На этом фоне политическое заявление Повелителя драконов о необходимости выбрать нового владыку сапфировых, кажется последним предательством. Правая рука Рейнхарта - Бридж, выражая единое мнение Совета сапфировых и всей стаи, наотрез отказывается назначать дату поединка. Все они надеются на чудо.
Еще один родитель года. Как Повелитель может так быстро похоронить сына?!
- Чудес не бывает, - отчеканил Вайцек, заметив, что я прочла заметку до конца и смотрю в стену перед собой.
- Но сапфировые верят...
- Сапфировые разбиты, - отрезал он, справляясь со звериной ипостасью. - Им нужно верить во что-то, чтобы не сойти с ума. Это сущность драконов, тебе не понять. Он не вернется. И, чем раньше ты это поймешь, тем проще будет всем нам.
За стеной раздался грохот. Кто-то завизжал, чей-то рык спугнул охрану - и та кинулась из столовой в коридор. Вайцек вскочил и кивнул матери на второй выход из столовой. Привыкшая послушно выполнять приказы, она протянула мне руку:
- Поторопись, Ари.
- Зачем? - безжизненно усмехнулась и бросила газету обратно. - Если его пришли убивать, я с интересом посмотрю, даже поучаствую.
- А, если убивать пришли тебя? - выругалась она, дергая меня к выходу.
- Мне. Все. Равно, - процедила, глядя в глаза матери.
Может, я и последняя сволочь, но я чувствовала отторжение к этой женщине. Как бы она ни пыталась теплом и лаской проложить путь к моему сердцу, нельзя достучаться до того, чего больше нет.
- Салида, немедленно уходите!
- А то что? - раздался от дверей знакомый голос.
Я обернулась и заметила красивую женщину в обтягивающем черном платье. Слишком вызывающий дизайн, таких не носят ни в Астории, ни у драконов. Разве что эльфы позволяют ткани огибать силуэт, но перед нами точно не эльфийка. Черноволосая красавица, судя по узкому зрачку и длинным окровавленным когтям - драконица.
- Салида!
Отчаявшись увести меня, мать махнула рукой, и выбежала из столовой. Незваная гостья проследила за ней взглядом и усмехнулась.
- Помнится, Вайцек, я давала тебе сутки. Ровно сутки. Прошло больше недели и что я вижу?
- Ах, ты об этом, - лениво процедил дракон, поднимаясь из-за стола. - Я же не изверг, отправлять женщину и ребенка в эпицентр военных действий. Да и сейчас, по слухам, от гнезда мало что осталось.
- А ты все веришь слухам? - она плотоядно улыбнулась, обнажив острые клыки.
Стук ее каблуков в гробовой тишине напугал настолько, что на руках волосики поднялись дыбом. Я вжалась спиной в стену, понимая, что переборщила со смелостью.
- Не трясись, слабоумная, - она остановилась и посмотрела на меня. - Я, вообще-то, тебя спасаю.
- С-с-спасаете?
- С-с-спасатете? - передразнила она. - Не надо?
- На-надо...
Не хотела заикаться, но женщина выглядела настолько жутко, что та часть меня, которая отвечает за инстинкт самосохранения, вообще приказывала заткнуться и слиться с обоями.
- Не будем рубить сгоряча, - сглотнув, произнес дракон, стреляя глазами за спину незнакомке.
- Если ты ждешь свою охрану, - она картинно подняла руку и посмотрела на окровавленные когти, - напрасно, Вайцек. Но рубить сгоряча мы и правда не будем. Убить тебя я не могу, ты об этом позаботился, знаю, - она приперла владыку изумрудных к стенке, а со следующим шагом коснулась когтем его горла. - Но... припугну с удовольствием! Чтобы помнил, каково это - злить Черную Звезду!
Я взвизгнула и зажмурилась, когда женщина резким движением всадила руку в живот дракона и провернула. Он глухо зарычал, и ноги понесли из столовой. Я бросилась в коридор, но и там не лучше: десятки изумрудных драконов лежали в разных позах, не очень совместимых с жизнью. Некоторые части тел валялись отдельно друг от друга, и я завизжала снова, а потом мне заткнули рот и прижали лицом к стене.
Снова что-то грохотало, скрежетало, опять кто-то орал. А меня все держали с закрытым ртом в крепких объятиях, не позволяя повернуться.
- Мне жаль, что ты это увидела, - раздался над ухом самый родной в мире голос.
Сердце остановилось, тело обожгло огнем, ноги ослабли, но я знала, что не упаду. Сбросила со рта его руку и развернулась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Ты... - из-за слез я плохо видела, кто передо мной, но видеть и не обязательно. Сердце снова чувствовало! Оно обливалось огнем, и лихорадочно билось, выпрыгивая из груди.
- Мы уходим, - прошептал Рейнхарт, убирая с моего лица волосы.
Я так и не поняла, сон это или явь.
- Но там моя мама, я должна ее...
- Уходим! - повторил он жестко. - Ты мне доверяешь?
- Нет.
Я себе-то не доверяю! За эту неделю я столько раз разговаривала с Рейнхартом, что сейчас он с легкостью может оказаться моей галлюцинацией. Хуже всего, что на третий день он стал отвечать...
- Уверена? - обиженно переспросил он.
- Не доверяю я тебе! - нахмурилась, выискивая в Рейнхарте признаки иллюзии, и беззастенчиво трогая пальцами его лицо.
- Жаль.
На мою голову легла теплая ладонь, и я поняла: он настоящий!
Только не заклинание глубок...
Ариана
- Он жив!!! - выдохнула, приходя в себя.
Тошнота, головная боль и головокружение набросились единым фронтом. Меня едва не вывернуло на ковер, но рядом с кроватью обнаружилась заветная пластинка с запиской: "съешь меня!".
Не дело выполнять приказы со всяких записок, но я себе не враг. Трясущимися руками, сдавливая тошноту, сунула в рот пастилку и откинулась на подушки. Последствия агрессивного заклинания отступали медленно. Как волны лениво скатываются с берега обратно в море, так и они бесследно исчезали.
Рядом с пастилкой стоял стакан воды с запиской: "выпей меня". В гнезде изумрудных после употребления жидкостей меня клонило в сон, а потом были капельницы, но сейчас...
Я пила залпом, и никак не могла напиться. Обычная вода показалась необычайно вкусной и настоящей. С каждым глотком ко мне словно возвращались силы и ясность ума, а еще в сознании вспыхивали картины, которых я не помню: маленькая девочка-драконица, вино с привкусом трав, незнакомые драконы, выкачивающие из меня кровь... Много крови...
Вздрогнула и пришла в себя, когда стакан выпал из рук и разбился. Воспоминания или наваждение были настолько острыми, яркими и живыми, что внутри все дрожало от страха. Я оторопело смотрела на свои вены и не могла поверить.
"Теперь слышишь?" - раздался в голове голос.
- Шаамни?! Слышу... где ты была все это время? Не могла сказать, что Рейнхарт жив?
Это ненадолго, конечно, я его обязательно огрею чем-нибудь тяжелым по голове и не факт, что без последствий!
Рейн не только жив, но и, кажется, ночевал в своей спальне. Соседняя подушка примята, но одеял, почему-то, два. То есть, я хотела сказать, какой молодец, запасливый на одеяла!
"Я говорила, да только ты не слышала. Изумрудные тебя опоили, влияли на твое сознание, построили между нами блок".
Вот ведь... недаром мне рожа изумрудного не понравилась!
"Я рада, что все закончилось, шайри", - необычайно мягко проговорила Шаамни и замолчала.
А я стояла и улыбалась. Впервые за долгое время я улыбалась! Мне достаточно знать, что Рейнхарт жив и...
Так, а если он был жив все это время, то почему не пришел раньше?! Почему позволил этим зеленочешуйчатым троглодитам надо мной издеваться? И вообще, развелся со мной, и в тот же день с другой снюхался! Кое-кому не помешает эту нюхалку укоротить!
Обнаружила на себе ночную сорочку (провокационную, но пока оставим), накинула на плечи халат, услужливо оставленный возле кровати, и отправилась на поиски владыки, с намерением высказать ему все, что думаю по поводу его отсутствия, и по поводу появления - тоже! Я тут едва разума не лишилась, точнее, лишилась, но не полностью, а он летал себе, развлекался. А сапфировые, наверняка, все знали, поэтому и не выбирали нового владыку! Хоть бы маленькую весточку кто передал, хоть бы намек... Изверги!