относятся! Они сразу в обморок падают! — из конца класса донёсся уже знакомый мне голос.
— Мистер Де Оливер, покиньте пожалуйста этот класс и вернитесь в свое крыло.
— Я что, что то не так сказал? Ведь это правда! — он одним плавным движением руки откинул свою пылающую чёлку назад, при этом, успев, улыбнуться, половине девочкам, которые чуть не попадали в обморок.
— Я повторяю, подкиньте кабинет! — разозлился профессор.
— Да там теперь скучно! Мерлин вернулся и все! Теперь я не нужен, а так все девчонки за мной бегали! А теперь что?! Около него труться!
— Ну все, Де Оливер, если вы не понимаете, я пошёл за деканом.
Вжух, и след настырного зазнайки простыл.
— А теперь вернёмся к вам, моя дорогая, — профессор внимательно посмотрел на меня, — Увы, но ваш ответ не правильный.
— А вот и правильный! — откуда ни возьмись в кабинете появился профессор Никсон, — Это выражение переводиться как кровавая роза.
— Ну какая кровавая роза? Если она красная!
— Это на вашем намудренном языке красная, а на нашем — старостражском — именно кровавая. Поэтому вы немедленно должны защитать ответ этой юной особе! Иначе вы проявите себя не культурно по отношению к нашему языку и вы знаете к чему это приведёт, — вышел из себя профессор.
— Хорошо-хорошо! Все! Засчитано! Молодец! — поспешно проговорил профессор Сарвет, мысленно ставя надо мной крестик.
Профессор Никсон облегчённо вздохнул и спокойно направился к выходу.
До конца урока профессор Сарвет спрашивал по очереди остальных, но на удивление, никто не смог перевести его словосочетания, хотя по сути они были совсем не сложными. Они все также плесали и переворачивались, превращаясь в буквы, мне даже не приходилось напрягаться.
Урок подошёл к концу. Дальше по списку живой мир.
Урок проходил в соседнем классе. Учитель — молодой полненький брюнет с взъерошенными волосами. На нем был одет клетчатый пиджак:
— Я профессор Майдон и у нас сегодня потрясающая тема. Мы будем изучать химер. Как вы знаете химер очень мало и они почти не общаются с людьми, но….. Нам удалось заполучить один экземпляр. И у нас в гостях великолепный Сильвестр!
Из под стола гордой походкой вышел Сильвер, позируя перед публикой. Меня он не видел, поэтому работал он вовсе красет:
— Да — да, ребята! Это я! Будете хорошо вести так уж и быть можете погладить мои перышки. Автографы выдаю по выходным.
— Ух Ты, какой душка! — отовсюду доносились восхищенные в крики девушек.
— А мне автограф полагается? — спросила лукаво я.
— Да, конечно, вставайте в очередь, — ответил Сильвер, явно не узнавая моего голоса.
— А больше ничего не хочешь? — спросила я, повышая голос, чтобы меня могли услышать все.
Мне это удалось. В классе воцарилась полная тишина, и Сильвер соизволил посмотреть на меня.
Сначала он выдавил что то похожее на всхлип, а потом и вовсе провалился на спину и вытянул лапы в вертикальном положение. При этом, на ходу, успев сказать, чтобы мы не скучали.
Профессор Майдон поспешил на помощь к своему дорогому "экземпляру", явно не понимая, что могло произойти.
— Вы ему перья выдерните! Сразу очухается! — поучительно сказала я профессору.
— Вы! Что вы сделали с моим птенчиком?! — грозно спросил он меня.
— Во-первых, с ним ничего не случилось. Он просто притворяется. Во-вторых, он не ваш птенчик, а мой.
— Что вы хотите этим сказать? — удивлённо посмотрел на меня профессор.
— Не верьте ей! Я ни чей! Я свой собственный! — от обмора Сильвер а не осталось и следа.
— Ну да! Свой собственный мой "опекун".
— Я ни чей опекун. Я даже ваше имя не знаю. Вы о чем говорите?
— Ох, значит я действительно ошиблась! Я вот своему любимому соколу сухариков накупила, а он потерялся. О горе! Что же делать? Кто теперь же будет их есть? Пропадут же!
От этих слов Сильвер прям расцвел:
— Я! Я— Сильвер! Хозяйка, это же я!
— Сильвер, это правда ты?
— Да, хозяйка! — Сильвер вспорхнул и сел на свое привычное место — ко мне на плечо, — Так, где мои сухарики, то?
***
— Скажите ему уже кто нибудь!
— Сильвер, тебя просто развели вокруг пальца, — пояснил Руфин, лёжа на диване.
— Аааа! Теперь ясно! — Сильвер уныло вздохнул.
— Наконец-то, я то думала, до тебя не достучишься! — я облегчённо выдохнула. Всё, больше не будет приставать.
Мы сидели в нашей комнате. Я, Нарина, Руфин, Никрас, Сильвер и Мерлин.
Нарина сидела на кресле и помешивала что то ложкой в чашке. Руфин лежал на диване и читал книгу или делал вид, что читал. Никрас расхаживал по комнате и делал выводы по поводу нападения оборотней на балу и что же все таки произошло. Мерлин же выслушивал его предположения и комментировал:
— Да, я согласен, Никрас, это странно, что никто ничего не помнит. Я даже успел расспросить некоторых студентов и ничего. Профессора даже сказали, будто мы напились так, что даже ничего не помним. Это, конечно, возможно, но не у всех же сразу и притом, что я не пил. Нет, здесь что-то другое. Возможно заклятие, которое стирает память.
— Но зачем кому то стирать нам всем память? — удивлённо спросил Никрас.
— Может, на балу произошло то, что мы не должны были видеть. Тогда это объясняет запрет на зелье прозрения.
— Что за зелье прозрения? — вмешалась я в их увлеченный разговор.
— Это такое зелье, которое возвращает память, но оно не всегда помогает. Вот, например, принцессе не помогло. Это зелье запретили использовать и вообще изготавливать под предлогом, что оно плохо влияет на здоровье, — ответила Нарина.
— Раньше же как-то пользовались и все хорошо была, а теперь, видите ли, на здоровье плохо влияет, — послышался голос Руфина с дивана.
— Здесь точно что то не так. Надо понять что. От нас что то точно скрывают. Я это чувствую, — загадочно произнёс Мерлин.
— Кстати, тебе вернули твоё сокровище? — полюбопытствовала Нарина.
— Ещё бы не вернули! Руден мой! — злобно ответил Мерлин, будто доказывая нам что то.
— Никто и не спорит! — спокойно ответила Нарина.
— Ты так и не сказала, кто такой Руден! — заметила я, обращаясь к Нарине.
— Руден это мой меч! — вмешался Мерлин.
— Почему ты его называешь человеческим именем?
— Потому что мой меч волшебный и он может превращаться в человека.
— Это как?
— Задай этот вопрос потом лучше своему отцу. Я не понимаю, что и как там все это происходит, а ему лучше знать.
— Ну, хорошо, я учту!
Неожиданно, дверь резко открылась и в комнату, буквально, влетела запыхавшаяся Дора, снова со стопкой старых книг.
— Как?! — прямая с порогу спросила Дора, не замечая