согласовать приведение служб Криса и Тьяна в повышенную готовность. Нужно раскачать всю верхушку, заставить их действовать, иначе вылавливать их я буду, как крысовню, пока словишь одного, уже приплода появится шестеро. А завтра как раз будет свободный день, чтобы съездить к леди Эстель, сообщить о радостном событии. Нехорошо, если она узнает из газет.
В дверь снова по-медвежьи ввалился хмурый Тьян. Хоть что-то в этой жизни остаётся стабильным. Пришел за минуту до назначенного времени. Знает, что я не люблю опоздания. Сел в кресло напротив, опустил глаза чувствует себя виноватым.
— Я так полагаю, задержанного допросили?
Тьян вытащил из кармана свёрнутые листы:
— Показания здесь. Если вкратце, то всех исполнителей нанимал один и тот же человек. Бордас. Грут Бордас. Бывший военный, сейчас наемник, умный, хитрый, изворотливый, неуловимый и всегда при деньгах. Контактировал за две недели до бала с лордом Сириллом О'Нейл. Больше в контактах замечен не был, и вообще не светился нигде.
— Что такому человеку после службы не нашлось места в наших структурах? Почему он стал наемником? Выяснили о нем что-либо?
— Моя недоработка. — Глухо, но твердо ответил Тьян. Он никогда не бежал от ответственности и умел признавать ошибки, а также эффективно работать над ними. — Сейчас выясняем его прошлое и место нахождения.
— Он должен работать на нас. Если откажется — устранить. По О'Нейлу вот что… его тоже нужно устранить.
Тьян внимательно посмотрел на меня:
— Ты же хотел устроить публичный судебный процесс и казнить.
— Я уже устраивал прилюдную казнь пятнадцать лет назад. Как видишь, это никого не остановило. Сейчас я хочу, чтобы никому даже в голову не могла прийти мысль, что так поступать позволено, что император уязвим, что кто-то может его просто заказать, что служба безопасности может не справиться, а также то, что ближайшие к трону люди могут быть предателями. Власть монарха должна быть крепка и надёжна. Поэтому смерть О'Нейла должна быть максимально естественной. Сердечный приступ. Упал с лошади, с лестницы. Подавился косточкой. Волки в лесу загрызли. Делай с ним, что хочешь. Мы достаточно с ними игрались. Но сейчас на кону не только моя жизнь и благополучие империи, но и жизнь моей жены, наших будущих детей. Я знаю, что ты приложишь все усилия, чтобы защитить их. В тебе я не сомневаюсь, Себастьян. Но я знаю, что все предусмотреть невозможно. Поэтому своих врагов с сегодняшнего дня я буду давить. Если ты против этого, и не хотел бы этим заниматься, я пойму. Тогда найдешь мне человека.
Тьян сцепил руки в замок и закинул за голову, откинувшись в кресле назад. Он некоторое время молча смотрел в потолок.
— Мы словно забыли, что выросли. Долгое время жили с ощущением, что мы те же мальчишки. Действительно, все для нас было больше похоже на игру. Но ты прав, ставки растут. Наши личные ставки. Честно сказать, меня не так чтобы уж слишком беспокоит будущее империи. Тихое местечко и средства для комфортной жизни я всегда найду, но раз так сложилось, что мне подчиняется ведомство, то я и работаю. И да, личное оно гораздо важнее. Наша дружба. Наши семьи, у нас с Крисом пока ещё будущие семьи. Я понимаю и принимаю твое решение. Наверное, на твоём месте я поступил бы также. Защищать свое любой ценой. И я не чувствую себя негодяем. Не мы развели эту грязь, мы ее выводим. У меня есть человек для такой работы. Все будет сделано в ближайшее время.
С Тьяном мы ещё обсудили пару рабочих моментов, и он ушел, оставив меня один на один с моей совестью. Нет, она меня не мучила. И я себя никак не оправдывал. Наверное, хорошо быть белым и пушистым бараном, до тех пор, пока твое стадо не порвали волки.
С Кристианом все было гораздо прозаичней. Мы немного подкорректировали курс внешней политики по некоторым направлениям, и я отпустил его, а сам начал готовить проекты необходимых распоряжений. К шести часам вечера пришлось признать, что разминка нужна каждый день, и сейчас она была бы тоже очень кстати. С одеревеневшими ногами и негнущейся спиной я выбрался из кресла, немного повертел в разные стороны головой, помахал руками и сделал несколько приседаний. Эти самые обычные движения сейчас были чем-то лёгким и приятным, хотя раньше они доставляли ужасные неудобства. И почему я терпел это столько лет? У меня было немало женщин, которые отводили глаза и старались не касаться клубка бугристых неровных рубцов, и ни одна не предложила попробовать свести их. Оглядываясь назад, я не верил, что мне удалось жениться на любимой и столь прекрасной женщине, что судьба преподнесла мне такой бесценный подарок как возможность быть счастливым. Я лишь сейчас начал осознавать, что нужно делать то, что хочется, поступать так, как нравится, лишь тогда будешь счастлив по-настоящему. Никакие “я должен” и “я обязан” не подарят настоящей гармонии. Окрылённый любовью я отправился домой. Оказалось, что мой дом не во дворце, а там, где Тея, где мы вместе, и где нам хорошо.
Дома у Доротеи снова было полно народу, и если Кристиана и Румину я в общем-то ожидал увидеть, то присутствие Себастьяна меня удивило. Все сидели в столовой, но тарелки были пусты, и место во главе стола не занято. Супруга в красивом и явно не домашнем платье выпорхнула мне навстречу, поцеловала в щеку. Ее глаза блестели, как будто она выиграла в карты у всего Совета, и я понял, что никакой постельный режим не соблюдался, и, судя по ее сияющему виду, сто лет ей был не нужен.
— Я надеялась, что ты придёшь. Мы не начинали ужин без тебя. Ты голодный?
— Очень. — Не стал кривить душой и поцеловал руку жены. Она, как обычно, немного смутилась, и стала наполнять мою тарелку. Никого из обслуги уже не было, но это и не нужно. Я внимательно посмотрел на Тьяна, а он поймал мой взгляд и хитро подмигнул одним глазом, скосив второй на дарханку. — Тея, я хотел бы завтра посетить леди Эстель.
— Сообщить о свадьбе?
— Да, и ещё пригласить на официальную церемонию и коронацию.
— Оо, — немного растерялась жена, — а когда?
— Думаю, двух недель для подготовки будет достаточно.
— Ооо… — снова протянула она.
— Думаешь, не успеем?
— А куда ты так спешишь?
— Хочу, чтобы все твои права были закреплены за тобой официально, чтобы ты переехала во дворец, и чтобы никто не подумал причинить тебе вред или сказать что-то плохое в твой адрес. И я хочу ребенка.
Доротея