выжил и вернулся. Каким он оттуда вернулся и какой он теперь, — спокойным голосом проговорил Демидов. — Мы все рождаемся детьми. Все. Но взрослыми становятся только те, кто прошёл через трудности. Не сломанный ноготь или пацан, что тебя послал куда подальше, а настоящие трудности. Я бился у аномалий. Твой брат бился у аномалий. И я горжусь его местом при дворе, его силой и тем, что он стал настоящим человеком.
— Она девочка и… — начала было мать.
— Она человек. У неё два глаза, две руки и две ноги. Другого способа стать по-настоящему взрослой нет. Только трудности, через боль, зачастую через унижение, кровь и пот. Ты Демидова, Дарья. Так будь добра — соответствуй. Решай свою проблему. Сама.
Супруг взглянул на Ульяну.
— И не смей вмешиваться! Она должна решить эту проблему сама. Вмешаешься — пеняй на себя.
— Мне… мне уговорить его, чтобы он… — начала было девушка.
— Это не имеет значения. Будете вы спать или нет. Станете врагами или любовниками — это ничего не значит. У тебя есть проблема — решай. Сама. Это твоя жизнь, и никто из нас не сможет сделать тебя Демидовой по настоящему. Думай, а потом действуй.
* * *
— Гена? — приоткрыла дверь в библиотеку Дарья. — Ты тут?
— М-м-м? — поднял голову, склоненную над книгой, молодой парень лет двадцати на вид. — Чего хотела?
Девушка оглянулась и проскользнула в библиотеку. Пройдя внутрь, она уселась напротив парня и вздохнула.
— Ты уже знаешь?
— Знаю, — кивнул парень и закрыл книгу, а затем тетрадку, в которой делал пометки. — Отец жутко злится.
— Я знаю, что сглупила. Надо было…
— Держать язык за зубами, — хмыкнул парень, вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, оглядел сестру. — Ну? Что придумала? Сразу говорю: убивать его совсем не вариант.
— Ты с ума сошёл?!! — возмутилась Демидова. — Да, проблема, но не настолько же! К тому же император потом за такое…
— Правильно думаешь. Этому фрукту всё сходит с рук из-за силы.
— Просто… В общем, до того, как я дала ему это слово, он приглашал меня на свидание. И я… Я в общем, сказала, что он не в моём вкусе.
— Жестко?
— Ну… не то чтобы жестко. Без оскорблений, но до этого… Отец сильно просил, и мы с ним долго разговаривали. Он мне ставил задачу привести его в род.
— То есть ты сначала строила ему глазки… Только ведь глазки?
— Нет. Там много чего было, но этого не было, — покраснела Дарья.
— Так вот ты сначала его клеила, а потом заявила, мол, род сказал отбой, так что извини. Так?
— Что-то типа того, — осунулась девушка.
— А потом этот парень попросил тебя о помощи в своей шалости, но ты отказалась ему помогать. Так?
— Так, — девушка вытянула руки по столу и упёрлась лбом в столешницу.
— Он тебя бесил со своими шуточками. Он заявил, что научится лечить рак, зная твоё посещение детского паллиативного отделения, а ты заявила, что будешь спать с ним. Так?
— Не спать, а… в общем, да, — ответила девушка не поднимая головы.
— В итоге, он сделал. Сделал то, что обещал. А ты нет.
— Он сказал, что не хочет этого делать со мной, а вчера он Наумову в парке на набережной…
Геннадий вздохнул, поднял книгу и слегка приложил по затылку младшую сестру.
— Ты еб… Дура ты, Даша. Полная.
— Что мне делать? — простонала Дарья не поднимая головы. — Папа сказал самой решить эту проблему, а я не знаю как.
— А ты сама что хочешь?
Демидова несколько секунд молчала, но затем подняла голову и хмурым взглядом уставилась на брата.
— Ну… слово своё сдержать.
— Тогда скажи мне, почему он отказался с тобой это делать.
— Ну… из вредности?
— Точно?
Даша умолкла и, прокрутив в голове их разговор, тяжело вздохнула и ответила:
— Ну, возможно, я была слишком напугана и на нервах.
— А чего боялась? — с усмешкой спросил брат.
— Ну, как бы… у меня никогда ничего подобного не было. Я даже не целовалась ни с кем толком.
— Страх неизвестности, — хмыкнул Геннадий. — Петрищенко помнишь?
Девушка нахмурилась и, после пары секунд раздумий, ответила:
— Помню. Он не вернулся.
— Так вот, когда каменный ёж его кишки передо мной раскидал, вот тогда было страшно. До усрачки страшно. А это… это просто страх того, чего ты не знаешь. Ты не умрёшь от этого.
— Я понимаю, — вздохнула Дарья. — Но… я ведь не умею ничего. Как это делать? Рукой держать его? А как глубоко засовывать? А в сети пишут, что мошонку рукой придерживать надо, и ещё пальцами перебирать, словно шарики катаешь. А в глаза смотреть надо?
Старший брат замер, растерянно уставившись на сестру.
— Что? — пожала плечами Дарья. — Он уже был с Наумовой, а она та еще извращенка! А я? Засунуть в рот и высунуть?
Геннадий кашлянул и хмуро уставился на стол.
— Ген, ты ведь с Мамко дружишь, — напомнила Даша.
— И? Да, по факту он сутенер натуральный, хотя с виду культурный и образованный человек…
— Пусть он научит, а?
— В смысле?!!
— Да не в том, дурак! — буркнула девушка. — Он в любом случае знает, кто из девушек умеет. Они хотя бы расскажут что и как делать надо.
— Ты совсем рехнулась? Алло? Коля? Кто у тебя дуло чистит лучше всего? Надо сестру научить!
Младшая сестра откинулась на стуле и сложила руки на груди, всем своим видом изображая обиду.
— Тогда ты рассказывай! — заявила Дарья. — У тебя девушки были — я точно знаю! Не верю, что ни одна этого не делала!
— А к маме обратиться…
— Папа запретил ей мне помогать.
Геннадий тяжело вздохнул, глядя на сестру.
— Ты сама-то этого хочешь?
— Да.
— Слово сдержать или…
Дарья поджала губы, затем взглянула на брата и неохотно ответила:
— Он, конечно, придурок редкостный, но я не слышала, чтобы ради интимной близости лекарство от неизлечимой болезни создавали. Стихи писали — да. Войны разводили — снова да. А вот такого…
— Эх… Дашка… Ну, подойдёшь к нему и что скажешь? Я умею! Давай прям тут? — грустно хмыкнул парень. — Ты ведь понимаешь, что в чувства твои, даже если они у тебя будут настоящие, он не поверит.
— Понимаю, — поникла девушка.
— Тогда торгуйся. Выворачивай так, чтобы это торг был. Торг или взаимовыгодное сотрудничество. Тогда ещё, может быть, прокатит, — тяжело произнёс парень и достал телефон. — По-другому я не знаю, как тебе вывернуться. Или стелиться перед ним, или так.
— Я поняла.
— Алло… Миша?
— Привет, Ген. Что случилось? Ты обычно просто так не звонишь. Торт на очередную вечеринку со стриптизершей?
Старший брат покосился