— Я за этим! Банши, найди муравьеда! Стеча на тебе гиена, Гидеон — цапля, Искра — пи…з…, — я развернулся на напарницу и осекся, а вдруг это не питон, решил крикнуть про змею, но вместо этого мысль, наконец, догнала зрение, — …дец.
Пизмеездец какой-то уже свалился на девчонку и тройной спиралью обвился вокруг ее шеи. Масляная шкура блестела и переливалась в постоянном скольжении. Голова, плечи девушки уже скрылись из виду, а змея продолжала наматывать круги, стягивая руки.
«Мля, что делать-то?» — чуть ли не впервые я сам обратился к фобосам за советом. Стрелять я не мог, даже с финкой бросаться спорная идея, вдруг пораню девчонку.
«Без вариантов потроши, но аккуратно…» — ответил Ларс: «Я не могу его подцепить, не понимаю, из чего он сделан».
«Подержите мое пиво…» — хмыкнул Муха, а я почувствовал, как скрючило пальцы, пробежала волна силы от боксера, а мейн добавил нечто, напоминающее стальные напальчники с острыми кончиками, как у стеклобоя.
«Кусать никого не будем…» — я провел кончиком языка по зубам и на всякий случай снизил уровень инициативы, выданной фобосам.
И понеслась! Резкими, но аккуратными оплеухами начал цеплять скользкую тварь и раскидывать в разные стороны. Легко, будто полиэтиленовый пакет в прошлой жизни, мейновские примочки пробивали шкуру, но потом вязли в плотной пакле, пропитанной вязкой вонючей дрянью.
Один ряд, второй, третий — ближе к лицу и шее я снизил скорость, чтобы не зацепить Искру. Маска съехала, волосы растрепаны, щеки горят красным — румянец перемешался с кровоподтеками из свежих царапин. Глаза бешеные, налитые кровью транслировали только одну мысль: «Щас всем придет змеездец».
«Баба — огонь!» — донеслось восторженное от Мухи.
«А без маски она еще лучше! Смотри Матвей…» — Ларс скривился от моей отмашки и закричал: «Не на нее смотри! На питона!!!»
Я лишь чуть-чуть отвлекся, и голова питона выскочила из-под ноги Искры и попыталась цапнуть меня за ногу. Получила кулаком по лбу, шмякнулась об пол, клацнув челюстью, но не отключилась и бросилась на меня снова. Параллельно метнув мне под ноги кончик хвоста.
Но ни то, ни другое до меня не долетело — осыпалось пеплом, источая вокруг такую вонь, по сравнению с которой жареная селедка покажется ванилью.
Искра стояла с закрытыми глазами, но даже через опущенные веки было видно, какой там бушует вулкан, а от сжатых в кулаки пальцев шел пар. Девушка быстро и тяжело дышала, пытаясь надышаться и успокоиться.
— Тише, тише, не вдыхай эту дрянь так активно, — я подошел к ней и аккуратно, будто чайник проверяю, коснулся ее кончиком пальца, принявшего свою нормальную форму. Не ошпарился и чуть приобнял ее, когда она начала всхлипывать. — Тише, все уже позади.
Да, блин! От огненной ярости до напуганной неопытной девушки — один всхлип. Но пришла она в себя быстро. Отстранилась смутившись, виновато улыбнулась так, что на щечках проступили озорные ямочки, и кивнула с серьезным видом. Прошептала: «спасибо», а потом резко оттолкнула меня в сторону и отпрыгнула сама, пропуская между нами костяной клюв цапли и несущегося за ней Стечу.
На плечах у здоровяка все еще была шкура, а в руках чья-то берцовая кость, которой он размахивал на манер булавы. На лбу налилась огромная шишка. Стеча морщился, но кричал что-то нечленораздельное.
«Сюр какой-то… Шапито…» — охнул Ларс.
«Ты про святошу или истеричку?» — отозвался Муха: «Или про того чудо-юдо?»
Я не знал, на что смотреть.
На небольшой костерок, занимавшийся в вольере с обезьянами? Но тлеющий дымок уже прогоревшего гнезда какой-то птицы? На сломанную ограду или разбросанные тушки белок, мартышек и разноцветных попугаев?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Или на героев сегодняшнего «представления?»
На наворачивающего круги в образе пещерного человека Стечу, гонявшего тощую птицу. На Гидеона, опять оказавшегося на дереве и пытавшегося выдернуть штанину из пасти гиены. При этом он и стрелял, и читал свой магический рэп, мотая зверем как маятником.
На Банши, всю перемазанную глиной и с листвой, запутавшейся в волосах, которая все никак не могла справиться с муравьедом. Ухватилась за хвост и сложно было сказать, кто кого поймал и куда тащит. В итоге сорвалась, пропахав песочную имитацию пустыни, и, похоже, отчаялась. Из ее угла донесся частичный фрагмент фразы: «да… оно конем», и она полезла в подсумок за гранатами.
Но больше удивил новый участник нашего «цирка» — появился чучельник. Живое существо, человеком язык не повернулся его назвать, но главное, что не фобос, не одержимый, а вполне живой, но, как и сказал Стеча, странненький. Оправдывая свою профессию — он сам был похож на чучело.
Чучело человека, который так и не определился, какую роль отыгрывает: друида или шамана. Бледное лицо с жуткими мешками под глазами, меховой комбинезон, собранный из разномастных шкурок. Черно-белый фартук из кожи зебры. Длинные слипшиеся, практически превратившиеся в дреды, волосы, с которых свисали кроличьи лапки.
«Фартовый, видать, парень…» — удивился муха: «Как там у вас говорят? К успеху идет?»
«Не трогайте его, он не опасен…» — вступился Ларс: «Для окружающих по крайней мере, себе-то он жизнь явно подпортил…»
Не обращая ни на кого внимания, чучельник молча проплыл по помещению. Остановился возле останков льва и чуть ли не со слезами на глазах начал собирать, все, что мог найти. Поднимал, гладил и что-то бормотал. А потом также молча поплыл обратно, вовремя притормозив и пропустив мимо себя Стечу.
— Если что, то у нас не всегда так, — я пожал плечами, глядя на прибалдевшую Искру. — Пойдем, поможем!
Девчонка, похоже, пришла в себя. Потрясла головой, фыркнула, а потом стала чертить в воздухе какие-то фигуры, будто плетет перед собой сложную фигуру. Закончила, замерла и толкнула воздух перед собой в сторону зашедшей на второй круг цапле.
Прямо перед цаплей вспыхнуло огненное кольцо, похожее на цирковое, через которое обычно прыгают звери. Довольно широкое, практически гимнастический обруч — в такое не только цапля со свистом пролететь могла, но и Стече даже нагибаться бы не пришлось.
Задранный кверху клюв чучела, уже практически летящий в меня, пересек обруч. Смешно и неуклюже подпрыгнул, обжигаясь тощими, длинными лапами. И в этот момент искра взмахнула рукой.
Обруч, как лассо, моментально стянулся в точку и как лазером рассек цаплю на две половинки. Клюв перевесил маленькую голову с выпученными глазами и костлявую шею, завалился вперед и воткнулся в землю. А тушка с ровным обугленным разрезом рухнула перед Стечей, стала сучить лапками.
Но недолго. Здоровяка занесло в момент торможения, но он быстро сориентировался и стал дубасить комок перьев своей костяной дубиной. Еще и кряхтел что-то полностью слившись с образом пещерного человека, поймавшего удачу на охоте.
Гидеону помог я, использовав возможности Ларса — подхватил пожарный шланг со стены, захлестнул им гиену, подсмотренным у питона методом. И дернул вниз, с треском оторвав часть штанины у священника. Дождался, пока Гидеон спрыгнет и подпалит чучело, и только потом высвободил шлаг. Думал применить его по назначению и начать тушить разгорающиеся по кустам пожары, но тут раздался взрыв со стороны Банши.
«Хех, а бомбистка та наша растет!» — сквозь ватную пустоту, заполнившую уши, прокомментировал Ларс: «Я такого состава у нее еще не видел…»