— Зачем ты так сынок?
— Я слушаю, говори.
— Можешь заехать к нам?
— Зачем? Помошь если нужна, я отправлю вам человека.
— Нет. Поговарить надо. Заедь, просим тебя с отцом. На пару минут.
— Мама, может завтра? Не считаешь, что поздновато сегодня для душевных разговоров?
— Сынок, всего то на пару минут, — знаю. Меня уже трусит от их разговоров.
— У меня дела, мне ехать нужно. Меня ждут!
— Мы тоже ждем! У тебя, что есть люди важнее нас с отцом?
— Мама, не манипулируй мной! Хватит!
— Не заставляй нас ждать! Ждем, — кричит в телефон и отключает.
Что мне сделать?
Черт!
Выруливаю в сторону отчьего дома. Глушу матор, выхожу.
На встречу ужеидет довольная мама.
Обнимает.
— Привет родной, проходи, что ты стоишь как не свой? — мама поддалкивает к дому.
Никакого желания сейчас видеть отца нету! После всего сказанного у меня дома!
Мои родители, мои родные. Я думал ближе и роднее них нет на земле людей! Любил их беконечно! Нет, сейчас я их тоже люблю. Но их чрезмерное вмешательсвто в мою жизнь — перечеркивает все линии дозволеннгого.
— Здравствуй отец, — пожимаю ему руку.
— Присаживайся.
— Я постою. Говорите что случилось, мне ехать нужно.
— Нина ждет? — говорит мама! — подождет!
— Сынок, ты подумал над моими словами?
— Над которыми именно? Ты говорил много вчера, что можно, что нужно и нельзя, ты много чего говорил!
— Что вам нужно расстатся!
— Папа! Вы для этого меня звали? Это ваш важный разговор?
— А что может быт важнее? Ты не понимаешь! Ты рушишь жизнь свою и Нины! — выпаливает отец, — да ты понимаешь, ты рушишь жизнь Нины тоже.
— Каким это образом? — хочется прямо сейчас встать и уйти!
— У нее есть возможность, пока она молодая, она сможет выйти замуж еще раз, и может быть иметь детей, создать семью. С тобой не получилось. Дай шанс ей с другим! Ты держишь ее возле себя не отпускаешь! И сам себе рушишь жизнь, ты может пока еще молод, сможешь женится на другой, создать семью! Но ты упрямый осел! Думаешь только о себе! Ни обо мне, ни о матери, и уж точно ни о Нине ты не думаешь!
И тут я впервые задумался.
Стою, ног не чувствую от нервов. Закуриваю прямо в гостиной, руки дрожат, чертовы коленки тоже выдают мое состояние.
Может они правы?
Я сам для себя знаю, что если мне скажут все врачи мира, что Нина никогда не сможет родить мне ребенка — я от нее не откажусь! Ни за что! Мне никто не нужен, кроме нее никто! Даже если мне родят сорок детей, я не хочу. Я без нее умру.
А Нина?
Спросил ли я у нее?
Дал право выбора?
НЕТ.
Держу при себе, не отпускаю. Я эгоист.
Может у нее есть возможность стать матерью. Почему она должна страдать из- за меня?
А правда ведь, из за меня. Как выяснилось, это я бесплоден.
Мелкая дрожь пробивает кожу, как представлю, что она родит от другого. Что другой будет прикасаться к ней. Опять во мне говорит мой эгоизм.
Она сможет познать все прелести материнства. Сможет. А я не даю ей такой возможности. Чертов ублюдок! Я собственник. Но сейчас я понимаю, мне надо отпустить ее.
В кое веке, мои родители правы. Я гублю жизнь Нины. Я бесплоден. Я! Нина здорова, она родит детей. создаст семью, со мной не получилось. Но пока она молода, пусть попробует. Я дам ей шанс! Отпущу ее!
Трель телефона возврашает меня в реальность.
— Макс, — я закрываю глаза, — я скоро буду.
— Я уже слышала это час назад.
— Еду брат. Готовь для меня виски.
Отключабсь. Разворачиваюсь и не сказав ни слова, выхожу их дома.
Завожу двигатель, трогаюсь с места. Педаль газа до упора.
Боль давит на грудную клетку. Дыщать тяжело.
Дорога, движение, скорость. Перед глазами все плывет. Впервые за свою жизнь, чувствую слезы на глазах. Вытираю рукавом, паркуюсь возле клуба. Доеахал в считанные минуты, нарушая все правила дорожного движения.
Захожу в кулб. Замечаю своих в вип зоне. Уверенными шагами двигюась в их сторну! Тут уже весело. Каждый пришел со своей половинкой. Услышав ответ, что Нина просто устала, женская половина нашего не маленького круга, меня наконец то оставлюят в покое. Громкая музыка льется со всех углов клуба. Приветсвую все рукопажатием, заваливаюсь на диван. Тут же мне подносят налитый бокал с виски. Янатраное пойло жгет горло, когда все хором требуют до конца.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Живот издает голодные звкуи, напоиминая, о том что он хочет есть. А я нет. Джае не закусывая, второй бокал льтеься в горло. Жгет. Фу! Гадкий напиток.
В руках и ногах сразу же чувствуется легкость. Расслабляю галстук, потом и во все изабалвяюсь от него и пиджака.
— Ты какой то напряженный, — спрашивает Толя, мяко развалившись рядом на диван.
— Все четко, — поднимаю тертий бокал, проливаю внутрь. Закусывая горьким лимоном. Моршусь. Гадость.
— Точно? Если что мы рядом. Знаешь же, в любое время.
— Знаю друг! — хлопаю по плечу. Наполняя пустые бокалы.
Маскимально расслабился. Развалился на диван, осмотриваю полуголых баб, плавно двигаюшихся в такт музыке.
Наверное градусы дают о себе знать, подрываюсь с места, ан непослушных ногах двиагюсь на танцпол. Слышу гул исходяший со стороны нашего стоилика, и ребята со своими девушками, а кто то уже с женами, тут же присоеденяются ко мне.
Чужие руки, чужой запах, горячее неприятно пахнущее спиртным дыханиие возел мое шеи. Руки обивавются вокруг моей шеи.
— Привет красавчик, как давно я тебя не видела……
Жанна….
Сука, она откуда тут взялась.
Пытаюсь убрать ее руки от себя. Не получается. Ухмыляюсь.
— Что ты тут делаешь? — обнимаю ее за талию, пытаюсь двигаться в такт музыке.
— Танцую, как и ты, — смеется. кусая за мочку уха, — ты не соскучился? Сколько лет не видел меня?
— Неа, не соскучился, даже не вспоминал, — язык плетется, но говорю как есть.
— Не скучал? — сука чувствую, как засосывает кожу на шее. Скользит мерзким языком, периодичекси засасывая то тут то там мою кожу!
Отталкиваю ее.
Тварь.
— Сука, ты что делаешь?
— Ставлю метку! — яростными глазама выпаливает она и тянется опять ко мне, — чтобы вспоминал и скучал! — смеется, — не хочешь меня? — опять виснет на шее.
— Нет! Отвали! — убираю ее руки, отталкиваю.
Прошаюсь с ребятами, и двигаюсь на выход.
— Ты не сядешь за руль в таком состоянии! — меня догоняет Алекс, — тебя Стас отвеезет домой. Стас!
— Я могу и на такси. Не такой дурак.
— Бля. Я не сказал дурак! он тянет вниз ворот моей рубашки, — Черт! Иди сюда.
— Что там?
— Эта сука оставила засосоы на тебе.
— Я уверен Нина мне поверит! Она мне доверяет. Знает, что мне никто не нуже.
— Может я тебя к себе заберу? У меня переночуешь? Амаля ей скажет, что ты у нас, она будт спокйноа. А утром на трезвую голову поговарите! — он наклоняется ко мне, — да ты воняешь мерзким запахом духов.
— Не нужно, — Стас подьезжает к нам на внедорожнике Алекаса, Стас водитель Алекса, — уверен она мне поверит.
Прошаюсь, заваливаясь на заднее сидение.
Кое как попадаю ключом в замок двери.
Нина стоит передо мной. С какой то прозрачной коробкой в руке.
— Милашка….- она смотрит на мою шею. Глаза, часто моргает, не веря увиденному. Стоит не может щевелится. Я чувствую себя уродом в этот момент.
Коробчка падает с рук, разбивается. Делает шаг ко мне. Кажется не дышет.
— Малыш…прости, я немного выпил, — хочу взять за руку, я сейчас все обьсню, она мне поверит. Она должна. Я же ничего не сделал!
Она делает шаг назад, хватается за стенку, моршась как будто от боли.
Господи!
Кровь по ее ногам…
Она падет.
Я мометально трезвею!
Хватаю на ркуи! Выбегаю во двор!
Моя машина осталась возле клуба. Нинина машина она в гараже. Аккуратно лдожу ее на заднее сидение.
— Нина, пожалуйста, открой глаза, — я дроуж, ничего не понимаю. Завожу машину.