в ваши дела не приплетай, пожалуйста! Я, между прочим, тоже была занята! — возмутилась ведьма. — Ад, объяснишь?
— С радостью, — я недобро улыбнулся. — Клятва, которую я дал твоему отцу, Ева. Он был умен и понимал, что кто-то, да даже я, сможет попытаться ее снять. И поставил защиту.
— Охренеть! — восхитилась она. — Да ладно? Блин, вот это круто, конечно! И что случилось?
— Ничего, — я пожал плечами. — Она лишила его магии.
— Что, совсем?!
— Кажется, да.
— Вы поплатитесь за это! — заорал Сорай. — Клянусь, никто не останется отомщенным! Я — великий потомок…
— Слышал, злыдень, — рассмеялась моя ведьмочка. — Мой папа снова тебя уделал! Даже после смерти!
Злыдень от этих слов задохнулся, глупо хватая ртом воздух, и, сжав кулаки, бросился на Еву. Я выставил руку, чтобы перехватить, но это оказалось лишним. Девчонка шепнула заклятие, и тот остановился, будто врезавшись в стену. Лицо исказилось от понимания происходящего, побагровело, затем побледнело. Как бы его удар не хватил раньше времени! Я-то надеялся отдать его ей, чтобы делала с ним, что пожелает.
Запоздалый подарок на свадьбу, так сказать.
Белобрысый снова открыл рот и издал невнятный звук.
— Так-то лучше, — пробормотала коварная девушка, мило улыбаясь. — Значит, это правда. Работает! — он дернула меня за плечо, заставив повернуться к ней. — Ад, он и правда просто человек!
— Я вижу.
— Чудеса! Боги, это же просто прелесть! — она начала прыгать на месте, хлопая в ладоши. — Такого даже я не ожидала. Ад! Это так здорово!
Непосредственная искренняя радость вызвала улыбку.
— Подожди-подожди, сейчас кое-что попробую, — снова непонятная тарабарщина. — Хм, вот. А теперь скажи, как тебя зовут?
— Димитрий Сорай, — безэмоционально прошелестел мужчина.
— Ааа, охрененно!
— Что ты с ним сделала? — спросил я.
— Я хочу узнать, какого черта он к нам прицепился!
— Он кое в чем признался…
— Это неважно! Мог и соврать, такие часто льют в уши. Правда же, убогий? Не отвечай! Сама знаю.
Девчонка танцующей походкой прошла к креслу, грациозно опустилась на мягкую подушку, взглядом приглашая меня присоединиться. Явно задумала что-то нехорошее.
Разве можно отказаться?
Когда я присел рядом, заняв подлокотник, она, будто не заметив, положила мне локоть на колено и удовлетворенно проговорила:
— А вот теперь, писька ты крысиная, мы поговорим!
ГЛАВА 37. Судьба злодея
Ева
Карета тряслась по ухабистой дороге и подпрыгивала всякий раз, когда колеса попадали в особенно глубокую яму или на валун. Благодаря мягкой обивке биться головой о стенки было не больно, но все равно раздражало. Гораздо хуже обстояли дела у Сорая, связанного по рукам и ногам и засунутого под скамью. Впрочем, о нем я волновалась в последнюю очередь.
Можно было, конечно, попросить возничего, нанятого в ближайшем городке, сбросить скорость и везти себя и нас прилично, но мы торопились. Вернее, я. Со мной всегда так: если какая-то безумная идея придет в голову, пока не воплощу ее в жизнь, не смогу спокойно сидеть на месте и ждать подходящего случая! А то, что я задумала, было идиотской затеей даже по моим меркам.
Бывший колдун под заклятием сообщил, что является ни много ни мало — представителем такого удивительного народа как дриады! Если бы не замагичила его, покрутила б пальцем у виска и попросила Ада треснуть по кумполу, чтоб мозги на место встали. Но блондин не мог соврать, а, значит, верил в этом сам. Более того, рассказ сумасшедшую историю, которая до сих пор не помещалась уже в моей голове, вот-вот полезет из ушей своей абсурдностью.
Итак, по словам Сорая, он наполовину одаренный-наполовину дриад. Его мать ведьма однажды случайно вступила на волшебную территорию, была поймана лесным народцем, а именно — прекрасным мужчиной, с чьей красотой никто и никогда не сравнится. Но вместо того, чтобы сказать заблудившейся девке «ай-яй-яй!», дриад повел себя необдуманно и совсем по-человечески, попросту влюбился! Естественно, ни о каком «долго и счастливо» речи быть не могло, жительница внешнего мира и представитель давно потерянной для всех расы просто провели прекрасные мгновения, и ведьма, пообещав ничего не говорить кому бы то ни было, отправилась восвояси. И только намного позже поняла, что носит под сердцем плод запретной любви.
— Она искала отца, но тот не пожелал ей показаться, — бесцветным голосом проговорил Димитрий, слабое свечение, подобное тому, что видела я у Изабель, заметил уже даже Ад.
Всегда виднее, когда знаешь, на что обращать внимание.
Мальчик рос, получив от матери по наследству дар к магии, развивался, но в подростковом возрасте начал догадываться, что с ним что-то не то. Еще бы, когда можешь читать в темноте без света, поневоле задумаешься о собственной уникальности. Тем не менее, матушка обещание сдержала и не выдала свою тайну, просто замолчав. А потом вообще скончалась, упав с лошади.
Почувствовав неладное, я на всякий случай уточнила, своей ли смертью сгинула женщина, и облегченно выдохнула: хотя бы к этому колдун не имел никакого отношения.
Димитрий не успокоился и начал сам рыть носом землю, только укрепляясь в своих догадках: он — дриад, пусть и не полностью. И, конечно, ему захотелось найти отца, чтобы… да-да, отомстить ему за то, что мать с момента его рождения не была счастлива, и вообще вела себя не как ведьма, а как простая овдовевшая баба: мужчин к себе не подпускала, сама ни к кому не приставала, и в принципе жила аскетично. А вот Сорай хотел жизни иной, роскошной, пьяной, со всеми вытекающими. А еще он полагал, что имеет право жить на два мира, раз в нем течет кровь двух рас. И плевать ему, что одна из них для нас всех давно канула в лету. Он-то знал правду!
Еще когда он начал изучать теорию о существовании дриад, наткнулся на литературу Всеволода Зарая. Отец так подробно и красочно описывал то, что просто не мог видеть, что колдун уверился: автор опуса там действительно был! Но появившись у папы на пороге и требуя рассказать, где обитает народец, получил лишь резкий отказ. Он сделал еще несколько попыток договориться, суля все больше, но Зарай был непреклонен.
Что было дальше, я уже до этого знала. Сорай оказался и правда сильным и честолюбивым колдуном, добился власти и признания. Одновременно не выплеснутая на родного батюшку злость копилась, желая найти выход… А примешайте сюда зависть, высокомерие и подлость — такая дикая хрень получается, что неудивительно, чем все закончилось.
Похоже, папа знал, что грядет, и перестраховался, поймав момент и вынудив Ада дать треклятую клятву… простите.
В итоге же, все вышло не так, чтоб плохо, а на