– Без разницы. Что найдёшь…
Она поспешно выходит и возвращается не сразу. Я успеваю зайти в душевую и включить воду. И только когда стенки кабинки запотевают, слышу смущённый голос Эли.
– Я положу одежду тут…
Улыбаюсь. Она же видела меня без одежды тогда, в самый первый день своего пребывания здесь. Но всё равно стесняется… Похоже, мне придётся ждать эту девушку очень долго. Ждать, когда она раскрепостится, сможет переступить собственные барьеры…
Подожду!
Выхожу из душа, тщательно вытираюсь, надеваю шорты и футболку, которые мне принесла Эля. После холодной воды стало немного лучше, и в сон уже вроде не клонит. Возможно, обошлось без сотряса.
Когда захожу в комнату, Эля тут же вскакивает и бросается ко мне с тревожным возгласом:
– Ты как?
– В полнейшем порядке, – почти не вру я, но только почти.
Но она всё равно помогает мне дойти до кровати, а когда я ложусь, остаётся стоять рядом. Схватив её за руку, переплетаю наши пальцы:
– Ты ведь останешься сегодня со мной?
Вижу на лице Эли и желание остаться, и одновременно глубочайшее сомнение.
– Я не знаю… – выдыхает она наконец.
– Мы заведём будильник на пять тридцать, и ты вернёшься к себе до пробуждения матери. Пожалуйста, Золушка! Сегодня у меня нет энергии догонять тебя и находить твою туфельку. Не сбегай от меня сейчас, ладно? Давай оставим побег для бала, а?
Эля улыбается. А потом медленно снимает свои кеды, неловко забирается на кровать и ложится рядом. Заводит будильник на своём телефоне и убирает тот под подушку. Но располагается на некотором расстоянии от меня.
Так дело не пойдёт… Притянув её к себе, крепко обнимаю. Она придвигается вплотную и устраивает голову на моём плече.
– Я тут подумала… – начинает неуверенно. – В общем, твой отец должен узнать о произошедшем. Пускай мой папаша ответит по всей строгости закона.
– Он вряд ли вернётся сюда в ближайшее время, – отзываюсь я с подчёркнутым спокойствием.
Хотя во мне продолжает кипеть негодование, я не хочу приплетать своего отца. Он, конечно, решит это всё за две минуты, но я и сам могу разобраться. Сам найду этого типа и заставлю его уехать…
Но в данный момент у меня так разламывается голова, что я больше не хочу и не могу об этом думать.
– Давай пока не будем говорить об этом, Золушка, – посильнее сжимаю её в объятьях. – Хотя бы сегодня, ладно?
Она тяжело вздыхает, но не спорит. Мы просто лежим в обнимку и больше ничего не говорим. Мне так хорошо рядом с ней, что даже боль в голове отступает. А веки наливаются свинцом, и начинает клонить в сон. Эля в моих руках дышит размеренно. Кажется, тоже засыпает, или уже заснула.
Я не знаю, услышит ли она меня сейчас, но всё равно говорю то, чего не сказал в парке:
– Я влюблён в тебя не только потому, что у тебя потрясающая внешность. Сложно объяснить, почему… но я просто люблю тебя, моя Золушка.
Глава 32
Эля
Как только мой будильник звонит, я мгновенно его выключаю.
И не спала толком, если честно… Иногда ненадолго проваливалась в сон, но события прошедшего вечера не давали мне уснуть крепко.
Во-первых, отец нашёл нас с мамой. Во-вторых, он покалечил Демьяна. Ну а в-третьих, я слышала то, что сказал мне Демьян, прежде чем уснуть.
Он любит меня…
А я… Я сделала вид, что сплю и якобы ничего не услышала. А теперь просто хочу сбежать из комнаты до его пробуждения.
Я боюсь нашей любви. Боюсь того, что уже не смогу расстаться с Демьяном, когда придёт время. Ну не верю я в историю Золушки и принца! Не бывает так в жизни. К тому же мы ещё так молоды…
Прежде чем уйти, я ещё несколько минут смотрю на спящего Демьяна. На то, как он размеренно дышит, как подрагивают его длинные ресницы, как расслаблены губы… Невесомо касаюсь их своими и сразу ухожу.
Взяв свои кеды в руку, бесшумно спускаюсь по лестнице на первый этаж. Всё время прислушиваюсь. Кажется, всё тихо, и я останусь незамеченной. Слава Богу…
Мне остаётся сделать всего несколько шагов до заветной двери, когда неожиданно кто-то прокашливается за спиной. Замираю. Втягиваю голову в плечи и сжимаюсь, буквально уменьшаясь в размере от страха.
– Так-так-так… Кто тут у нас? – звучит раздражённый голос, а потом слышатся шаги. Они приближаются ко мне. – Я предпочитала не верить этому. Думала, что прислуга всё-таки должна знать своё место. Но нет же! Сначала эта нелепая горничная, потом её дочь… Эй, ты, малолетняя простигосподи, я с тобой говорю!
Жена хозяина дома обходит меня, потому что я так и не решаюсь повернуться. Снежана, как там её по отчеству, одета лишь в шёлковый халатик. Наверное, поднялась так рано, чтобы попить воды или нечто в этом роде. А тут я…
Но о чём она вообще?
– Простите… Я сейчас уйду… – бормочу, потупив взгляд.
– Конечно, уйдёшь! Прямо сейчас уйдёшь! – она хватает меня за руку, сжав запястье тянет к двери, и её голос становится на две октавы выше. – Вместе со своей мамашей уйдёшь! Пригрели двух гадюк на груди! Тоже мне! Одна в койку к моему мужу прыгает, вторая к его сыну! Так не терпится красиво пожить, да?
– Моя мама? – спрашиваю я шокированно, когда она резко останавливается возле самой двери.
Что несёт эта кукла Барби? В какую койку моя мама прыгает?
– Да, твоя мама! – выплёвывает Снежана. – Передай ей, что она сегодня же должна покинуть дом. Вместе с тобой, естественно.
– Но… это, должно быть, ошибка! Моя мама ни на что такое не способна!
Эта Горгона явно бредит! Моя мама и мэр? Да это же смешно!
– Ты мне перечить, что ли, будешь?! Ты – нищенка!! Мне?! – почти взвизгивает она. – Пошла вон отсюда!!
– Я…