Читать интересную книгу Уплыть за закат - Роберт Хайнлайн

– Полностью согласен, сэр.

– Да брось ты к черту это "сэр"! Ты лежишь в постели с моей женой. И со мной.

– Нечего сказать – хорошо придумали.

– Мо, это единственное разумное решение.

– Мужчины! Всегда делают то, что считают "разумным", и всегда все портят своим упрямством. Брайни, как ты не поймешь, что Кэрол не нужны обещания? Ей хочется просто раздвинуть ноги, закрыть глаза и надеяться, что будет ребенок. Если ребенка не получится, она себе через месяц все глаза выплачет. А если получится – что ж, я доверяю Теодору, и Кэрол тоже.

– Ох, Бога ради, Мо! – сказал Брайни. – Тед, вообще-то с ней легко ладить…

– Морин, – начал Теодор, – ты сказала, что она выплачет себе все глаза через месяц. Ты знаешь ее календарь?

– Дай подумать. – Мои девочки сами вели свои календари, но старая опытная мама тоже держала ухо востро, на всякий случай. – Сегодня сред?.

Если я правильно помню, у Кэрол должно начаться через три недели. А что?

– Ты помнишь мое "правило правой руки", с помощью которого можно вычислить, когда "выбивать чек", как ты говоришь?

– Помню. Ты сказал, что нужно отсчитать четырнадцать дней с начала менструации – это и будет верный день, а еще предыдущий и следующий.

– Да, это правило касается того, как забеременеть, но оно имеет и обратную сторону – можно высчитать, как не забеременеть. Если у женщины цикл проходит регулярно и нет никакой патологии. У Кэрол он идет регулярно?

– Как часы. Двадцать восемь дней.

– Брайан, если допустить, что Морин правильно помнит календарь Кэрол…

– Спорить могу, что правильно. Она никогда не ошибается в счете, с тех пор как выучила, сколько будет дважды два.

– Тогда Кэрол на этой неделе не может забеременеть. К следующему ее плодоносному периоду я буду далеко в море, а пока что целый взвод морских пехотинцев не в силах сделать ей ребенка.

– Надо поговорить с Айрой, – задумался Брайни. – Если он подтвердит, я снимаю все возражения.

– Нет.

– То есть как это нет? Я больше не ставлю условий, успокойся.

– Нет, сэр. Вы мне не доверяете, а я ничего не обещаю. Ситуация не изменилась.

Я чуть не заплакала от полного изнеможения. У мужчин голова устроена не так, как у нас, и мы их никогда не поймем. Но и обойтись без них не можем. От бурной сцены меня спас стук в дверь. Нэнси.

– Можно?

– Входи, Нэнс! – крикнул Брайан.

– Входи, дорогая, – подхватила я.

Она вошла, и я подумала – какая она миленькая. Утром она побрилась в честь обмена, который предложили они с Джонатаном – чтобы Джонатан лег в постель со мной, а Нэнси с Теодором. Теодор колебался, боясь ранить мои чувства, но я настояла, зная, как хорошо ему будет с нашей Нэнси (а Нэнси с ним, Джонатану с Морин; я была ужасно польщена, что Джонатан это предложил.) Остальной зверинец отец увел в цирк Эла Дж.Барнса, выступавший в Индепенденс-холле – всех, кроме Этель; эта была слишком мала для цирка и слишком мала, чтобы понимать. Я поставила ее кроватку в своей ванной, где могла ее слышать.

Наш обмен прошел превосходно, и я приобрела еще более высокое мнение о будущем зяте. Часа в три мы вчетвером – Нэнси, Джонатан, Теодор и я собрались в "Смитфилде", моей большой кровати, поболтать. Как говорит Брайни, нельзя заниматься этим все время, но говорить об этом можно без конца.

Так мы нежились в "Смитфилде", болтая и ласкаясь, когда позвонил Брайан – он только что приехал в город. Я велела ему быстрей идти домой и с помощью нашего семейного шифра известила его о том, что ждет его здесь.

Нэнси поняла мой шифр и широко раскрыла глаза, но ничего не сказала.

Полчаса спустя она закрыла глаза, раздвинула ноги и впервые приняла своего отца – потом открыла глаза, посмотрела на нас с Джонатаном и усмехнулась. Я усмехнулась ей в ответ, а Джонатан был слишком занят.

Что нужно этому миру – так это побольше любви, потной, дружеской и не знающей стыда.

* * *

Потом дети ушли вниз – Нэнси поняла, что я хочу побыть одна с моими двумя мужчинами. Телефон на длинном шнуре она забрала с собой. Сейчас она стояла около кровати и улыбалась нам.

– Слышали звонок? Дедушка вышел на связь. Велел передать, что цирковой фургон – твоя машина, милый Тед-Лазарус, – прибудет ровно в пять минут седьмого. Так что Джонатан уже в ванне – я ему сказала, чтобы не тратил всю горячую воду. Одежду он оставил здесь, сейчас отнесу ему, а сама помоюсь и оденусь тут. А твои вещи где, Тед-Лазарус милый?

– В швейной комнате. Сейчас спущусь.

– Отбой, – сказал Брайан. – Нэнс, будь хорошей девочкой и захвати вещички Теда, как пойдешь снова наверх. Тед, у нас в семействе обходятся без церемоний. Оденешься вместе с нами, когда позвонят в дверь. Жене не нужно других опекунов, кроме мужа, и я не собираюсь объяснять детям, почему мы принимаем гостя наверху. Мои beau-pere знает, в чем дело, и прикроет нас. А Кэрол если и догадается, то промолчит. Спасибо, Нэнси.

– Pas de quoi, mon cher pere <не за что, дорогой папа (фр.)> . Папа, а правда, Теду не надо сегодня уезжать?

– Тед уедет со мной в воскресенье вечером. Он приписан ко мне для особых поручений, и я с головой выдал его твоей матери, которая к тому времени его доконает.

– О нет! – хором сказали мы с Нэнси.

– Нет-то нет, но попытается. Ну, беги, милая, и запри за собой дверь.

Нэнси послушалась, и муж повернулся ко мне.

– Огневушка, теперь без двадцати шесть. Не займешь ли ты нас с Тедом чем-нибудь на двадцать пять минут?

Я сделала глубокий вдох.

– Постараюсь.

Глава 14

ЧЕРНЫЙ ВТОРНИК

Мир как миф. При всей моей любви к Хильде, при всей любви к Джубалу и при всем уважении к его аналитическому гению теория "мир как миф" ничего не объясняет.

Как сказал бы доктор Уилл Дюран, эта гипотеза неудовлетворительна. Я училась философии у доктора Дюрана в двадцатом – двадцать первом годах, вскоре после того, как он расстался с католической церковью, стал агностиком и социалистом и вступил в брак – а все из-за того, что спутался с четырнадцатилетней девчонкой вдвое моложе себя.

Доктор Дюран, должно быть, разочаровал миссис Гранди – он женился на своей подсудной любви и прожил с ней до самой своей смерти, до девяноста с лишним лет, без намека на какой-либо скандал. Миссис Гранди, наверно, говорила себе, что порой не стоит подслушивать у замочных скважин.

Потеря для церкви обернулась приобретением для мира. Неспособность страстного молодого учителя держать руки подальше от хорошенькой, способной и скороспелой ученицы подарила нескольким университетам величайшего историка и философа, а Морин познакомила с метафизикой – самое мое волнующее интеллектуальное приключение, с тех пор как отец познакомил меня с профессором Томасом Генри Гексли.

Профессор Гексли открыл мне, что теология не дает ни на что ответов, поскольку является беспредметной наукой.

Беспредметной? Да, в ней нет содержания – одна только розовая подслащенная водичка. "Тео" значит "Бог", а "логия" – "слово"; все слова, оканчивающиеся на "логия", означают "учение", "наука", или "знание" о чем-то, что названо в первой части слова. Например, гиппология, астрология, проктология, эсхатология, скатология и так далее. Но прежде чем изучать предмет, надо определить для начала, о чем идет речь. С гиппологией все просто; лошадь все видели. Проктология тоже не проблема задницу тоже все видели. А если вас так строго воспитали, что вы ее ни разу не видели, пойдите в свой муниципалитет – их там полно. Но вот предмет, обозначенный символом "тео", – дело тонкое.

"Бог", "боги"… видели ли вы когда-нибудь Бога? Если да, то когда и где, какого Она была роста и сколько весила? Какого цвета у Нее кожа? Есть ли у Нее пупок, и если да, то почему? Есть ли у Нее груди? Для какой цели?

Имеются ли у Нее органы деторождения и выделения?

(Если кто-то полагает, что я издеваюсь над Богом в образе мужчины, или кто там по чьему образу создан, пусть продолжает по своему вкусу.) Согласна, что у наиболее прогрессивных служителей Божьих идея антропоморфического Бога давно уже вышла из моды, но это не приближает нас к смыслу понятия "Бог". Давайте спросим фундаменталистов, ведь епископалиане не допустят Бога в его храм, пока он не начистит обувь и не подстрижет свою ужасную бороду… а унитарии и вовсе не пускают.

Итак, послушаем фундаменталистов: "Бог есть Творец. Он создал мир.

Если мир существует, следовательно, он был создан, а стало быть, есть и Создатель. Этого Создателя мы называем Богом. Падем же ниц и поклонимся Ему, ибо Он всемогущ и труды Его говорят о Его могуществе".

Будьте добры, пригласите сюда доктора С.И.Хайакаву, а если он занят любого студента, у которого больше тройки по логике. Мне нужен кто-нибудь, кто объяснил бы, почему тавтологическое рассуждение ошибочно и как абстрактные понятия логически привязываются к конкретным. Что такое конкретное понятие? Это словесное обозначение какого-либо предмета – ну, скажем, "кот", или "лодка", или "коньки", на которые можно указать и согласиться, что, когда говорят "лодка", имеется в виду не мохнатое четвероногое, способное втягивать когти.