш камень оказался в запретной зоне. Этого быть не может.
Известие поразило Лакки. Техник прав — в запретной зоне камня быть не могло. Зона — это некое пространство внутри пояса астероидов, в котором, будь там хоть один камень, он обращался бы вокруг Солнца ровно за одну двенадцатую периода обращения Юпитера. Раньше так и было: камень и Юпитер каждые несколько лет сближались в одной и той же точке и притяжение Юпитера стаскивало астероид с запретной орбиты, пока за два миллиарда лет в зоне ни одного камня не осталось.
— А ты уверен в своих вычислениях? — с надеждой спросил Лакки.
Техник пожал плечами, как бы говоря: «Я-то свое дело знаю». Вслух же он сухо произнес:
— Можете проверить с помощью телескопа. Тысячедюймовый занят, по он нам и не нужен. Для работы с близкими объектами можно использовать и поменьше. Не пройдете ли со мной?
В обсерватории было тихо, как в храме, телескопы всевозможных видов казались алтарями; в полутьме мерцали огоньки, люди склонившиеся над оптикой, не обратили на вошедших никакого внимания.