Открыв глаза, я поморщилась от лёгкой ломоты в теле. За всё приходится платить и организм напомнил о том, что те акробатические пируэты не прошли даром. Но эта боль была приятной.
Повернувшись на спину, я взглянула на соседнюю подушку и вздохнула с облегчением. Стива не было.
Наверное, оборотень уже проснулся и ушёл. Прижав простынь к груди, я села в кровати, свесив ноги на пол, и принялась осматриваться в поисках халата. Он точно должен быть где-то тут.
— Доброе утро, — внезапно произнес Стив.
Я дернулась, быстро оборачиваясь.
Мужчина в одних брюках стоял в дверном проёме, скрестив руки на обнажённой груди и, чуть склонив голову, смотрел на меня.
— Привет, — отозвалась я, убирая спутанные волосы за ушко, ещё сильнее прижимая простынь к груди.
— Как спалось?
— Мало.
Я никогда не сомневалась в выносливости модифицированных. Но одно дело слушать сплетни об их сексуальности и аппетитах, а совсем другое стать участником этого марафона на всю ночь.
— Ты в порядке? Ничего не болит? — обеспокоенно поинтересовался Стив, продолжая стоять в проёме.
Я всё-таки покраснела.
Сложно смотреть на него и не думать о том, что было между нами ночью.
Его руки, губы, шёпот и золотистый взгляд. То, как я отвечала на каждое прикосновение. Чутко, страстно и открываясь так, как никому не открывалась до этого.
— Всё нормально. Правда.
И почему голос звучал так натянуто и фальшиво? Ведь говорила совершенно искренне. Тогда почему сама с трудом себе верила?
Стив тоже заметил напряжение в моём голосе, кажется, сделал свои собственные выводы. Он помрачнел ещё больше, и я поспешила продолжить:
— Со мной всё в порядке, правда, — повторила я, более уверенно и снова огляделась. — Ты не знаешь, где мой халат?
Омару подошел ближе и вытащил его из-под покрывала на полу, после чего протянул мне.
— Держи.
— Спасибо.
Не знаю, что именно на меня нашло.
Но я откинула простыню в сторону и встала в полный рост полностью обнаженная. Засунув смущение и страхи как можно дальше. Фигура у меня не идеальная, но симпатичная. И ничего нового Стив там не увидит, а показать своё отношение стоит. Ему и себе.
Дав возможность себя немного рассмотреть, повернулась к нему спиной, молча предлагая ему подать мне халат. Так, как если бы это было пальто, а мы находились на каком-нибудь светском рауте.
Секундная заминка. И Стив подошёл еще ближе, помогая мне просунуть руки в рукава и накидывая махровую ткань на плечи.
Его ладони там так и остались, сжимая предплечья и не давая мне сбежать.
— Играешь?
— Не знаю, — призналась ему, завязывая пояс.
Может и играю, но мне так хочется продлить это ощущение свободы.
Развернулась, оказавшись в плену мужских рук, изучая сильный подбородок, чувственные губы, прямой нос и расплавленное золото взгляда.
— А на что это похоже? — спросила с некоторым вызовом, задирая подбородок выше.
— Ты боишься меня?
Его взгляд настойчив и требователен. От него не скрыться, да я и не хочу.
— Нет, не боюсь. И нет, не жалею о прошлой ночи.
Мне показалось, что Стив вздохнул с облегчением. Но сделал это он так тихо, что непонятно было, это на самом деле или нет. Возможно я просто принимала желаемое за действительное.
Руки скользнули по телу. Одна легла на спину, привлекая к себе еще ближе, другая схватила за шею, не давая даже малейшей возможности вырваться, когда его губы накрыли мои.
Этот поцелуй отличался от прошлых и больше был похож на своеобразную печать. Его право и власть. И я тоже его.
Но привычного протеста нет. Мне нравится быть слабой в его руках.
Я отозвалась на поцелуй, скользя ладошкой по обнажённой груди. В то время как Стив, утратив контроль, сорвал с меня халат. Опять.
Мы снова падаем на кровать, стремясь оказаться как можно ближе друг к другу. И все остальные мысли улетают прочь. Словно не было этой безумной ночи без сна, полной страсти и искушения. Я уже не помнила о том, как болит тело и как я устала. Это и неважно.
Едва слышно скрипела кровать.
То ли стон, то ли вздох. Судорожный. Рваный. Он быстро исчез, затерявшись в участившемся хриплом дыхании.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наши тела, движущееся в едином ритме, как одно целое. И он становится всё быстрее и быстрее, пока окружающий мир не взрывается на сотни осколков.
Потом был быстрый душ. Только принимали мы его по очереди, прекрасно понимая, что совместный до добра не доведёт. Сначала Стив, а потом и я. Это было какое-то сумасшествие, взрыв гормонов как у озабоченных подростков, дорвавшихся до секса. Взрослые люди так себя не ведут… или нет?
— М-м-м, завтрак, — присаживаясь за столик, произнесла я и сразу же схватила тост, на который принялась намазывать масло, а потом и джем.
— Проголодалась? — спросил мужчина, с улыбкой наблюдая за мной.
— Страшно. Какие у нас планы на сегодня?
— Мы же приехали сюда кататься на лыжах. Значит этим и займёмся. Возьмем на прокат костюмы, снаряжение.
— Надо же, — подколола его я. — А мне казалось, что ты привёз меня сюда для другого.
— Совершенно не понимаю, о чём ты, — сделал честные глаза мужчина.
— А как же тихий курорт, уютное шале с одной кроватью, романтический ужин в халатах, — продолжила я ехидно, запивая тост горячим чаем.
— Испорченная девчонка, — хмыкнул Стив.
— Кто ещё испорченный, — намазывая следующий, ответила я и неожиданно смутилась, вспомнив, что еще хотела у него спросить. — Стив?
— М? — отозвался он.
Мне пришлось постараться, чтобы подобрать нужные слова.
— Почему в первый раз было так… неприятно? — спросила у него и тут же поправилась. — В начале. Потом всё было круто. Но вот в первый момент…
Ох, что я несу?
— Я же сказал, что это эйо, — отозвался Омару. — Так она закрепляется в организме обрученной.
— Сказал. Но ведь это уже было. Там в лесу, когда ты спасал меня от пневмонии. Ты уже подселял в меня эйо и тогда тоже было больно.
— Тогда было иначе, — уклончиво отозвался Стив.
— Иначе? — повторила я, рисуя пальчиком узоры на тёплой кружке. — Как у Рейфа и Кейт? У них ведь тоже всё иначе.
— Я не умру, если ты об этом. В любом случае больно больше не будет. Обещаю.
— Это я уже поняла.
Стив посерьезнел.
— Это не конечный результат, Мари. Ночь закрепила эйо, но процесс не завершен, — короткая заминка. — Ты ещё можешь уйти.
— Ты меня прогоняешь? — удивилась я.
— Мари, ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
— Понимаю. Я же сама сказала, что ни о чём не жалею. Хотя и торопиться не хочу. Для тебя всё решено. Оборотни, истинная пара, единственная, одна на всю жизнь. Но для меня это всё чужое и непонятное. Дай мне немного времени. Я должна осознать изменения в своей жизни и принять.
— Я не стану тебя торопить.
— Знаю, — улыбнулась, протягивая свою руку через стол и накрывая его. — Спасибо.
— Всё для тебя, Мари.
Это были не просто слова.
Остаток дня мы действительно катались. Хотя это громко сказано. Большую часть времени мы валялись в снегу, смеясь в полный голос. Никогда не думала, что чужой смех может так нравиться.
Нет, о любви было рано говорить. Но это несомненно была симпатия и желание, которое с каждой минутой становилось всё сильнее.
— Скажи, если бы отец не устроил похищение, что бы было? — спросила я, когда мы сидели в пиццерии.
— Всё как я тебе сказал. Мы бы заключили соглашение, и я бы стал тебя соблазнять. Вернувшись с работы ты бы получила заказ из цветочного магазина.
— Заказ? Какой заказ?
— Цветы. Много цветов.
— Насколько много? — тут же насторожилась я.
— Очень много. Но всё в пределах десяти тысяч, как мы и договаривались.
— Ты издеваешься?
— Нет, я совершенно серьёзен. Я бы сделал всё, чтобы добиться тебя, Мари.
— В этом я нисколько не сомневаюсь. Омару всегда добиваются свой цели.
Но на выходе из пиццерии нас уже ждали.