Читать интересную книгу Чужак с острова Барра - Фред Бодсворт

Рори утвердительно кивнул.

— Да. Чтобы это заметить, не нужно много времени.

— Она была бы великолепной учительницей.  Да кем угодно, за что бы ни взялась. — Узкое, тонкое лицо Джоан Рамзей, обрамленное седыми волосами, оставалось неподвижно, пока она говорила, глядя прямо перед собой. — Это трагедия -  остаться здесь и растратить себя впустую.  Двойная трагедия, потому что это и  трагедия ее  народа.  Такой человек,  как она,  даже в одиночку может сделать очень много,  живя там,  доказывая на собственном примере,  что  по  своим способностям индейцы нам  не  уступают.  И  она достигла бы  для  своего народа больше,  чем  для  себя самой.  Число их растет,  потому что мы оказываем им медицинскую помощь, и теперь гораздо больше индейцев остается в  живых,  но земля не прокормит столько людей. Приближается время,  когда  избытки населения должны будут уйти  отсюда, приспособиться к обществу белых,  их экономике.  Если все они попытаются остаться здесь,  природа разрешит проблему на старый лад... Настань одна плохая зима,  исчезни зверь,  и все избыточное население, которого земля не  может прокормить,вымрет с  голоду.  Природа всегда так  поддерживала равновесие между землей и людьми.  И тогда мы спросим себя: что пользы в наших больницах для индейцев и эскимосов? Мы спасаем больных лишь затем, чтобы заточить их в том краю, который обрекает их на голод.

Пальцы Джоан Рамзей нервно скользили по седым волосам.

-  Умные,  способные приобщиться к  новым  условиям,  вроде  Кэнайны, должны первыми уйти отсюда,-  продолжала она,  -  и проторить дорогу для последующих. Ее возвращение сюда — трагедия, и не только для Кэнайны, не только для Кэйп-Кри,  но и для каждой хибарки,  каждого вигвама, каждого иглу от Лабрадора до Аляски,  до самого Ледовитого океана.  Я  возлагала большие надежды на Кэнайну.  Горько видеть,  что все кончилось...  таким образом.  Может,  вам случится поговорить с ней.  Если так, постарайтесь переубедить Кэнайну,  постарайтесь показать ей,  какую роль она могла бы сыграть.

Озадаченный последними словами, Рори быстро поднял на нее глаза.

— Я полагал,  что,  забравшись сюда, буду видеться с ней все время, — сказал он.

— Это  может  оказаться не  так  просто,  -  сказала Джоан Рамзей.  — Вероятно, она будет избегать вас.

— Что ж,  в таком случае, — быстро сказал он, — незачем терять время. Мне  необходимо переговорить с  охотниками.  Нужен  переводчик.  Попрошу Кэнайну, и нынче же приступим к делу.

Джоан Рамзей улыбнулась.

-  Попытка не пытка,  -  медленно сказала она.  -  Но она,  вероятно, посоветует вам обратиться к Джоку, он переводчик в лавке. Я провожу вас, и вы сможете спросить ее сами.

Выйдя из  дому,  они  повернули к  индейским хибарам,  и  Рори умерил размашистый шаг  длинных ног,  чтобы не  обгонять Джоан Рамзей.  Рори  с любопытством глядел по сторонам,  когда они проходили мимо первых хибар. Мужчины валялись на траве,  болтали, смеялись, резались в карты; женщины же,  как одна,  были заняты какой-нибудь работой:  стряпали, шили одежду или  мокасины,  подбивали одеяла гусиным пухом.  Во  время  полетов Рори заметил,  что  индейцы  с  этих  одиноко  стоящих факторий отличаются от сородичей,  живущих вокруг Мусони и открытых влиянию белых,  хотя и те и другие принадлежат к  одному и  тому  же  племени болотных кри.  Здешние держались в  присутствии белых куда более робко и сдержанно.  Как только миссис Рамзей и Рори приближались к какой-нибудь группе, разговор и смех умолкали,  индейцы приветствовали их  смущенным кивком головы и  молчали затем до тех пор,  пока белые не проходили мимо. Индейцы в Мусони быстро перенимали привычки и  манеры белых,  здесь  же  цеплялись за  то,  что, по-видимому,  было  позаимствовано у  белого  человека  целое  поколение назад, и здешняя мода с тех пор не претерпела никаких изменений. Женщины в  Кэйп-Кри до сих пор носили темные,  гладкие,  без узора платки вместо веселых,  пестрых косынок, а мужчины — старые пиджаки с жилетами и брюки из  саржи,  лишь на  нескольких молодых парнях были куртки на "молнии" и джинсы.

— Вон хибарка Биверскинов, а женщина у порога — это мать Кэнайны.

Рори быстро взглянул в  ту сторону,  куда показывала Джоан Рамзей.  У огня  сидела  крупная  женщина с  покатыми плечами и  обвислыми грудями, которые уродливо вырисовывались под  коричневой рваной фуфайкой.  Лицо у нее  было худое и  сморщенное,  как чернослив.  Она курила трубку.  Рори глядел на нее,  и  в мыслях у него беспорядочно перемешались изумление и недоумение. Неужто в самом деле это старое пугало — мать Кэнайны!

Они остановились перед ней:  индианка подняла голову и улыбнулась, не вынимая изо  рта  трубки.  Выглядела она сморщенной и  изможденной,  но, когда улыбалась,  лицо излучало тепло,  и  в нем безошибочно угадывались следы красоты,  возродившейся ныне  в  Кэнайне.  Джоан Рамзей произнесла единственное слово:

— Кэнайна.

Индианка повернулась к  хибарке и  быстро крикнула что-то на кри.  На пороге появилась Кэнайна.

— Я хотел бы расспросить охотников о том, сколько гусей они добыли, — торопливо заговорил Рори. — Вы не смогли бы переводить мне?

Кэнайна не ответила, и Джоан Рамзей поспешно вставила:

— Знаешь, Джок очень занят в лавке.

— Едва ли. Он не может быть настолько занят,-холодно сказала Кэнайна. — Только что околачивался на берегу у самолета.

Рори  внимательно разглядывал Кэнайну.  В  ее  темных глазах мелькала злая усмешка,  и Рори казалось,  что ей доставляет удовольствие неловкое положение, в которое попали он и миссис Рамзей.

Потом небрежно, будто с самого начала в том не было никаких сомнений, она сказала:

— Рада помочь вам,  мистер Макдональд. Когда вы намерены приступить к делу?

— Сейчас же. И, пожалуйста, называйте меня просто Рори.

— О'кэй,  -  она  широко улыбнулась,  и  вновь на  темной коже  возле уголков рта появились пленительные ямочки.

-  Мне пора идти,  -  сказала Джоан Рамзей.  -  Поговори с матерью от моего имени, Кэнайна. Скажи ей, я рада, что она так хорошо выглядит.

Кэнайна  заговорила с  матерью на  кри,  и  вскоре  индианка вскинула голову  и  улыбнулась Джоан.  Потом  белая  женщина быстро повернулась и ушла.  Мать  Кэнайны удалилась в  хибарку,  и  Рори с  Кэнайной остались наедине.

— Давайте начнем с вашего отца, — предложил Рори.

— Его нет, да к тому же мы не разговариваем друг с другом.

— Почему?

— Мне не терпелось рассказать вам.  Только я думала, вам надо сначала устроиться,  поэтому и не сказала там, у самолета. Это из-за гуся, очень странного гуся...

С  волнением слушал Рори рассказ Кэнайны о  странном белощеком гусе с озера Кишамускек.  По ее описанию он тотчас сообразил,  что это за гусь, но не стал прерывать, и она подробно рассказала о том, как отец старался подманить его на расстояние выстрела и как в конце концов она вскочила в шалаше и спугнула его.

-  Очень  интересная новость,  -  сказал  Рори,  как  только  Кэнайна окончила рассказ. — Я покажу вам картинки, чтоб вы могли точно опознать, но, по-моему,сомневаться нечего. Он наверняка из белощеких казарок, моих старых добрых друзей.

Рори чувствовал, как волнение охватило его, когда он снова представил себе стаи белощеких казарок,  которые так  будоражили его  воображение в детстве. Теперь немножко удачи — и он опять увидит одного из этих гусей!

-  Время от  времени казаркам случается сбиться с  пути,  или же буря заносит их  на  этот континент,  -продолжал он,  некоторое время едва ли сознавая,  что  облекает в  слова свои  затаенные мысли.  -  В  Северной Атлантике свирепствовал ураган "Алиса"...  недели две назад.  В эту пору там мог оказаться один из  одиноких годовалых холостяков,  пробивающийся на север.  Крупный,  сильный самец мог бы,  летя по ветру,  добраться до Лабрадора.  Потом уж спуститься сюда и прибиться к стае канадских гусей. Бьюсь об заклад,  эта канадка, с которой вы его видели, его подруга. Все гуси  скрещиваются между собой,  если  не  могут найти себе  пары  своей породы.

Рори был уверен, что Кэнайне передалось его волнение.

-  Я  должен увидеть его,  -  сказал он.  — Он мне все равно что друг детства, земляк. Покажете мне его?

Кэнайна потупилась,  и  черные  ресницы совсем скрыли ее  глаза.  Она уставилась в землю,  носок резинового сапога ходил по песку взад-вперед, роя ямку.  Рори догадывался о борьбе противоречивых желаний, которым она пыталась сопротивляться рассудком.  Знал,  что  она  ищет  в  себе  силы сказать "нет",  и  навязал ей  свою  волю,  прежде  чем  она  успела это сделать.

-  Пойдемте со мной к Рамзеям,  — сказал он.  -Я покажу вам несколько рисунков,  и мы все уточним. А потом я попрошу Берта Рамзея одолжить нам назавтра каноэ с подвесным мотором.