— А что тут понимать. Достало меня все. Вот ты, не успела найти меня, и туда же воспитывать. Надоело.
— А если отбросить весь этот детский лепет и говорить серьезно?
— А я не хочу серьезно. Я хочу просто жить и радоваться жизни. — Эния тоже перешла на повышенные тона. Не одна Рива умеет орать во все горло.
— Эния, уймись и будь серьезной. Я говорю сейчас о национальной безопасности.
Эния вскочила с кресла, ловко поднырнув под рукой валькирии.
— А мне плевать на безопасность. Всю жизнь я только и делаю что слышу, Эния будь взрослой. Эния будь благоразумной, Эния помни о безопасности. Эния не забывай про долг, честь и совесть. Рива мне семнадцать лет, а я не имею права отправиться в гости к другу, как тут же поднимается крик о национальной безопасности. Я не могу так жить. Как вы не поймете все. Я не ты, не Пер, не Эйдес и уж тем более не Ройк с Элеонорой. Я Эния, и я хочу жить так как того желает мое сердце. Разве я много прошу? Много?
Она уже не пыталась скрыть душившие ее рыдания. Слезы гадом катились по щекам. Губы предательски дрожали. Рива шагнула к ней и крепко обняв, прижала к груди. Минут десять они молчали, каждая успокаиваясь как может. Наконец Рива отстранила притихшую девушку от себя.
— Ты когда-нибудь говорила нечто подобное отцу или матери?
— Нет. — Эния замотала головой.
— Почему?
Эния закусила губы, не смея открыться даже Риве. Валькирия была ее доброй подругой еще с детских лет. Но в первую очередь она была подругой, почти сестрой матери. Так что даже с ней приходилось быть осторожной. Если бы не выпитое вчера вино, даже это малое откровение не состоялось бы. Она покорно приняла бы наказание и подчинилась любому решению. Она и так уже сожалела о внезапной вспышке.
— Почему, Эния? — Рива действительно не понимала ее упрямства. — Неужели так трудно быть откровенной? Ведь можно было избежать стольких неприятностей.
Эния продолжала упрямо молчать. И Риве ничего не оставалось как уступить.
— Давай договоримся так. Мы подождем пока до нас доберутся Пер и Эйдес и вместе подумаем над тем какой ответ послать твоим родителям? Договорились?
— Договорились. — Буркнула Эния и тут же улыбнулась. — Надеюсь, ты не завтракала в городе? У Айка совершенно потрясающая кухарка.
Схватив валькирию за руку, Эния потащила ее на кухню, на ходу расписывая деликатесы, которые ей удалось попробовать.
— А потом мы найдем тебе комнату, конечно же рядом с моей, чтобы ты могла следить за мной и днем и ночью. И я отведу тебя в совершенно потрясающее место. В купальню.
На кухне они обнаружили одиноко сидящего Аликая. Увидев Энию, и ее старшую подругу он встал, жестом приглашая садиться.
— Позвольте поухаживать за вами, дамы. Прислуга ушла спать, так что не обессудьте.
— Не стоит волноваться, Тер Аликай, я до отвращения самостоятельная.
Айк улыбнулся.
— Вы просили обращаться к вам без титулов. Могу я просить о такой же услуге?
— Без проблем, Айк. Давайте я помогу, где у вас тут хлеб?
Эния тихонько села на скамейку, наблюдая как Рива и Айк готовят еду. В ход пошли остатки холодного мяса. Рива нарезала овощи на салат и хлеб. Айк сходил в подвал за кувшином холодного сока.
Когда все расселись за столом, Айк и Рива с интересом стали рассматривать друг друга. Эния молча пила сок. После вчерашнего, желудок бунтовал против твердой пищи. Заметив это, Рива нахмурилась.
— Простите, мое любопытство. Я не знакома с традициями вашего дома. Но разве вам дозволено спаивать детей?
— Не дозволено. — Айк покосился на удивительно тихую девушку и невольно улыбнулся. — Но это неизбежно происходит, если упустить их из вида. Приношу искренние извинения, не уследил.
— И часто вы так… не следите? — Рива не казалась особо возмущенной. Айк это видел, потому ответил искренне.
— Дважды на моей памяти. Вчера был второй.
— А первый?
— Айк! — Возмутилась Эния. — Не смей ей ничего рассказывать. Она донесет обо всем отцу, и он с тебя три шкуры снимет.
— А тебя, юная нахалка вообще не спрашивают. Будешь возмущаться, запру в подвале, до прибытия твоих родителей.
— В подвале не стоит. Я там храню запас вин. А вот в городской тюрьме, пожалуйста. Оттуда не так просто сбежать даже волшебнику.
— Да, ну! — Удивилась Рива. — И давно вы обдумываете эту идею?
— Давно. — Айк отпил пол стакана сока. — С тех пор как познакомился с Энией.
Взгляд валькирии наполнился неподдельным сочувствием.
— Добро пожаловать в ряды ветеранов.
— Спасибо.
— Да, ну вас. — Обиделась Эния. — Вы еще скажите, что лучше бы я не появлялась на свет.
— И скажу. — Рива наградила ее еще одним возмущенным взглядом. — Ты не ребенок Эния…
— … А ходячая катастрофа. — Закончил за нее Айк. — Не так давно я высказал ей подобную мысль. Думаете, это что-то изменило?
— Подозреваю, что ничего. Но не волнуйтесь Айк. Она станет шелковой, когда сюда явится мой муж и его друг.
— Ожидаются еще гости? Когда?
— Думаю через неделю, может две. Все зависит оттого, как далеко они забрались в ее поисках. В ваших краях совершенно нет магических потоков, так что им придется добираться обычными способами.
— Они тоже маги?
Рива недоверчиво посмотрела на Айка, потом на Энию.
— Ты ему не сказала?
— Не сказала чего? — Айк тоже посмотрел на нее.
Эния заерзала на скамейке.
— Нет. — Еле слышно прошептала она.
Айк нахмурился, Рива закатила глаза к потолку.
— Сама скажешь или мне сделать это за тебя?
— Рива не надо, пожалуйста. — Взмолилась Эния, бросая отчаянный взгляд на валькирию.
— Эния, чему тебя только учили. Разве можно строить отношения на лжи?
Айк молчал, и в его глазах читалось явное осуждение. Эния положила руки на стол и спрятала в них пылающее лицо. Рива же повернулась к Аликаю.
— Что вам известно о Великом Спасении?
— Тоже, что и всем. — Айк насторожился.
— Значит ничего. Ради Энии и того, что вас связывает, я открою вам правду. Вы понимаете, что я потребую взамен молчания?
— Понимаю, и клянусь сохранить все ваши слова в тайне.
— Этого мало, молодой человек. Вы принесете клятву крови.
Айк кивнул, достал из-за пояса кинжал, положил на стол и протянул правую руку.
— Можно я уйду? — Попросила Эния.
— Нет. — Отрезала Рива.
— Да. — Приказал Айк.
Эния замерла, вставая со скамьи. Ее взгляд обращался попеременно к обоим.
— Вы уверены, Айк?
— Пусть она уйдет.
Энии не нужно было другого разрешения. Выбежав в сад, она покружилась по двору и не выдержав сбежала в самые дебри, забилась в самый дальний угол и обхватив колени руками приготовилась ждать конца приговора. Приговора своей любви. После того, как Айк узнает правду, он и думать забудет о ней как о возлюбленной. Страх, честь, долг и клятва крови свяжут его по рукам и ногам, так, что им никогда более не быть вместе, даже если пройдут столетия. Слезы сами собой покатились по щекам. Эния проклинала свое невезение. Проклинала Гэриса, познакомившего их. Проклинала день своего рождения. Слезы не помогали справиться с напряжением. Впервые в жизни она не могла унять боль сердца, так как его чаша оказалась переполненной и не могла вместить еще и эту боль. Руки сами собой выдирали клочья травы и тут же бросали, чтобы выдрать еще. Грязь забилась под ногти. Зеленым скоком она перепачкала платье, а утирая слезы с лица, измазала щеки грязью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});