– Яркий пример того, как в исторической перспективе оценка событий меняется и преступление становится подвигом, – изменив своей новой манере изъясняться по-людоедски кратко, философски заметил Даниэль. – Все относительно!
Это его замечание мне крепко запомнилось.
Действительно, что сделали предприимчивые братцы Гримальди? Темной ночью безжалостно вырезали любезно приютивших их монахов. Именно за эту гнусную подлость семьсот лет спустя их превозносят и восхваляют! И где? В княжестве, где ныне послушание законам почитается высшей добродетелью, а безопасность возведена в абсолют. Сегодня все выезды из Монако могут быть перекрыты в считаные минуты, системе связи позавидует любая спецслужба, всю территорию просматривают камеры видеонаблюдения, полиция неусыпно бдит, а самые мелкие правонарушения строго наказываются. За пьяную драку туриста могут посадить в тюрьму на пару недель! Правда, тюрьма в Монако – это величественная каменная башня с таким видом на море, который удвоил бы стоимость дорогого гостиничного номера. Так что, в самом деле, все относительно.
Сказочное государство мы покинули уже поздним вечером. Народ в автобусе утомленно помалкивал, а кое-кто и похрапывал. Невидимое в темноте море и склоны гор сияли бесчисленными огнями, и лента шоссе искрилась, как лунная дорожка.
В Монако невероятные шоссе: гладкие-гладкие, но с вкраплениями каких-то блесток. Я пожалела, что не спросила гида, из чего тут делают асфальт. Может, из бриллиантов?
Бриллиантовые звезды слепили глаза, вынуждая меня их закрыть. Примерно на полпути в Ниццу я уснула и пробудилась уже на вокзальной площади.
– Мадам! Мадам, проснитесь! – склонился надо мной экскурсовод.
По окончании рабочего дня он сменил воодушевленно-восторженное выражение лица на откровенно кислую мину.
– Ой! Что случилось? – Я испугалась.
– Ничего не случилось, наша экскурсия закончена, позвольте с вами попрощаться.
– Прощайте, – охотно согласилась я и повертела тяжелой спросонья головой.
Кроме нас с водителем и гидом, в автобусе никого не было.
– А где все? – глупо спросила я.
– Все уже ушли. Только вы одна тут спите! – Это был явный упрек.
– Простите, я тоже ухожу. Не буду вас больше задерживать.
Я вышла из автобуса, и он тоже меня покинул. Я запахнула пиджак, подняла воротник, спрятала руки в карманы и огляделась. Почти как у Блока: ночь, улица, вокзал, аптека… Но, по крайней мере, местность знакомая и понятно, куда идти.
Быстро шагая к своему отелю, я звонким цоканьем каблуков по брусчатке тщетно пыталась заглушить смущенно-возмущенный внутренний голос. Он обиженно и недоуменно ругал Даниэля, который покинул меня без единого прощального слова. И это после того, как мы определенно договорились продолжить прекрасный вечер тет-а-тет!
Я ведь не тянула его за язык. Он сам спросил:
– Можно, я тебя провожу?
– Конечно. Идти недалеко. Я живу в отеле «Ла Фонтен», – ответила я и, решив таким образом главный вопрос современности, с чистой совестью уснула.
А Даниэль потихоньку сбежал!
Откровенно злясь, я позволила себе вслух назвать его разными нехорошими словами. Однако в глубине моей души еще таилась надежда на то, что парень не совсем ушел, а только временно отлучился. Например, побежал за шампанским, чтобы придать нашему дальнейшему общению особо праздничный оттенок…
– Дорогая, ну наконец-то!
В холле «Ла Фонтен» меня и в самом деле ждал мужчина. Мое сердце взлетело и снова упало: я узнала знакомый голос. Это был не Даниэль, а Павел.
– Привет.
Я попыталась скрыть уныние, но Павел его, похоже, почувствовал. Он удержал мою холодную руку и пытливо заглянул мне в лицо:
– Мы можем поговорить? Ты пригласишь меня к себе?
– Почему нет? – Я взяла себя в руки и улыбнулась. – Как говорит одна моя знакомая французско-русская старушка – пуркуа бы и не па?
– Люблю старушек! – Павел тоже расплылся в улыбке. – Старушки – они мудрые!
– Об этом мы тоже поговорим, – пообещала я и сняла с гвоздика ключ от своего номера.
Любовь и старушки – это и впрямь была чертовски актуальная тема.
15
Вероятно, по гороскопу, которому я вообще-то не верю, у меня был День Занимательной Генеалогии. С утра я под руководством гида и Даниэля производила раскопки у корней родового древа семейства Гримальди, а вечером меня просвещал Павел.
От него я узнала, что граждане, населяющие территорию бывший Югославии, только с середины девятнадцатого века стали иметь фамилии.
Во времена турецкого ига, которое длилось на Балканах пять столетий, сербы, хорваты и словенцы добавляли к своему основному имени не фамилию, а отчество – по отцу или по матери. К примеру, фамилия Вишнич произошла от женского имени Вишня. В следующем поколении эти фамилии отмирали и возникали новые – по именам молодых родителей. И только с восемнадцатого года двадцатого века, когда было создано Королевство сербов, хорватов и словенцев, детям перестали присваивать фамилии по именам отцов. Тогда же фамилии стали регистрировать в администратвном порядке.
– А наличие двойных и тройных фамилий у жителей Черногории объясняется традицией кровной мести, – сообщил мне Павел, разливая по бокалам принесенное вино. – Представитель молодого поколения не должен был забыть обо всех убитых в его роду, а также о районе, из которого произошли его корни. Поэтому в моей фамилии первая часть является производной от имени прапрабабушки, вторая от фамилии племени, а третья – от родного села: Вишнич-Петрович-Негуш.
– О-очень интересно, – вежливо сказала я, спрятав в ладони зевок. – Но почему ты вдруг об этом заговорил?
– Потому что хочу, чтобы ты в полной мере поняла природу моего интереса к истории Герофилы.
Павел вручил мне бокал и, пристально глядя на рубиновое вино, договорил:
– Человек, который убил сестру, мой кровный враг. Поэтому для меня святой долг – найти его и убить.
Он коснулся своим бокалом моего и залпом выпил вино. Я сделала один глоток и отставила бокал в сторону:
– Погоди-ка… Если я правильно понимаю, ты полагаешь, что таинственный любовник Герофилы и учитель Эвы пан Ковальский – это один и тот же человек?
Павел сначала задумчиво кивнул, а потом помотал головой:
– Ты только не подумай, что я сумасшедший!
– Почему же? – Я вскочила с кровати, на которой сидела, поджав ноги, чтобы подобрать с пола сумку с ноутбуком. – Мне будет приятно думать, что не я одна спятила! Посмотри сюда. Одну минуту, я только открою нужную закладку…
Ссылку на сайт провинциального педагогического института я загодя сохранила в «Избранном». Уверена, никогда прежде эта интернет-страница не производила на случайного посетителя такого сокрушительного впечатления!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});