– В следующий раз получишь по жопе, – предрекает он.
Смотрю на его лицо и таю. Я люблю его лицо. Я в нем все люблю. Даже то, что он прямой, как грабли, и совсем неромантичный. Зато он может быть самым заботливым и нежным без всякого словоблудия. И он безумно талантлив. Он – мой герой.
Поняв, что ответа не будет, Антон усмехается и разворачивает нас к молчаливым зрителям.
– Это – Алёна, – сообщает он.
– А-а-а… – отзывается барабанщик Дэн, глядя на меня во все глаза.
Я что, напугала его своим появлением?
– Привет… – здоровается «гитара».
Его имя Паша, фамилию я не помню.
Еще несколько человек следуют их примеру, и я робко здороваюсь в ответ. Также я вижу Снежинку Веру вместе с какой-то девицей, и еще несколько мужчин, в том числе, «бас-гитару» Васю. Абсолютно все в этом зрительном зале смотрят на нас с Антоном в недоумении. Они озадачены и переглядываются.
Что такое происходит?
Мне становится неловко, будто я обезьянка в цирке. К счастью, всю это пантомиму разрушает Вадик своим ворчанием.
– Ну, едем мы или че? – спрашивает он.
Компания рассеивается по машинам. Оказывается, сегодня у нас планируются посиделки в каком-то пабе. Он находится недалеко, где-то здесь же. За рулем BMW Вадик, он же отгонит машину «домой». В течение всего непродолжительного пути мы с Бесом целуемся на заднем сидении и, если мы тут же не приедем, это может выйти из-под контроля. У моего мужчины полноценная эрекция, которую я ощущаю под своим бедром. Когда у моего мужчины эрекция, я автоматически его хочу. Сразу же и без прелюдий.
Вадик психует и включает радио, очевидно, чтобы насолить, ведь его субботний вечер накрывается медным тазом. Когда он разгребется с машиной, возвращаться в паб будет поздно. А машина нам завтра понадобится, ведь Антону нужно отвезти меня домой.
Прогоняю эту мысль. Я не хочу домой… я хочу остаться с ним. Но в воскресенье он уезжает и вернется только к концу недели. Я как жена моряка, ей-богу.
Кладу руку на огромный бугор в районе ширинки Наумова и мурлычу:
– Хочу автограф…
Он смеется и ослабляет запах на моём платье, чтобы просунуть внутрь свою ладонь. Закусываю губу, потому что он отодвигает край кружевного лифчика и обводит большим пальцем сосок. Впиваюсь рукой в его плечо и шепчу:
– Не надо…
Это слишком сильно. Я никогда не занималась сексом при свидетелях и не хочу начинать. Он обалдел бы от того, какая я сейчас мокрая. Дергаюсь и утыкаюсь лбом в его щеку, потому что он и не думает останавливаться, поэтому начинаю целовать его шею и прикусываю мочку уха. Знаю – он от этого заводится.
Бес вдруг оставляет в покое мою грудь и просовывает руку под платье!
Хорошо, что в машине темно и зеркало заднего вида смотрит в потолок. Вадик предусмотрителен, как всегда.
– Антон… – пытаюсь урезонить его, но он уже просунул ее под мои колготки и трусики.
– М-м-м… – выдыхаю ему в ухо, когда добивается того, чего хотел.
– Твою мать! – как шальной выпаливает Бес, обнаружив то, о чем я предупреждала выше. – Алёнушка, бл*ть…
Я лишь поскуливаю ему в шею, сжимая бедра. Я уже забыла, где нахожусь.
– Сейчас, потерпи… – бормочет Антон, продолжая мягко работать пальцами, шумно втянув воздух.
– Хочу тебя, Наумов… – шепчу ему, вжимая бедра в его пах.
Я, разумеется, не слежу за дорогой, для этого у меня есть Антон.
– Тормозни за красной тачкой и иди погуляй, – говорит он нашему водителю.
– Ну, блин! – возмущается Вадик. – У меня, вообще-то, планы есть!
– Свали! – велит ему хозяин, теряя терпение.
Вадик паркуется, чертыхаясь, и глушит машину, после чего покидает салон, громко хлопнув дверью.
– Не надо было… – выдыхаю я, запрокинув голову, потому что теперь Антон пустил в ход свои пальцы по-настоящему. – Он уволится…
– Снимай колготки, – велит Наумов в ответ, а сам начинает расстегивать ремень на брюках.
Я подчиняюсь беспрекословно. Скидываю ботинки и избавляюсь от колготок.
– Трусы оставь… – командует мой извращенец.
Я уже готова, а он вскрывает упаковку с презервативом.
– Я сама! – пищу и вырываю у него пакетик.
Антон успел сбросить толстовку, и его сногсшибательный торс весь как на ладони. Он откидывается назад и наблюдает за мной из-под полуопущенных век. Любовно раскатываю латекс по самому красивому члену на свете и тут же опускаюсь на него сама, оседлав литые бедра.
Мой мужчина издает какой-то блаженный полустон и закрывает глаза.
– Не спеши… – просит он, положив руки мне на ягодицы и оттянув трусики так, чтобы они не мешали.
Начинаю покрывать суровое лицо поцелуями. Тяну его нижнюю губу, потом посасываю ее. Потом нахожу завязку на платье и дергаю ее. Ослабляю запах и стаскиваю его через голову. Конечно, он не велел раздеваться, но мне хочется. Как только платье улетает в сторону, горячие руки избавляют меня от лифчика, а жадные губы накрывают мой сосок.