Читать интересную книгу Железом и кровью - Михаил Ланцов

Обрадовали они царя. Тот аж просветлел и активно включился в обсуждение. Так до глубокого вечера и просидели, пока их дождь не прогнал из парка. Много что обсуждали, не только касаемо артиллерийского или ружейного дела. Валентино сообщил, что химик Азэр, что в 1211 году был выкуплен из рабства на Мосульском базаре, предложил использовать в качестве примеси в сталь белую медь. Это редкий и дорогой металл с очень хорошей стойкостью к морской воде. Совместные эксперименты дали положительный результат – у Валентино пластинка стали, в которую добавили три сотых доли этой самой белой меди, уже второй месяц лежит в ванночке с морской водой. Как ни странно, она практически не заржавела. В общем, продуктивно поговорили.

В октябре 1218 года пришли депеши из Болгарии. После скоропостижного падения Асеней государство раскололось на три десятка мелких уделов, которые стали воевать друг с другом. Мало того, вернувшийся из своего неудачного авантюрного похода в Малую Азию венгерский король Андраш II, деспот Эпира Феодор Дука, галицкий и волынский князья, царь Фессалийский и хорошо известный Иоанн Ватац активно принимают в этом участие.

Примечательно то, что правая рука никейского императора сделал очень правильные выводы об использовании артиллерии после сокрушительного поражения под Преславлем и за столь небольшой срок смог раздобыть четыре пушки. При этом чисто визуально орудия получились весьма схожими с боспорскими. В битве при Тернополе в августе этого года именно картечные залпы помогли Ватацу одержать победу над превосходящими силами ряда валашских феодалов. В общем, виток научно-технического прогресса потихоньку закручивался.

2 ноября того же года в Боспор прибыла делегация из прибрежного города Варна. Они умоляли принять их в подданство и защитить от разорительной войны всех против всех.

К этому времени войска уже были переформированы, пополнены и укомплектованы. Сам царь неплохо отдохнул и оправился от раны, то есть сам мог ходить, хотя и прихрамывая. Действительно, пора вмешиваться. Жаль только, новыми орудиями не получится войска вооружить.

Двадцать первого числа того же месяца Эрик с полком высадился рядом с городом Варна. Владения Варны находились в ужасном состоянии – поля вытоптаны, много деревень сожжено, на дорогах валяются трупы, по лесам бегают разбойники. К счастью, до конца года десант никто не беспокоил, поэтому силами полка царь активно стал наводить порядок в новых владениях. Лишь в январе сунулся отряд венгров в тысячу воинов, но в бой с выступившим против него полком ввязываться не стал и поспешно отступил.

В феврале 1219 года Эрик получил депешу из Константинополя. Там дела были не сильно позитивны. Бенно имел большие проблемы с финансами и армией, которой практически не было, за исключением боспорской роты старого образца, выданной ему в усиление ещё в семнадцатом году. На коммуникациях княжества хозяйничали войска Никейской империи. И, срочно выписав из Боспора для обороны Варны два отдельных батальона, включая отдельный кавалерийский, Эрик 5 марта погрузился на корабли и отбыл к сыну на помощь.

В пути пришло известие, что осаждать город идёт соединенная армия Эпира и Никеи под командованием хорошо известного грека Ватаца. Дабы избежать разорения и без того запущенных предместий, Эрик выступил навстречу грекам и встретил их возле Силиври. Подобное обстоятельство оказалось для них полнейшим сюрпризом, мало того, среди союзников началась распря, вылившаяся в несогласованные действия. Чем царь и воспользовался. Битва оказалась весьма своеобразной, ибо при немалой численности армии противника она практически полностью состояла из ополчения. Ведь ей собирались обкладывать большой город, а не сражаться с профессионалами.

Времени на возведение полевых укреплений не было, но инициатива сохранялась за царём, так как активное использование разведки позволило обнаружить противника раньше, нежели он оказался в курсе дела. Полк был построен побатальонно в четыре атакующие колонны, имеющие во фронт всего двадцать человек, и, не теряя времени, выступил против походных построений греческой армии. Артиллерию пришлось оставить в общем резерве вместе с пятым сводным батальоном из частей усиления, так как пушки всё ещё размещались на примитивных чурбаках в духе корабельных лафетов.

Задачей первой и второй колонны было быстро выйти на сто пятьдесят шагов до противника, перестроиться в двойную линию стрелков и, отведя в тыл по роте для оперативного резерва, двинуться на противника, осыпая его арбалетными болтами. Для этих целей бойцы батальона получили учетверённый боезапас, то есть по 120 болтов на человека.

В задачу третьей и четвертой колонны входила лобовая атака с целью врубиться в позиции противника и вызвать панику. При этом позиции резерва располагались весьма удачно и хорошо прикрывали войска на случай возможной неудачи и отступления. Батальоны в бой сам Эрик не повёл, доверил дело молодым офицерам. Даже управление боем оставил за Георгом. Как и предполагалось, внезапная атака сразу расстроила порядки греков. Они не только жутко смешались, но и полностью потеряли управление.

Особенно стоит отметить тот факт, что Дука и Ватац не смогли оперативно договориться, а потому через час после начала заварушки единственное, что им оставалось, – это продолжить пререкания в процессе бегства. Грандиозное ополчение – около восемнадцати тысяч человек – являло собой типичный образ убогого отношения к войне: бойцы в простой одежде из грубой конопляной ткани с вооружением класса дубинка обыкновенная. Да что там говорить! Обычное стадо крестьян, которое предназначалось для обкладывания и грабежа Константинополя.

Атака прошла удачно, всего двадцать семь человек ранено, и то легко – через недельку окажутся снова в строю. А вот ополченцев побило знатно. Первый и второй батальоны смогли расстрелять половину увеличенного боезапаса, то есть в этих бедных крестьян было отправлено около 42 тысяч болтов. В результате убитыми и ранеными было завалено целое поле. Их, собственно, даже считать не стали, просто прошлись – добили, собрали трофеи и принялись хоронить. Два дня провозились.

Дальше Эрик двинул свой полк вдоль побережья к Херкли, но их догнал гонец от Бенно. Оказывается, осада столицы Византийского княжества была хорошо спланированной операцией, и царь своей расторопностью ей сильно помешал. Бенно оказался запертым с ротой в Атире, что к востоку от Константинополя, Арсланом III, располагавшим трёхтысячным корпусом разного рода кавалеристов.

Лобовая атака на кавалерийские порядки была абсолютно бесперспективна. Поэтому, остановившись в десяти километрах от позиций противника, вне прямой видимости, Эрик стал спешно возводить замаскированные позиции для стрелков и пушек, а к Бенно отправил разведчиков, дабы передать депешу о том, чтобы тот прорывался с боем и уходил по направлению к городу Медеи.

Ловушка удалась на славу. 23 марта 1218 года по лесной дороге, которую заняли на протяжении километрового фронта, пронеслось три с половины сотни сильно потрёпанных всадников из роты Бенно. Сам князь был ранен, но в седле держался. Их остановили и быстро ввели в курс дела. В задачу отряда князя входило замыкать ловушку и стараться не выпускать никого. Буквально спустя полчаса за ними проследовал лёгкий арьергардный отряд кавалерии в триста всадников. Их перестреляли за пару залпов. Ещё через час послышался тяжёлый топот, и на дорогу въехала кавалерия турок. Дав ей втянуться на две трети, царь отдал приказ, и… через несколько минут их не стало. Быстро и аккуратно. Как в красочном фильме о супергероях. Собрав трофеи и добив раненых, Эрик, усиленный большой ротой (почти батальоном) Бенно, выдвинулся к городу Атиру, где атаковал осадный лагерь. Там, как и предполагалось, было только конное ополчение без доспехов, вооружённое одними лишь копьями. В общем, сброд. Поручив жителям города похоронить людей на дороге и в лагере, царь решил возвращаться в Константинополь, так как появились проблемы с продовольствием. Да и разобраться с обстановкой нужно.

7 апреля пришла информация по линии разведки – для укрепления дружеских отношений между Никейской империей и Венгерским королевством Феодор I Ласкарис направляет свою дочь, тринадцатилетнюю Марию, в качестве невесты для наследника Андраша II, принца Белы. Эрик не мог упустить такой возможности «удружить» своим любимым соседям, а потому во главе оперативного отряда в виде трёх батальонов верхом на лошадях тайно двинулся на перехват процессии.

Девятого числа того же месяца обоз с принцессой был настигнут у города Апри. После короткого боя его охрана была легко перебита, а Мария вместе с приданым оказалась захвачена в качестве трофея. Этот шаг позволил начать переговоры с Феодором I Ласкарисом и к июлю подписать официальную грамоту о мире и дружбе между Боспорским царством и Никейской империей. При этом примечательно, что принцесса оставалась у Эрика в качестве долгосрочного заложника.