ты на Свету и Катюшку смотришь? И сразу скажу тебе, что полностью тебя одобряю. Так что...,— он хлопнул меня по плечу.
— У меня к вам просьба будет,— обратился Аркадий к Светлане, когда она, уложив дочку спать, подсела к нам,— Не могли бы вы приютить до утра товарища майора? А утром я за ним приеду.
— Да конечно, оставайтесь,— Света смотрела на меня,— вы нас ни сколько не стесните. И вы тоже оставайтесь,— она повернулась к Гайдару,— Тем более, что Катюша мне не простит, если вы уйдёте, а я не разбужу её, чтобы вас проводить.
— Я бы рад, но у меня служба,— Аркадий лучезарно улыбнулся,— Так значит мы с вами договорились и я заеду за Ильёй утром.
Глава 10. Блокада. Жизнь сильнее смерти.
Дверь за Аркадием закрылась и я остался наедине со Светланой. Вот ведь ситуация, я совершенно не знаю, как себя вести. Я-Силаев всю свою жизнь был однолюбом и кроме жены других женщин для меня не существовало, а Копьёв вообще был, по сути, ещё пацан, 23 года всего.
Воспоминание об оставленной где-то там, в будущем, семье, кольнули в сердце. Я опять сел у открытой дверцы буржуйки и поворошил жаркие угли кочергой. Память вернулась в те далёкие годы, когда я, курсант выпускного курса военного училища познакомился со смешливой девчонкой, заканчивающей педагогический институт. Роман был бурный и молниеносный. Уже через месяц мы подали заявление в ЗАГС и вскоре молодой лётчик-лейтенант уезжал к месту службы с молодой красавицей-женой. А дальше было всяко. Мотания по гарнизонам, жизнь в бараках, на съёмных квартирах. Безденежье, когда после службы я снимал форму, одевался в гражданское и шёл либо таксовать, либо ещё на какую шабашку. А она ни разу ни словом не упрекнула меня и тянула лямку вместе со мной. Мне завидовали все сослуживцы. От многих из них жёны ушли, не выдержав тягот и лишений воинской службы, а моя всегда была моим самым надёжным тылом. Когда через полтора года после свадьбы родилась наша старшая дочь Надежда, мы служили на Дальнем Востоке и я отправил молодую супругу с ребёнком к её маме почти на год. Для новорожденной в продуваемом всеми ветрами бараке было явно не место. Так они и уехали прямиком из роддома. Это был единственный раз, когда мы расставались. Через год меня перевели на Урал и мы воссоединились. Жена категорично сказала мне, что больше она меня никогда не покинет и слово сдержала. Потом, с разницей в три года у нас родилась вторая дочь Оксана и сын Виктор. И только благодаря супруге они все трое успешно закончили школу, а потом и институты. Сын Витька так вообще продолжатель династии, можно сказать. Военный лётчик, моя гордость. Правда выбрал не стремительные истребители, а винтокрылые машины.
Уйдя в свои воспоминания я не заметил, как Светлана подсела ко мне. Видно было, что её тоже немного напрягала сложившаяся ситуация. Она задумчиво смотрела на переливающиеся огненными всполохами угли, держа обеими руками кружку с кипятком. Вот совершенно не похожа на мою жену, но почему же меня к ней тянет с того самого мгновения, как там, на промёрзшей улице, увидел её глаза? Хотя ничего удивительного. Я давно уже заметил, что ни Силаева, ни Копьёва уже не существует. Я стал другим, отличным от них обоих.
— Света, выходи за меня замуж,— неожиданно даже для самого себя произнёс я.
— Замуж?— она удивлённо посмотрела на меня, но в её взгляде не было отторжения, что меня порадовало,— Вот так сразу? Мы же даже толком не знакомы. Ты всегда так быстро принимаешь решения?— не меньше меня радовало то, что мы как то сразу стали с ней на ты.
— Ну, значит, нужно познакомиться,— я подкинул в печку небольшое полешко,— Я, Копьёв Илья Андреевич, 1919 года рождения. Родился в Саратове. Наверное. Сирота,— уточнил я,— Воспитывался в детском доме там же в Саратове. Потом работал на заводе и учился в ФЗУ, занимался в аэроклубе. Когда призвали в армию, то попал на курсы авиатехников. Воюю с первого дня, стал лётчиком-истребителем. Сейчас в звании майора командую эскадрильей. Ну, сбивал немцев, за что и награждали. Вот, собственно и всё. А что касается принятия решений, то да, привык всё решать быстро. У нас, у истребителей, на принятие правильного решения в бою есть мгновение, а то и меньше. Замешкаешься и собьют. И потом, тебе не кажется, что кое-кто принял решение за нас,— я с улыбкой кивнул в сторону спящей на кровати Катюшки. Девочка с головой укрылась одеялом и видно было лишь её личико. Она улыбалась во сне.
— Да уж, Катя меня удивила,— Светлана отхлебнула из кружки,— За мной ведь пытались ухаживать, но она всех принимала буквально в штыки. Такой рёв поднимала, стоило лишь увидеть рядом со мной какого-нибуть мужчину, даже если он просто подходил что-нибуть спросить. Так всех и распугала, а я уже смирилась. И я очень удивилась, когда она сама пошла к тебе и назвала папой,— она зябко передёрнула плечами и я накинул ей на плечи лежащий тут же рядом свой полушубок,— Спасибо. Я ведь тоже сирота. Я родилась в 18-ом году, так что старше тебя на год. Мы жили в пригороде Воронежа. Родители умерли, когда мне было пять лет и меня воспитывала тётка, сестра отца. Я у них была чем-то вроде прислуги.
Когда исполнилось 16 лет, то я сбежала от них в Ленинград. Здесь и познакомилась с будущим мужем. Когда он погиб и родилась Катя, было очень трудно. Хорошо что заводские, кого он спас, помогли. Выучилась на курсах и устроилась в машинописное бюро на заводе. Перед самой войной перешла в жилуправление. Сейчас так там и числюсь, вместе с тётей Дусей. По очереди через день ходим туда на работу. Дочку с собой беру.
— А почему вас не эвакуировали?
— Я не знаю,— пожала плечами Светлана,— Списки на эвакуацию собирали и мы там были. Возможно, что их потеряли или ещё что. Да и некуда нам ехать. Я, как и ты, сирота, а родители мужа живут на Смоленщине, а там сейчас немцы. Предлагали эвакуировать только Катю, но я отказалась. Боялась её потерять и потом не найти. А теперь корю себя за это. Так у неё была бы возможность выжить.
— Ты мне так и не ответила,— я пошевелил горящее полешко