Читать интересную книгу Книгоходцы особого назначения - Милена Завойчинская

«Но-но! Маленькая самочка! Зубов не дам!»

Дальнейший разговор был сущим абсурдом. Я уверяла дракона, что мне его зубы без надобности. Он утверждал, что они очень ценные. Я заявляла, что они мне все равно не нужны. Он горячился, что это я только говорю так, а на самом-то деле мечтаю вырвать у него клыки. Карел с недоумением наблюдал за моей мимикой и топчущимся на месте огромным ящером.

«А почему мой друг не слышит нас? — спросила я вдруг. — Ведь вы перед этим разговаривали».

«А ты хочешь побеседовать втроем? — сбился с очередной фразы о своих драгоценных зубах дракон. — Хорошо».

Не знаю как, но он включил мыслесвязь так, что теперь мы в разговоре участвовали все трое. Аннушка лениво на нас посматривала, не пытаясь вмешаться или привлечь внимание к себе. Потом я позвала с неба еще одну рептилию, которая оказалась самкой, и мы говорили уже вчетвером.

Я, воспользовавшись тем, что передо мной особь женского пола, задавала ей вопросы о яйцах и драконятах, сначала объяснив, для чего мне эта информация. Выслушала массу ценных советов и категорический отказ принять наших найденышей в гнездо и высидеть. Нам было сказано, что ни одна драконица на это не пойдет. И мол, ищите способ сами… Бессердечные чешуйчатые гады!

Придется-таки Змею Горынычу поработать наседкой.

С драконами мы общались еще не раз и не только в этой реальности. Я многого ожидала раньше, до того как встретила настоящих, а не выдуманных, рептилий живьем, но по факту всё оказалось скучно и прозаично. Большие крылатые динозавры, мыслящие, но не говорящие, зато пыхающие огнем…

Аннушка нами в целом была довольна. Сказала, что не доработан один момент, и нам надо самим научиться включать это групповое общение, а не ждать милости от драконов. После этого мы несколько дней посвятили слиянию. Странное это дело, должна заметить. Вроде и я, и Карел — это две независимые личности со своими… тараканами и мыслями, эмоциями и заботами. А во время наших попыток слиться сознаниями или хотя бы начать общаться ментально, так же как с драконами, я чувствовала Карела, а он — меня. И это… не то чтобы было неприятно, но как-то дико. Он же парень! А я в такие моменты узнавала, что у него давно не было девушки и он сидит на «голодном пайке». Или что у него болит желудок, так как он объелся жареными ребрышками в трактире. Или что он думает обо мне…

К слову, думал он очень хорошо. Идеализировал меня, я бы даже сказала. В его восприятии я была чем-то нереально классным, удивительным и непостижимым, близким ему по духу, и ради меня он умер бы. Представляете?! Он в буквальном смысле этого слова обожал меня. А я, положа руку на сердце, не считала себя такой замечательной и удивительной, какой он меня видел и воспринимал. И от этого я испытывала к нему щемящую, почти болезненную нежность. Не знаю, как так получилось, но он стал мне самым родным и близким человеком за эти два года в Межреальности. Даже Ивара я любила не так сильно, как своего напарника. Медвежутик мой! Вот я не я буду, если не сделаю из него такого парня, ради которого девушки драться будут готовы. Титул у Карела уже есть, состояние мы ему собираем, характер, ум и внешность у него и так отличные, расти начал, благодаря вмешательству эльфийского лекаря. Осталось еще немного над характером поработать, чтобы побольше уверенности в себе… Хотя, должна сказать, что и в этом плане он сильно изменился со дня нашего знакомства.

Занятия в школе шли своим чередом. Лекции, практикумы, тренировки, новые знания и умения. На хулиганство и проделки у меня времени не оставалось, что бесконечно радовало учителей и ректора и огорчало моих друзей и остальных адептов.

Новенькие члены нашей команды — два ворона, песец и собака — полностью влились в коллектив и подружились между собой и с Гаврюшей. Лемуру теперь тоже было не скучно. Он с удовольствием тискал млеющего Тимофея. Частенько чесал за ушком лукавую добродушную Адельку или перебирал ее мягкую шелковистую шерсть, а потом та вылизывала его так, что у Гаврюши вся мордочка была мокрая. А еще фамильяр Ивара придумал забаву: «дрессировать» Корвина и Чарльза. Когда мы застукали их за этим занятием первый раз, то просто обомлели. В лемуре погибал великий дрессировщик! Он, дирижируя карандашом, указывал воронам куда перелететь, что взять, сколько раз отстукать клювом… Подозреваю, и Корвин, и Чарли всё это прекрасно умели и сами, они ведь тоже фамильяры. Но птицы позволяли очаровательному Гавриилу угощать их вкусными кусочками в награду за выполненные задания и считать себя очень серьезным и важным. Оборотни только посмеивались и шутили над этими забавами, но не мешали своей живности развлекаться.

Лола жутко расстраивалась, что для нее в этом году никто не призвался, и строила планы на будущее. Кто ей достанется: такой же глазастый мимимишный зверек типа Гаврюши, или кот, или собака, чтобы охранять ее, или большая ящерица (вот этого не хотелось бы, не любит она чешуйчатых), или может, какая-то редкая птица? Вот бы — феникс!

Я отмалчивалась и украдкой улыбалась, так как чувство юмора у Деда Мороза оказалось весьма специфическим, и что может прилететь в следующем году, не бралась предсказать даже я. А уж у меня-то воображение и фантазия о-го-го!

Иола Дексова в последние месяцы то ли успокоилась и смирилась (во что мне не верилось — очень уж у нее были красноречивые взгляды), то ли затаилась (что более вероятно). Но как бы то ни было, ни одного выпада в мой адрес не случалось начиная с зимних каникул, нашего сближения с Иваром и неудачной попытки отравления. Лоле я, кстати, ничего не рассказывала. Дерхана особа вспыльчивая и неуправляемая, с нее сталось бы пойти и набить морду, ой, прекрасное эльфийское личико в целях профилактики.

Правда, во втором весеннем месяце случилось досадное происшествие. Мы с ребятами сидели в кондитерской и лакомились десертами. Учитывая погожий солнечный денек, народу было много: мамы с детишками, юные барышни с компаньонками или горничными, студенты… Ну и мы в полном составе, правда, без фамильяров. Под ногами у посетителей крутился толстый рыжий кот, выклянчивая ласку. Разносчица его пыталась шугануть, но местный обитатель на ее нарочито гневные слова не обращал никакого внимания и терся о ноги детишек.

Я заказала дополнительную порцию взбитых сливок, а в ее ожидании смеялась над шутками дурачащегося Рива. Эльф был в ударе и шутил напропалую — у нас уже животы болели, так мы нахохотались. Показалась разносчица с моим заказом, но пока она шла к нашему столу, на нее налетел какой-то мужчина, едва не выбив из рук креманку, тут же извинился, раскланялся, сунул женщине монетку в карман фартука за беспокойство и поспешно ушел. Ворча, что ходят тут всякие косолапые и честных женщин чуть ли не с ног сбивают, разносчица поставила на стол мой десерт и ушла принимать заказы у новых посетителей. Я же приступать к еде не торопилась, просто наслаждалась жизнью. Потом Ривалис вздрогнул, наклонился под стол и произнес:

— Ну ты и так толстый, как буханка хлеба! Куда тебе еще?!

— Мр-ряу! — не согласился его собеседник из-под стола.

— Ну ладно, ладно, — засмеялся эльф. — Мы сейчас Кирюшу ограбим, вон у нее сколько вкуснятины.

Под мое бурчание Ривалис зачерпнул полную ложку сливочного десерта из креманки и опустил под стол. Ребята что-то говорили, а Рив вдруг переменился в лице и вскрикнул:

— Кира, не трожь! — и шлепнул меня по руке, которую я протянула к своему десерту. — Отравлено!

Под столом бился в конвульсиях толстый рыжий кот, а из его рта шла пена. Не буду описывать всё подробно… Начался переполох, вызвали стражу, отравленные сливки изъяли. Долго всех допрашивали, не видел ли кто чего… Все вспомнили мужчину, налетевшего на разносчицу, которая сейчас перепуганно рыдала и клялась и божилась, что у них приличное заведение, и они никогда… Самое странное, что никто, ни один посетитель не смог вспомнить, как выглядел тот мужчина. Вообще! Даже я не смогла сказать, какого цвета у него были волосы и глаза, высокий он или низкий, как одет и было ли у него оружие. Все помнили сам факт столкновения, но описать хоть примерно облик злоумышленника не смог никто.

Я же смотрела на пушистый рыжий трупик и корила себя за то, что не проверила лакомство с помощью артефакта. Ну что мне стоило сразу же протянуть к нему именно ту руку, на которую был надет перстень, определяющий наличие яда? А я сидела, смеялась и шутила, и пострадало ни в чем не повинное славное животное. Ведь я же всегда сканировала всю еду и в общежитии, и в столовой, и даже в нашей комнате. Всегда! И сегодня тоже! А с этими злосчастными сливками допустила досадное промедление, и из-за этого погиб зверек.

Нас наконец отпустили, но настроение у всех было подавленное. Ребята строили гипотезы, что это за странное происшествие? Кому я могла не угодить? Может, это случайность? Я же отмалчивалась… Даже Ивару не стала ничего говорить, хотя он ужасно испугался и пытался прижать меня к себе, не выпуская из объятия. Но что я могла сказать? Что это уже второе покушение? Что меня кто-то пытается убить? Он знал о первом, так же как и Карел. Но не пойман — не вор. Доказать, что тут как-то замешана Иола Дексова, я не могла. А больше мне и подумать не на кого было, лишь она меня люто ненавидела. Либо же я знала только о ней.