Читать интересную книгу Кремль - Сергей Сергеев

– Так, так... – с интересом заметил премьер. – Что он нахимичил? А всем врет, что Кремль его поддерживает.

– Морев фактически продал акции компании и не является ее собственником.

– Хорош подарочек, – саркастически улыбнулся премьер. – Взрывчатка в подарочной упаковке. А для кого же он деньги просит?

– Надо полагать, выделенные кредиты он рассчитывал перевести на свои личные счета. Формально компания существует, но активы из нее выведены. А счета остались.

– Ну, это крупное и циничное мошенничество, – возмутился Шереметьев.

Ситуация представлялась ему напряженной, но не драматичной. Получалось, что риски просмотрело не правительство и не «антикризисный штаб». Просто нашелся такой урод, как Морев, который пытается всех обмануть. А это уж извините! Мошенниками и прочим преступным элементом должны заниматься правоохранительные органы. Пусть покажут, на что они способны!

– Так-так, – отозвался премьер ледяным тоном, отчего тонким узорчатым инеем покрылись отремонтированные стены кабинета.

Или Шереметьеву показалось. Но температура явно покатилась к отметке ниже нуля. В кабинете повисло тревожное ожидание.

– Министр финансов знает? – спросил премьер.

– Я хотел сначала вам доложить, – вполне убедительно заметил Сазонов.

– Вот и подтверждаются мои сомнения. Рано всем доверять. Таких, как Морев, нужно брать сами знаете за какое место.

Шереметьев и Сазонов дружно кивнули, подтверждая, что знают. Или догадываются.

– А где сейчас Морев? – Премьер заметно повеселел и, улыбаясь, посматривал на притихших заместителей.

У Сазонова слегка порозовели щеки. Шереметьев держался молодцом, но лицо еще больше осунулось и даже слегка вытянулось. Только по этим признакам можно было догадаться, что подобные совещания стоили нескольких лет жизни.

– В больницу лег на обследование, – сообщил Сазонов.

– Вы передайте ему, чтобы пришел и отчитался по этому вопросу. А то мы к нему доктора пошлем. Подлечим. Может, взять его под стражу?

– А за что? Он имел право продать свою компанию, – заметил Шереметьев.

– К записке Администрации приложены документы, которые Морев скрыл от нас. Где-то они их раздобыли, – напомнил Сазонов.

Ему явно хотелось вернуться в спокойное русло и сказать что-либо хорошее. А то слишком много негатива получается. Тяжело для здоровья.

– Сделали за нас работу. За что им спасибо. Направьте письмо. Подробно сообщите о принятых нами мерах. Но возьмите шире – информируйте о новом подходе правительства к мегапроекту. Возможно, мы к этой теме вернемся, но сначала зачистим поляну от таких субъектов, как Морев. Помогать будем только проверенным и надежным людям. Президенту я сам позвоню, – деловым тоном сказал премьер, показывая, что тратить время на обсуждение всяких мошенников и проходимцев он более не намерен.

Шереметьев и Сазонов быстро собрали бумаги в папки и вышли. В коридоре кивнули друг другу и разбежались – каждый к своему кабинету.

Вид у обоих был озабоченный.

Глава 31

Исцеление

– Благодарю вас от всего сердца, доктор, – сказал он. – Вы поспели как раз вовремя, чтобы спасти нас обоих...

Коридор был узкий, прямой и бесконечный. Голые белые стены. Нет, скорее, светло-серые, с перламутровым оттенком. Почти слоновой кости. Никаких светильников. Свет просачивался изнутри. Его хотелось потрогать, но он был неуловим. Растворялся в ладонях или с легким шипением уходил обратно в матовую поверхность. На повороте коридор стал сужаться. Стены оказались мягкими и липкими. Они коснулись щек Марики и с тяжелым стоном отъехали. Потом опять приблизились и лизнули волосы, оставив капельки пота.

«Стены легкие. Они дышат», – подумала Марика.

Воздуха не хватало. Тело покрылось капельками влаги, как мелким бисером речного жемчуга.

Теперь коридор шел вверх с заметным уклоном. С шипением от потолка отделился красный шар. Он летел прямо в лицо Марике, меняя свой цвет – в бордовый, потом фиолетовый, изумрудный, золотой. Перед самым лицом шар стал черным. Марика почувствовала его жар. Вот-вот он ударит, обуглит кожу, выжжет глаза. Но в последнюю секунду шар зашипел и рассыпался.

Сгорбленная фигура в длинном плаще с капюшоном стояла спиной к Марике. Незнакомец убирал дымящиеся угли, подметал и складывал их в чашу в форме раковины. Такую изогнутую раковину Марика видела на картине Боттичелли «Рождение Венеры». Она ей очень нравилась. Потом мужчина обернулся и отбросил капюшон. Игорь! Он что-то пытался сказать, но не мог. Слова растворялись в зыбком свете, не долетали.

По лицу Игоря пробежала судорога.

– Я жду тебя, – не услышала, а прочитала по губам Марика.

Стены превращались в белый туман, пропадающий в черном пространстве.

У Марики закружилась голова. Она закрыла уставшие глаза и заснула.

* * *

Врач пощупал пульс. Удары сердца были слабые, но спокойные. Рука стала прохладной, а не обжигающей, как несколько часов назад.

– Температура пошла на спад. Завтра наступит облегчение, – успокоил врач Громова, который безвылазно провел в больнице уже двое суток.

Когда их освободили из ледяного плена в заваленной снегом машине, Марика не чувствовала тела от холода. К вечеру начался жар, и пришлось срочно везти ее в больницу, где диагностировали воспаление легких.

Переохлаждение добавилось к сильнейшему нервному стрессу, и Марика впала в забытье. К счастью, оно продолжалось недолго. Большие дозы антибиотиков остановили воспаление, и молодой организм стал выкарабкиваться из болезни. К утру Марика пришла в себя и открыла глаза.

Громов сидел рядом с кроватью. Он заметно осунулся от переживаний.

– Как ты, малышка?

– Слабость. Но мне лучше.

– Худшее позади. Сейчас пойдешь на поправку.

– Где Игорь? Он знает?

– Еще нет.

Он так и не понял, что подразумевала Марика – их близость или свою болезнь? А может, хотела что-то сказать о приключениях на Сахалине. Многие за всю жизнь не попадают в такую передрягу. Не важно. Главное, ее не волновать.

«Сейчас она улыбнется и скажет, что очень соскучилась», – подумал Громов.

– Позвони Игорю. Скажи, что я его жду, – сказала Марика и не улыбнулась.

* * *

Из больницы Громов приехал в гостиницу. Номер показался опустевшим и незнакомым. На кресле валялась брошенная в спешке водолазка Марики. За окном подсвечивались заросшие соснами сопки, которые подбирались к балкону и маняще пушились ветвями.

«Пойти погулять, успокоиться?» – подумал Громов, но при одной мысли, что сейчас опять придется вставать и нести свое тело на одеревеневших ногах, становилось дурно.

Он потянул разболевшуюся спину, принял душ и словно провалился в сон. Однако спал не больше часа. Неожиданно заломило зубы. Причем все сразу и одновременно.

«Нервное переутомление. Бессоннице стоит начаться, потом от нее не избавишься».

Громов встал и заварил чай. В каждом номере гостиницы предусмотрительно стояли изящные электрические чайнички и вазочки с разнообразными пакетиками чая – от английского черного с добавками сушеного апельсина до китайского «Молочного улуна».

Прихлебывая терпкий зеленый чай, Петр тупо смотрел на экран телевизора, переключая программы и не вдумываясь в смысл сообщений.

На общем безрадостном фоне репортажей с мировых бирж веселым фальцетом зазвучало интервью президента европейской корпорации, который своей возбужденной жестикуляцией напоминал скорее подвыпившего иллюзиониста, чем солидного бизнесмена.

– Чувствую себя как пилот «Формулы I», который взлетает на вершину холма со скоростью триста километров в час и попадает в густой туман – ничего не видно. Да, я возмущен – но не обеспокоен.

– Чем возмущены?

– Отношением к финансам, особенно американских банков. Только прибыль, прибыль! Заработай любой ценой!

– А разве вы не хотели заработать?

– Мы, промышленники, хорошо понимаем, что во всем виноваты банкиры.

– Чего вы ждете от мировых лидеров?

– Государства колеблются между двумя решениями: или дать законам рынка работать, или осуществить мягкую национализацию. А пока рынки продолжают рушиться.

– Какой выбор устроил бы промышленников?

– Избавьте нас от нечистоплотных банкиров. Набрали токсичных активов! Пусть сами с ними разбираются. Не следует тратить деньги налогоплательщиков, чтобы спасать никому не нужные банки. Мы хотим обсуждать финансовые проблемы с государством напрямую.

«И напрямую получать деньги, – продолжил мысль Громов. Ему показалось забавным, что промышленники обличают банкиров. – Нашли мальчиков для битья. А куда вы, господа, свои денежки пристроили? Их что, у вас насильно отобрали, или вы сами спрятали их в офшорных гаванях?»