А что же эти двое?
В бурлящей атмосфере зала Таро Танака с чертежами в руках впал в состояние полного безразличия, а Дзимбээ Оба, прислонившись к спинке стула, незаметно начал дремать.
3
Все отделы принялись за работу. Так же, как и в любой компании, всякое дело, прежде чем о нем станет известно внешнему миру, должно быть сделано больше чем наполовину.
Перво-наперво административный отдел позволил просочиться в печать кое-каким сведениям о новых изделиях. В то время о выставке печатались лишь незначительные сообщения, и наша тактика прекрасно оправдала себя. Цены на акции мало-помалу начали расти. В начале октября они восстановили свою номинальную стоимость, а во второй декаде уже значительно поднялись.
Это было время ожидания. В тот же день, когда совет директоров утвердил решение, ДБФ опубликовала сообщение об увеличении капитала. Статья была напечатана крупным шрифтом. Однако реакция была холодной. И это естественно. В такое время, когда конкурирующая компания обанкротилась и перспективы нашей отрасли промышленности не сулили ничего хорошего, увеличение капитала в три раза даже с гарантией полного обеспечения всей суммы, естественно, вызвало удивление.
«Грубое нарушение! Игнорируют обычную практику!» Не обанкротилась ли известная фирма по производству машин и аппаратов управления?»
Такого рода статьи заполнили страницы газет, в адрес компании хлынул поток писем от владельцев акций. И когда все это достигло апогея, президент компании сделал заявление, которое произвело впечатление разорвавшейся бомбы:
«Дивиденды устойчивы. Одно за другим осваиваются новые изделия».
Цена акций срезу взлетела вверх и с каждым днем продолжала расти, Дальше пошло по заведенному правилу. Состоялось заседание совета по вопросу увеличения капитала, Неделю спустя было дано официальное извещение о прекращении трансфера акций. Через семнадцать дней после этого состоялось определение квот, а еще через два дня акционерный отдел мощным потоком начал рассылать извещения о созыве экстренного общего собрания владельцев акций.
И это еще не все. Будет представлена записка о плане увеличения капитала министерству финансов, будут направлены уведомления о квотах, наступит срок подачи заявления. Если подсчитать, сколько пройдет времени с самого начала процедуры до того момента, когда компания получит в свои руки капитал, то станет ясно, что на все это потребуется почти два месяца. Если даже взять кредит в банке, то деньги все равно не поступят в компанию, пока не пройдет положенный срок.
Ну, а тем временем бездельничать было нельзя.
С неудовольствием наблюдая, какую бурную деятельность развило руководство, я тоже вынужден был денно и нощно носиться по делам строительства.
Я поселил Таро Танака и Дзимбээ Оба в пустующий дом для работников компании и сразу же взял их под надзор. Это походило на домашний арест. Однако эти двое, до сих пор жившие на Доямати в Нисисиро, с легкостью поверили, что эти меры всего лишь проявление любезности со стороны компании.
Чертежи были детализированы, и копии их распространены по всем отделам. Был отдан приказ хранить строгое молчание. Помимо данных о нескольких аппаратах, о которых было сообщено в печать из тактических соображений, абсолютно ничто не должно было просочиться за пределы компании. Специалисты хотели все эти аппараты и установки запатентовать, но я отказался наотрез. Такие вещи, как патенты, видно, и существуют для того, чтобы выдавать секреты.
Членам жюри вряд ли понять, что из себя представляют машины и аппараты столь высокого уровня. Если же описать все так, чтобы было понятно, их в тот же миг украдут. Вот удивим мир, тогда и будем их потихонечку выдавать.
Разумеется, это была не единственная причина.
На инструктивных собраниях в отделах нас осаждали вопросами. Для чего нужны такие детали? Почему их нельзя сделать по нормам «Японского государственного промышленного стандарта»?
Сопровождавший меня на эти собрания Таро Танака подробно и вежливо отвечал на все вопросы, но это, наоборот, приводило людей в за-мешательство. И только в самом конце собрания слушатели примирялись с тем, что им все-таки придется делать такие необычные детали. Занимаясь выполнением плана, состоявшего из такого рода мероприятий, мы должны были также лично беседовать и с подрядчиками, у которых намеревались разместить заказы. Синохара разъяснял способ производства, а я вел переговоры о стоимости и сроке платежа.
— Это хорошо, но… — говорил мне подрядчик с таким видом, словно он хочет меня укусить. — Зачем вы доставляете мне хлопоты этой странной штуковиной?.. А вот со сроком платежа в два месяца дело не пойдет.
— Ну, ладно, — говорил я, абсолютно не испытывая к партнеру никакого сочувствия. — Не хотите, и не надо. Я ведь даю вашему предприятию возможность заработать. Ну, как? Скажите мне только одно, сможете вы это сделать или нет? Нас поднимает Всемирная выставка. Или мы опозоримся на холмах Сэнриока, или в дальнейшем мы с вами сможем наладить хороший бизнес! Послушайте, я же даю вам шанс. Если в конце концов мы пустим это изделие в массовое производство, хлынут заказы. Вы могли бы стать монополистами этих заказов. Если вы отказы-ваетесь от нашего заказа, то и вашему президенту будет потом дан отказ. Я в этом убежден. Кстати, платимто мы наличными. Десятого числа следующего месяца, и не позднее двадцатого. Ну, как? Если не хотите, уговаривать не буду.
Разумеется, почти все подрядчики принимали заказ.
Добытые таким образом детали я отдавал на проверку прежде всего Синохара, затем — в отдел контроля и, наконец, Таро Танака. И если хоть что-нибудь немного было не так, я одну за другой выдвигал рекламации, 80 % — заставляли переделывать, в остальных случаях меняли подрядчика.
Разумеется, в связи с этим сроки платежей откладывались, мы беспощадно требовали скидки, а весь сэкономленный таким образом капитал использовался в другом месте.
На этом работа не кончалась. Приходилось делать все, даже встречаться с корреспондентами газет, проверять места собрания на предмет подслушивания и даже подбирать людей для охраны нас от шпионов из других компаний.
От постоянного недосыпания щеки у меня глубоко ввалились, однако прекратить работу было нельзя. То же самое было и с другими членами комиссии по подготовке Всемирной выставки. Управляющий, улаживая всякие мероприятия, курсировал между Токио и Осака. Синохара мотался по всей стране, проверяя выполнение работ заводами нашей компании. Масако Фудзимсто приводила в порядок, отправляла, принимала на хранение пухлые папки с материалами и записями. Измученная, она однажды на работе упала в обморок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});