маленькую приемную - на самом деле, похоже, это был скорее рабочий кабинет - и поклонился чуть более низко, чем камергер. Придворные таких утонченных земель, как Харчонг, смотрели на двор короля Хааралда свысока из-за его непринужденной неформальности и способности обходиться без настоящей орды слуг. Тем не менее, Хааралд был королем, и одним из самых могущественных на лице Сэйфхолда, что бы ни думали другие.
- Сейджин, - сказал Хааралд, и Мерлин поднял глаза.
Он увидел мужчину средних лет, коренастого для чарисийца и более высокого, чем большинство, хотя и ниже своего сына и значительно ниже Мерлина. Хааралд был одет в традиционные бриджи свободного покроя и льняную верхнюю тунику до бедер, характерную для представителей высшего класса Чариса, хотя его туника была ярко расшита золотыми нитями и бисером. Пояс вокруг его талии был сделан из замысловато украшенных чеканных серебряных бляшек в форме морских ракушек, наплечной брошью служил золотой значок скипетра того, кто совершил обязательное паломничество в Храм, а на груди сиял сверкающий огонь золотой цепи с изумрудами, которая была его обычным знаком должности. У него была аккуратно подстриженная борода, несколько более пышная, чем у Мерлина, и слабая складка эпикантуса, характерная для большей части человечества Сэйфхолда.
Хааралду VII было пятьдесят два местных года, чуть больше сорока семи стандартных, и он сидел на своем троне чуть больше двадцати местных лет. За это время он стал известен - по крайней мере, среди своих подданных - как Хааралд Справедливый, и его спокойные глаза задумчиво рассматривали Мерлина. Мерлин подумал, что за последние годы он, похоже, прибавил в весе. Судя по его груди и плечам, в молодости он был человеком богатырского телосложения, но поддерживать такую физическую форму, особенно в его возрасте, должно быть, было почти невозможно, учитывая его неподвижное правое колено. Его нога была вытянута прямо перед собой, пятка покоилась на подставке для ног, когда он сидел в удобном, но не особенно роскошном кресле за столом, заваленным документами и грифельными дощечками.
Присутствовал еще один человек. У правого плеча короля стоял епископ Церкви Ожидания Господнего, с посеребренными темными волосами и великолепной бородой патриарха. На его треуголке красовалась белая кокарда старшего епископа, но не было ленты архиепископа. Его глаза сияли, когда он рассматривал Мерлина, а на его белой сутане была эмблема ордена Бедар в виде масляной лампы.
От вида этой лампы у Мерлина мгновенно заскрежетали зубы, но он заставил себя решительно подавить инстинктивную реакцию. Как бы ему ни было неприятно это признавать, орден, носивший имя Адоре Бедар, с годами превратился в нечто, сильно отличающееся от того, что хотела бы видеть его мнимая покровительница. Кроме того, он достаточно часто "видел" этого епископа через свои снарки, чтобы сильно подозревать, что заставило Хааралда так полностью доверять ему.
- Ваше величество, - пробормотал он в ответ на приветствие короля после самой короткой паузы. - Вы оказываете мне честь, принимая меня наедине.
- Возможно, - сказал Хааралд, пристально изучая своего посетителя. - Некоторые могут подумать, что я пренебрег вами, не поприветствовав вас и не поблагодарив за жизнь моего сына в более публичной аудитории.
- Но на этой более публичной аудиенции, ваше величество, я, несомненно, испытывал бы дискомфорт от того, что за мной так настороженно наблюдали бы все натянутые арбалеты. Здесь, - Мерлин очаровательно улыбнулся, - мне нужно беспокоиться только о двух телохранителях за этой ширмой.
Он кивнул в сторону изысканно детализированной лакированной харчонгской ширмы позади короля, и глаза Хааралда сузились. Епископ, однако, рассматривал Мерлина только со спокойным любопытством.
Интересно, - подумал Мерлин, но его внимание было в основном сосредоточено на короле, ожидая его реакции. Которая последовала коротким вопросом через удар сердца.
- В самом деле? - сказал Хааралд, и Мерлин снова улыбнулся.
- Сегодня четверг, ваше величество. Предполагая, что вы придерживаетесь своего обычного графика дежурств, это должны быть сержант Хаарпар и сержант Гардэйнер.
Камергер быстро отступил в сторону, его правая рука легла на кинжал, висевший в ножнах у бедра, епископ коснулся золотого скипетра Лэнгхорна, висевшего у него на груди, и даже Хааралд выпрямился в своем кресле. Но король также поднял руку и резко покачал головой в сторону камергера.
- Нет, Поэл, - сказал он. - В конце концов, наш гость - сейджин, не так ли?
- Или что-то еще, сир, - мрачно сказал камергер. Он сердито посмотрел на Мерлина глазами, полными подозрения, и его рука неохотно оставила рукоять кинжала.
- Ваше величество, - сказал Мерлин, - все мое оружие осталось в моей комнате. Ваши стражники были чрезвычайно вежливы, но они также очень тщательно обыскали меня, прежде чем допустить к вам. Конечно, один безоружный человек не представляет угрозы для монарха, чьи слуги так же преданы ему, как ваши - вам.
- Почему-то, сейджин Мерлин, я сомневаюсь, что такой человек, как вы, когда-либо бывает безоружен, пока у него есть мозги, - сказал Хааралд со своей собственной медленной, благодарной улыбкой.
- Стараюсь, ваше величество, - признал Мерлин.
Губы епископа дрогнули в том, что могло быть почти мертворожденной улыбкой, и Хааралд снова откинулся на спинку стула, рассматривая голубоглазого незнакомца еще более задумчиво, чем раньше. Затем он кивнул и посмотрел на камергера.
- Поэл, думаю, мы могли бы предложить сейджину Мерлину стул.
Поэл Халман выглядел умеренно возмущенным, но все же принес из угла комнаты обитый тканью стул с прямой спинкой и поставил его напротив стола Хааралда.
- Пожалуйста, сейджин, - пригласил Хааралд. - Садитесь.
- Благодарю вас, ваше величество.
Мерлин устроился на стуле и склонил голову набок, приподняв брови.
- Да, сейджин, - сказал Хааралд с подозрительной ухмылкой, - сейчас начнется допрос.
- Я к вашим услугам, ваше величество. - Мерлин снова вежливо склонил голову, и Хааралд усмехнулся.
- Мне трудно в это поверить, сейджин, - сказал он. - Почему-то у меня сложилось отчетливое впечатление, что это скорее случай, когда Чарис оказался к вашим услугам.
Мерлин улыбнулся, но за этой улыбкой он внутренне поморщился. Хааралд VII собственной персоной был еще более впечатляющим, чем при наблюдении издалека через снарки.
- Прежде чем мы начнем, - сказал Хааралд более серьезно, - позвольте мне выразить свою личную благодарность за ваше вмешательство от имени Кэйлеба. Без вас он был бы мертв, и за это я и мой Дом у вас в долгу. Как я могу вознаградить вас?
- Ваше величество, - сказал Мерлин с такой же серьезностью,