готов? – спросила я, теребя кружевную отделку платья. – Лично я… места себе не нахожу.
Эскал заключил меня в объятия:
– Я тоже. Но, сказать по правде, неизвестность пугает меня куда меньше, чем перспектива снова потерять тебя.
– Не драматизируй, – невнятно пробормотала я, уткнувшись носом в его камзол.
– Сначала мама, потом ты. Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. – Эскал судорожно сглотнул, стараясь подавить подступающие к горлу рыдания.
– Теперь ты понимаешь, каково мне, – отчеканила я. – Мама умерла, отец сам не свой, а если и ты… если тебя… – Я осеклась, не в силах озвучить чудовищную мысль. – Умоляю, береги себя!
– Обещаю, – шепнул он. – Но ты напрасно тревожишься. Эта встреча – не более чем формальность. Однако, – добавил он, не поднимая головы, – если наши гости задумали подлость, беги. Стань преемницей и защити Кадир. Борись за него, как боролась против отца, против Николаса и Леннокса. Сохрани королевство любой ценой.
– До этого не дойдет, – выдавила я, едва сдерживая слезы.
– Послушай… – Эскал отстранился и взял меня за плечи. – Ты прирожденная королева и сумеешь повести народ, поэтому…
В дверь снова постучали, и Ноэми пошла открывать.
– Ваше высочество, к вам герцог, – доложила она.
Встревоженный Николас переступил порог.
– Выходит, не мне одному сегодня беспокойно, – констатировал он. – Эскал, надеюсь, ты позволишь мне пожелать доброй ночи самой прекрасной девушке Кадира?
Эскал на секунду растерялся, не зная, как реагировать на внезапное преображение Николаса. Признаться, я сама была в смятении.
– Разумеется, – чуть погодя откликнулся брат.
– Люблю тебя, – шепнула я на прощание.
– А я тебя. Больше всех на свете. Ну, почти. – Эскал лукаво подмигнул, хотя говорил совершенно серьезно; правда, выяснилось это лишь накануне.
– Ноэми, будь добра, оставь нас с герцогом наедине, а сама сопроводи моего брата в сад и убеди его соблюдать предельную осторожность.
Глаза Ноэми зажглись двумя светлячками надежды.
– Хорошо, госпожа.
Эскал галантно подал Ноэми руку. Окрыленные, они направились к выходу, радуясь, что смогли прикоснуться друг к другу у всех на виду.
– Ты очень великодушно относишься к прислуге, – заметил Николас, впрочем без тени осуждения.
Я пожала плечами:
– Мы с Ноэми очень близки. Ценность человека определяется не статусом, поэтому я неизменно добра к людям.
– Даже ко мне, недостойному, ты проявила неслыханное великодушие. Постараюсь оправдать твое доверие сразу по возвращении из поездки.
Следующая фраза далась мне с огромным трудом.
– Николас, думаю, от тебя не укрылось, что в последнее время мой отец слегка не в себе, – выдавила я, проклиная себя в душе.
Он потупил взор:
– Это бросается в глаза.
– Если завтра его неверный расчет приведет к катастрофе, исполни свое обещание. Защити Эскала.
Николас протянул руку, и я вложила свою ладонь в его.
– Ради тебя, Анника, все что угодно.
Он медленно, с опаской шагнул ко мне – и при иных обстоятельствах непременно нарвался бы на пощечину, но сейчас, перед лицом неизвестности, я запрокинула голову в ожидании поцелуя. Едва наши губы соприкоснулись, я затаила дыхание: не раздастся ли заветная музыка?
Николас целовал меня пылко и страстно. Жаль, ничего подобного не было в день нашего обручения. Хотя, скорее всего, ему просто не хватило смелости. Поцелуй получился упоительным, но сколько я ни вслушивалась, не услышала ничего, кроме треска поленьев в камине.
Николас отступил на шаг и смущенно улыбнулся.
– Изначально наши отношения складывались не лучшим образом, – прошептал он. – Но как только мы вернемся, все наладится. Правда… я пока не готов произнести слова, которые пристало говорить джентльмену перед опасным предприятием…
– А я не готова их услышать, – в тон ему ответила я.
Николас понимающе кивнул:
– Доброй ночи.
Он поцеловал мне руку и удалился, оставив меня в растрепанных чувствах.
Едва дверь за ним захлопнулась, я достала из-под кровати точильный брусок и принялась за работу. Скрипнула половица, возвещая о появлении Ноэми. Устроившись рядом, она извлекла из тайника перешитое под себя платье и оба наших пояса с карманами.
– Проболталась? – спросила я, не оборачиваясь.
– Нет, госпожа, хотя, признаюсь, искушение было велико. Но вы правы, лучше повременить. Надеюсь, теперь вы убедились, что я умею хранить секреты.
Я тяжело вздохнула:
– Безусловно.
Леннокс
И вновь меня разбудило пение птиц. Какое умиротворяющее начало дня, даже омраченного неизвестностью! Вскоре к щебету добавились новые звуки: Блайз складывала палатку, Андрэ заливал угли, Иниго с кряхтением потянулся.
Стряхнув остатки дремоты, я стал собираться в дорогу.
– Что думаешь предпринять? – раздался за спиной голос Иниго.
Я обернулся, и вслед за мной то же самое проделали Андрэ и Блайз.
– В каком смысле?
Иниго вздохнул:
– В смысле, перестань терзаться. У тебя есть выбор. Махнуть на все рукой и подчиниться судьбе… либо поговорить с Каваном напрямик. Попроси, чтобы он выделил нас тебе в помощь для осады замка.
Шервин, Гриффин и Рами покончили со сборами и теперь жадно вслушивались в наш разговор.
– Тут целая армия. Десятком больше, десятком меньше – от Кавана не убудет, – настаивал Иниго.
Я погрузился в раздумья. Если мои подозрения верны и король замыслил подлость, завоеванный замок добавит нам шансов. Если же они и впрямь хотят заключить совершенно ненужный, невыгодный нам мир, даже провальная попытка захватить королевскую резиденцию не повлияет на расстановку сил.
Пожалуй, попробовать стоит.
– Сейчас вернусь, – буркнул я.
Лавируя среди людей, занимающихся сборами, я направился к Кавану. Завидев меня, он еще издали закатил глаза:
– В арьергарде все собрались?
– Почти. Но у меня есть предложение.
Расположившийся чуть поодаль Олдрик никак не отреагировал на мое появление и продолжал точить меч. Мастон с Иллио грузили вещи в повозки. Из приближенных Кавана отсутствовали только моя мать и Слоун.
– Ну, выкладывай! – нетерпеливо гаркнул Каван.
– Выделите мне небольшой отряд для осады дарейнианского замка. Судя по вчерашней реакции пленников, их король не настроен вести мирные переговоры. Уверен, он перекинет основной костяк армии на Остров, оставив резиденцию практически без охраны. Заняв ее, мы получим дополнительное преимущество. Даже если они сумеют отбиться, бежать им будет некуда. Мы об этом позаботимся.
Я старался как мог, из кожи вон лез, чтобы Каван воспринял мою просьбу не в штыки, а как логичное дополнение к своему замыслу.
Однако Каван не оценил моих потуг.
– Ты когда-нибудь угомонишься?
– Прошу прощения, сэр?
– Тебе обязательно нужно выпендриться? Если не боевыми навыками, то образованностью. Если не образованностью, то своими байками про звезды. А если все вышеперечисленное не годится, ты лезешь поперек меня, дерзишь. – Его рот растянулся в звериный оскал. – Думаешь, ты лучше меня?
С моих губ едва не сорвалось «да».
Я вымученно улыбнулся, развел руками – и мгновенно