меня всю.
Он трахал меня среди всей этой красоты, а я стонала и кричала, и срывалась следом за ним в эту пропасть, чтобы потом, едва не искусывая губы в кровь, взорваться и воспарить вместе с ним к порочным, но таким сладким и нереально прекрасным, одним на двоих небесам.
…
Наверное, я бы и дальше оставалась в этом раю, забросила бы учебу, и работу, если бы он только попросил. Да что там, просто намекнул.
Но он, слава богу, этого не делает и мне удается сохранить нетронутыми остатки своей самостоятельности и независимости.
Общаясь так, будто не происходит ничего особенного, и это всего лишь очередная развлекательная поездка, мы доезжаем до аэропорта, проходим регистрацию и едва устраиваемся в самолете, как оба начинаем дремать.
Ночь выдалась бессонной, благодаря стараниям Демьяна, а потому в сон тянет нереально.
Я даже рада, что так, и не придется изводить себя мыслями, что с нами будет по прилете. А еще я немного стесняюсь смотреть Демьяну в глаза, потому что сегодня я рискнула и сделала это. Я…я…попробовала и теперь знаю, какой его член на вкус и что именно чувствовала та девушка, Карина, которая делала ему минет при нашем первом, таком ярком, но до милисекунды порочном, знакомстве.
Сегодня ночью я дошла до такой степени раскрепощенности, за которой уже почти ничего не осталось. Я, по его недвусмысленной, произнесенной крайне возбуждающе просьбе, опустилась перед ним на колени, раскрыла губы и приняла в рот его твердый, красивый, так возбуждающий меня член.
И к своему позору, сейчас же потекла от этого.
От крепких рук Демьяна на моей голове, сжимающих и не дающих отстраниться, от его хриплых, почти рычащих животных стонов.
- Ви, бля, пиздец…, - выдыхал он, а я двигалась губами по всей длине, едва не захлебываясь слюной и кайфовала, кайфовала, улетала.
Если бы мне кто-то сказал, что я могу кончать только от этого, даже не прикасаясь особо к клитору, я бы рассмеялась тому в лицо. Но с Демьяном я кончаю, не прилагая к этому совершенно никаких усилий.
И даже сейчас, в самолете, стоит нашим бедрам слегка соприкоснуться, как меня охватывает новый, нестерпимый жар порочного и какого-то ненормального по отношению к нему вожделения.
Я задыхаюсь в этих чувственных волнах и посильнее прикрываю глаза, буквально приказывая себе абстрагироваться и не думать, не думать, не думать...
…
- Дашка встречает, - выпаливаю я и задвигаю усиленно отрепетированную в самолете речь. – Все, Демьян, мне пора, спасибо за чудесную поездку. Увидимся как-нибудь.
Встаю на цыпочки, невесомо касаюсь его щеки губами и быстро, пока он не сказал ничего или не сделал, убегаю, сверкая каблуками к Дашке, которая стоит с диким видом, и наблюдает за всеми моими манипуляциями с выражением полнейшего недоумения на лице.
- Даш, сделай лицо попроще, - говорю я ей, едва подлетаю к ней и висну на ее шее.
- Виол, я не поняла, это что такое было? Вы что, вместе не могли из аэропорта приехать? Это ж сколько денег лишних, туда и обратно. А зачем? Поругались что-ли?
- Так надо Даш, просто радуйся нашей встрече и идем поскорее на выход.
- Мне кажется, он не сильно доволен, что я тебя встретила. Так смотрит на тебя, просто дыру прожигает.
- Пусть смотрит, если ему хочется, - говорю я и весело, заливисто смеюсь.
Главное, только не переиграть, лишь бы не переиграть, все должно выглядеть естественно. А если бы мы возвращались вместе на такси, неминуемо возникла бы неловкость, какая всегда наступает при расставании.
Ему бы пришлось ломать голову над тем, что бы мне сказать, а я...возможно не смогла бы скрыть, как невыносимо ломает меня даже сама мысль о расставании.
А так... быстро, легко, безболезненно.
Почти безболезненно, потому что на протяжении всей следующей недели, Демьян не то, что не приезжает, но даже не звонит…
И я... задыхаюсь. Буквально сгораю каждый день заживо.
Чем дальше, тем хуже, болезненней и угнетенней становится мое состояние, критически отказываясь функционировать и выживать без него...
Глава 27 О боже, он...
Виола
Что и говорить, жизнь без Демьяна дается мне довольно тяжело.
Единственное, что примиряет меня с унылой, и как-то в один миг потускневшей действительностью, это учеба и работа.
Работа в особенности.
Я упахиваюсь каждый день на тренировках не только потому, что нужно заработать побольше и отдать Дашке долг за такси, да и поднакопить снова денег. Но еще и потому, что спорт помогает мне разрядить то физическое напряжение, которое неизменно преследует меня с тех пор, как мы с Демьяном вернулись из нашего путешествия.
Не хватает, ужасно не хватает его искушающего хриплого шепота на ушко, его крепких рук, умело распаляющих мое, итак не в меру возбужденное от его близости тело, его харизмы. Уверенной дерзкой наглости и, наконец, срывающего любые барьеры напора.
Всего этого мне так недостает, и ни один из парней, что вьются то и дело вокруг меня, не могут дать мне и частицы тех нереальных впечатлений, что получаю неизменно и с избытком исключительно в обществе Демьяна.
Но он не звонит, не звонит, и сегодняшнюю тренировку я провожу еще интенсивнее и яростнее, не забывая улыбаться окружающим так широко, как только могу.
А потом долго стою под горячими упругими струями, и привожу свое дыхание и расшатавшуюся за эти дни нервную систему снова в норму.
Он не может долго без траха. Значит ли это, что всю неделю он проводил время с какими-то другими девушками? Я, как наивная дура думала, что реально зацепила, а он тем временем даже обо мне не вспоминал...
Даже самые интенсивные и продолжительные тренировки не могут до конца изгнать из головы эту раздирающую на атомы и убивающую безысходностью мыслемешалку.
- Виол, ну ты и помотала нас сегодня, - со стонами отозвалась сегодня о нашей тренировке одна из клиенток, и я согласилась с ней, что давно мы так не выкладывались, что и говорить.
Только жаль, не сильно мне это помогло.
...
- Ой, как же задолбало все, - вздыхает моя коллега тренер по пилатесу Оля. – Ви, может завалимся в какой-нибудь клуб на часок-другой? Ты, я, Анжелку еще прихватим, она освободится буквально через пять минут. Посидим, расслабимся?
Идея не кажется мне совсем уж бредовой и несколько секунд я на полном серьезе раздумываю над ней, но в конце концов все же отказываюсь.
-