В скалах постоянно встречались непривычно большие кристаллы слюды, отражавшие солнечные блики.
— Так похоже на окна, все время хочется остановиться… — пробормотал водитель, закладывая очередной крутой поворот.
Неверов внимательно посмотрел на хорошо знакомого ему парня. Селезнев совсем еще недавно занимал должность четвертого аварийного пилота на корабле. После высадки на планету аварийная команда в полном составе перешла в распоряжение колониальной администрации.
— Соскучился по дому?
— Не то слово… На Марсе у меня остались жена и дочка, понимаю, что больше никогда их не увижу, а поверить до сих пор не могу.
Неверову нечего было сказать ему в утешение, не было таких слов. Им предстояло отвоевать свое место под солнцем на этой земле, и Степан знал, что вскоре постоянные схватки заслонят воспоминания о доме — отодвинут их на второй план. Слова же тут бессильны.
Примерно через два километра местность выровнялась, они въехали в речную долину. Впереди километрах в трех блестела поверхность широкой реки, которой, однако, на карте не было. Месяц назад, когда проводились орбитальные картографические съемки, ее вообще здесь не было. Река появилась после недавних проливных дождей, и скорей всего ненадолго. На Исканте все менялось слишком быстро. Иногда Неверову казалось, что даже само время здесь уплотнилось в несколько раз — некогда было остановиться, задуматься о том, что с ними будет завтра. Вот и сейчас его мысли занимали лишь насущные проблемы: смогут ли они беспрепятственно пересечь реку, не подведет ли генератор гравитационной подушки, его монтировали перед самым отъездом и не успели как следует проверить. Да еще давала о себе знать глубоко запрятанная тревога за Элайн. Не слишком-то он доверял Гурко. Как только закончится этот поход, он вернется на корабль и лично выяснит, что он там вытворяет с этим карантином, и почему не выполнено его поручение о немедленном биологическом обследовании Элайн.
Проблемы наслаивались одна на другую, но сейчас его больше всего беспокоило, что след грайров на той стороне реки может потеряться.
Про себя он никогда не называл их собаками, хотя не стал спорить, когда колонисты присвоили им это легендарное имя. В любой флотской байке присутствовали грайранские собаки, которые всегда появлялись перед гибелью космического корабля… Возможно, в этом что-то есть, если вспомнить историю с Ковентри.
Чем ближе они подъезжали к реке, тем гуще становилась растительность. Ее темный синеватый цвет все время напоминал о том, что они находятся на чужой планете.
Деревьев не было, только редкие кусты с голыми ветками да высокая трава, пригибавшаяся под машиной от давления гравитационного вихря.
Нигде не было заметно никаких следов живности. Планета словно вымерла.
Воспользовавшись мирным началом экспедиции, Неверов набрал на пульте рации код вызова корабля. Который раз за сегодняшний день! Но Гурко опять не соизволил ответить, пришлось прибегнуть к экстренному вызову. Слава Богу, помехи здесь, как он и предполагал, значительно ослабели.
— Вы мне мешаете. Как только будут какие-нибудь новости — я вам сообщу, — раздраженно сказал Гурко.
— Вы провели обследование?
— Да, в конце концов мне пришлось это сделать.
— Так скажите наконец, каков результат! — С каждым разом Неверову все труднее было разговаривать с этим человеком, и сейчас он с трудом сдерживался, понимая, что, если сорвется и выскажет все, что думает, никаких сведений об Элайн ему не дождаться. Гурко попросту отключится, как делал это уже не раз.
— Что касается физических параметров организма пациентки, то здесь нет никаких отклонений. Последствия пережитого ею нервного шока почти незаметны. Ее нервная система обладает высокой степенью сопротивляемости. Я бы даже сказал, слишком высокой.
— Что вы имеете в виду?
— Психологические тесты не проходят. Любые попытки стандартной компьютерной диагностики ее психического состояния полностью блокируются. Раньше мне не приходилось сталкиваться ни с чем подобным.
Неверов похолодел — подтверждались его худшие опасения.
— Это, может быть, как-то связано с посторонним биологическим воздействием на ее организм? След от укуса не имеет к этому отношения?
— Мы еще только к этому подходим. Это непростое исследование. Пожалуйста, больше не мешайте мне.
Гурко отключился, и Неверов, не сдержавшись, произнес вслух все, что он думал о докторах вообще и о Гурко в частности.
Селезнев понимающе усмехнулся. Они шли уже вдоль самой кромки воды, но приборы все еще четко фиксировали след.
Тщательно подбирая состав группы для этой экспедиции, Неверов решил ввести в ее состав биолога Алмина, хотя тот и не умел обращаться с оружием. Это условие было обязательным для всех остальных ее членов, но для Алмина сделали исключение. Неверов полагал, что присутствие хотя бы одного ученого им совсем не помешает.
Алмин был довольно известным в Федерации биологом, он читал лекции в Сорбонне и МГУ. На «Севастополе» же он оказался случайно, как и большинство пассажиров. Получив Анжеловскую премию за свои работы в области клонирования искусственных клеток для андроидов, он решил отметить это событие на Рамиде, но вместо этого оказался теперь на Исканте.
Сейчас Алмин сидел во втором ряду за спиной Неверова и, будучи не в силах довольствоваться отведенным ему боковым окном, то и дело дышал Степану в затылок, пытаясь рассмотреть окружавший их дикий пейзаж одновременно в двух окнах.
— Как вы полагаете, профессор, что могло стать причиной такого однобокого развития биосферы на этой планете? Почему мы до сих пор не встретили ни одного представителя фауны, если не считать самих грайров?
— Я все время думаю над этой проблемой. Это одна из самых интересных загадок Исканты. Тому, кто сможет ее решить, обеспечена Нобелевская премия.
— Не могли ли сами грайры стать тому причиной, ведь мы знаем многочисленные примеры из истории нашей земной биологии, когда одни виды подавлялись другими?
— Не в такой же степени! Любой вид существует в определенной биологической нише, внутри нее он может подавлять конкурентов, но за ее границами… Проще говоря, вряд ли тигры станут интересоваться мышами.
К обеду погода неожиданно испортилась, как это часто бывало на Исканте. С севера налетел ветер, принесший с собой грозу, видимость резко ограничилась. Даже мощные локаторы вездехода не могли пробиться сквозь плотную завесу дождя, порывы бокового ветра то и дело грозили опрокинуть машину, стабилизаторы гравитационного поля не успевали справляться с резкими колебаниями наружного давления. В конце концов им пришлось остановиться и посадить машину на брюхо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});