Эммы! Эмма желает Нельсону скорейшей победы и пишет о «волнении» в связи с тем, что адмирал столь
близко от нее.
На этом основании некоторые историки делают далеко идущие выводы. Знак! Эмма уже готова пасть в объятия Нельсона? Смешно… Никто пока никуда не собирался падать. Ни Эмма, ни тем более Нельсон.
Важно здесь то, что письмо и записку от Эммы доставил Нельсону фрегат. Адмирал искал флот Бонапарта, а его фрегаты, причем практически поодиночке, искали свою эскадру. Один из фрегатов, на котором служил Джосайя Нисбет, зашел в Неаполь для пополнения запасов воды. Пасынок Нельсона, которого когда-то представили Гамильтонам, решил заглянуть к высокопоставленным знакомым. Где французы, они не знали. Но что самое обидное для Нисбета, они не знали и где английские корабли. Джосайя Нисбет своих найдет. Письма передаст, про французов – ничего нового не скажет.
…В Лондоне меж тем уже началось что-то похожее на истерику. Нельсону настроение передавалось, видимо, по воздуху. Адмирал всюду спешил и никуда не успевал. 15 июня он сообщает лорду Спенсеру, что «будет вынужден поверить», что французы направляются в Индию, что в Неаполе он отправил на «разведку» капитана Трубриджа.
Удивительное дело, Нельсон зашел в гавань Неаполя, но сам сходить на берег не стал. Трубридж сообщал адмиралу две новости. Одна – не очень хорошая, вторая – непроверенный слух. Король Фердинанд не готов снабжать всем необходимым английские корабли. В Неаполе говорят о том, что французы двинулись к Мальте.
20 июня Нельсон обращается к Великому магистру Мальтийского ордена:
«С особым удовольствием имею честь сообщить вам, что эскадра Его Королевского Величества под моим командованием на всех парусах направляется к Мальте, с твердым намерением помешать нашему общему врагу захватить остров».
Он снова опоздает. Бонапарт уже не только захватил Мальту, но и отправился дальше. Нельсон узнает об этом 22 июня и сразу же отправит письмо английскому послу в Египте Дж. Болдуину. Не происходит ли там что-то необычное? У него появились некие соображения.
В кают-компании «Вэнгарда» он собрал капитанов. Не всех, четырех, самых доверенных. Им Нельсон и сообщил о своем намерении плыть в Египет, в Александрию. Объяснил почему. Капитаны его поддержали.
Нельсон наконец догадался. Именно – догадался. Он вполне мог и ошибиться, но он все рассчитал правильно. Ошибется он потом…
…Читаешь французские мемуары участников похода на Восток – и удивляешься. Молоды и беззаботны! Играют в карты, шутят над Бертье. Смеются вообще много. Такое иногда бывает от страха, а они – не боятся. Поразительно! Если бы Нельсон догнал их в открытом море, то «восточная сказка» закончилась бы, не успев начаться. Англичане разнесли бы их в щепки, в этом нет никаких сомнений. Самый опасный для Бонапарта момент – как раз последняя часть пути.
И Нельсон их догнал! Только еще и обогнал.
Нравятся мне рассказы про то, как Бонапарт и адмирал Брюе слышали беду, проплывавшую совсем рядом. Не знаю, что там они слышали. Соглашусь с адмиралом Мэхэном, который пишет, что два флота какое-то время шли практически параллельными курсами на расстоянии 60 миль друг от друга. Примерно так, скорее всего, и было.
Но Нельсон быстрее, гораздо быстрее. У него – только боевые корабли, у французов – армия, которая плывет… Да на чем только она не плывет! К тому же Бонапарт приказал адмиралу Брюе слегка изменить курс, чтобы подойти к Александрии с запада. Когда к Александрии прибыл Нельсон, хорошо видящему глазу предстал тихий, сонный город.
«Лорду Сент-Винсенту, 12 июля 1798, в 12 милях к западу от Крита.
Подойдя к Александрии 28-го числа предыдущего месяца, я увидел в старом порту турецкий корабль, четыре фрегата и около дюжины турецких судов, а также около пятидесяти кораблей разных стран в торговом порте».
Французов не было. Еще не было. Феноменальное везение продолжалось. В ночь на 2 июля Армия Востока подплыла к египетскому берегу, неподалеку от Александрии. Высадка началась немедленно, действовали в такой спешке, что при десантировании погибло порядка 20 человек. Хотя Бонапарт мог бы и не торопиться, англичан в Египте уже не было. Здесь мы подходим к деликатному вопросу, так называемой «ошибке Нельсона».
Чтобы лучше понять ее природу, следует из моря ненадолго перенестись на сушу, в Англию. Атмосфера в стране, из-за пугающей неопределенности, истеричная. Наступило и время взаимных обвинений, а как могло быть иначе? Бонапарта Нельсон так и не поймал, в газетах по этому поводу шум невероятный. Тексты примерно такие: «Есть ли в истории нечто более примечательное? Флот, состоящий из четырехсот судов, способен столь долго избегать контакта с нашими кораблями!»
Разумеется, сразу же оживились и «заслуженные ветераны» в Адмиралтействе. Атаковали они в первую очередь Сент-Винсента. Ведь это он назначил «неопытного» Нельсона. Сент-Винсент жестко ответил критикам. И получил вызов на дуэль! От адмирала Джона Орда. Признаем, слова Сент-Винсента были достаточно оскорбительными для того, чтобы стать поводом к дуэли.
Два адмирала всерьез намеревались драться. Высокий уровень! Вообще-то сам Веллингтон, уже будучи премьером, примет участие в дуэли. Его противника, правда, строго предупредят о возможных тяжелых последствиях. Но тогда время будет мирное, а рисковать адмиралами в войну не захотел и король. Он вмешался, инцидент исчерпан.
Однако все происходившее – очень показательно. До Нельсона доносились слухи о том, что в Англии многие им недовольны. Крайне уверенный в себе человек начал сомневаться.
Нельсон совершит ошибку. И весьма серьезную. Ведь он все правильно просчитал. Египет действительно наиболее вероятная цель французов. Не застав Бонапарта в Александрии, он засомневался. Имел право. Только адмирал Мэхэн совершенно справедливо отмечает, Нельсон просто обязан был хотя бы немного подождать. Для того, чтобы проверить свои же предположения.
Как опытный адмирал, Нельсон-то как раз знал, что вполне мог обогнать французов. Вот в чем его главная ошибка! Он даже не стал рассматривать подобную возможность и почти сразу же ушел из Александрии.
«Есть старая поговорка: “Везет как утопленнику”, – это обо мне: я до сих пор так и не нашел французский флот и не смог выяснить, куда точно он отправился. Все, что у меня есть, – смутные предположения».
Письмо Гамильтону он отправит из Сиракуз. Он даже не искал, он метался. Нельсон будет объяснять свои метания отсутствием фрегатов (прежде всего), недостоверными сведениями. Свой поспешный уход из Египта – опасностью возможного нападения со стороны турок.
Оправдывать Нельсона я не буду, но и обвинять его тоже не стану. Соглашусь с адмиралом Мэхэном, единственный большой просчет Нельсона – то, что он поторопился уйти из Александрии. Насчет всего остального…
Как можно бороться с Фортуной?