Читать интересную книгу Затмение - Уинстон Грэм

— Не знаю, на что он надеется.

— Иногда влюбленные не заглядывают дальше, чем в завтрашний день.

— Сэм говорит, что Дрейк его не слушает, и спросил меня, как ему быть.

— А что мы можем поделать? Я уволю его и отправлю домой в Иллаган, если хочешь, но с какой стати мне наказывать его за то, что нас вообще не касается?

— Это может нас коснуться, вот чего я боюсь.

— Хочешь, чтобы я его уволил?

— Боже ты мой, нет. Но все же это меня беспокоит. Не хочу, чтобы он перебегал дорогу Джорджу или его егерям.

— А какая она, эта девушка, ты знаешь? Живет ли собственным умом? Если об этом станет известно Элизабет, и она запретит эту дружбу, а она непременно так и поступит, как думаешь, девушка воспротивится?

— Мне известно не больше, чем тебе.

— Чума на твоих братьев, — сказал Росс. — Мне кажется, они посланы сюда специально, чтобы доставлять нам неприятности. Нужно было с самого начала быть жесткими и отослать их обратно.

Погода так и не улучшилась. После той ночи снег почти не шел, но и не таял. Вся Англия, вся Европа были в тисках зимы. В спальне Демельзы вода в рукомойнике, принесенная с вечера, по утрам оказывалась замерзшей, и на третье утро кувшин треснул. Внизу, в гостиной, несмотря на то, что камин горел всю ночь, мороз расползался по стеклам ледяной паутиной, которая не исчезала до двух пополудни.

В Камберленде замерзли все крупные озера, а над Темзой стоял туман. К Новому году плывущие по реке льдины перерезали тросы и повредили суда, а неделю спустя у моста Баттерси и в лондонском районе Шадуэлл река замерла, и люди могли переходить на другой берег по льду. Стали готовиться к самой грандиозной ярмарке, но этому так и не суждено было случиться, потому что короткая оттепель в середине месяца ослабила лед и сделала его непригодным для передвижения.

В Корнуолле деревья на многие дни покрылись инеем, и после короткого периода солнечной погоды в декабре графство погрузилось в сумерки, а непрекращающийся восточный ветер сдувал всё на своем пути. В Сент-Агнесс насмерть замерзли мужчина и женщина, они напились и остались на морозе. В гравийном карьере в поместье Бодругана стоял лед толщиной четырнадцать дюймов, а к утру содержимое ночных горшков затвердевало. Термометр на доме сэра Джона Тревонанса несколько ночей показывал девятнадцать градусов мороза. Когда наконец пошли дожди, сэр Джон с досадой обнаружил, что больше не может пользоваться термометром, поскольку тот сломался на морозе. Земля даже после того, как весь снег сдуло, оказалась слишком твердой, чтобы что-либо в нее воткнуть. В конце месяца сэр Джон посетовал, что, пытаясь нарвать крапивы для отвара, можно заработать синяки на ладонях.

Французская армия во Фландрии, полуголодная и полуголая, с чесоткой и паразитами, вдруг оживилась, получив приказ от командующего, генерала Пишегрю, перейти по замершему Маасу, который выдержал даже пушки, застала врасплох и обошла с флангов англичан и голландцев, отбросив их назад. По мере того как перед наступающей армией замерзала одна река за другой, отступление превратилось в беспорядочное бегство, и в каждом городе, открывающем ворота французам, толпы людей выходили приветствовать их как друзей и освободителей.

20 января пал Амстердам. Море было усеяно кораблями, забитыми беженцами со своими пожитками, но голландский флот, стоящий у острова Тексел, слишком поздно покинул гавань и вмерз в лед, а тем временем французская кавалерия вместе с пушками пересекла по льду залив Зёйдерзе. Могло произойти небывалое за всю историю сражение между конными гусарами и военными кораблями, застрявшими в снегу, как покрытые инеем крепости. Но голландцы, понимая, в каком невыгодном положении находятся, сдались без боя. К концу месяца французы полностью овладели Голландией.

Если погода помогала французам в их планах покорения Нидерландов, то она же помешала Джорджу Уорлеггану покорить высшее общество Корнуолла. 31 декабря наступила короткая оттепель, принеся с собой град и снег с дождем. Даже самые крепкие представители знати, готовые терпеть неудобства в погоне за развлечениями, задумались бы, перед тем как отправиться в путешествие на несколько миль по дорогам, больше похожим по консистенции на непропеченный пудинг. Влиятельные и знатные люди, приглашенные провести эту ночь в Кардью, которые не стали отказываться ради Элизабет, теперь с благодарностью приняли этот предлог и отправляли мокрых посыльных со своими извинениями.

Вечер стал катастрофой. Оркестр прибыл еще до полудня, но один из музыкантов поскользнулся на пороге и так сильно вывихнул лодыжку, что его пришлось уложить в постель. Приготовили несметное количество блюд, но нанятые дополнительно слуги так и не прибыли до появления гостей, а некоторые припасы и напитки, заказанные извне, не привезли вовсе.

Дом, обычно теплый и без сквозняков, по крайней мере, так считала Элизабет после Касгарна и Тренвита, в эту ночь казался громадным и холодным, а каждый звук отражался эхом. Отчасти потому, что дом был уязвим для южно-восточного ветра, а отчасти потому, что мебель вынесли, освободив место для ста двадцати гостей, а отчасти — потому что к полуночи прибыли лишь тридцать два человека и выглядели они какими-то карликами по сравнению с приготовлениями к их приему. К досаде Джорджа эти тридцать два гостя были самыми молодыми и крепкими, но и самыми незначительными из его знакомых и сыновей знакомых, а производимый ими шум, хотя и скрадывал пустоту, но невыносимо звенел в ушах.

Тем не менее, Джордж, привыкший к сдержанности на публике и в поведении, и в разговорах, показывал лишь приятную сторону своей натуры. Из гордости он не мог переложить всё на Элизабет и слуг. Вместо этого он решил извлечь из вечера всю возможную пользу.

Из прибывших сегодня молодых людей имена троих он называл в разговоре о будущем Морвенны. Против стариков все равно горячо возражала Элизабет. Джордж принял ее вето на Эфраима Хика и Хью Бодругана. Возражения против Джона Тревонанса было труднее понять, разве что помимо возраста. Но Джордж постепенно начинал осознавать, что какие бы ни были у подобного брака преимущества, Элизабет не обрадуется, если юная кузина станет леди Тревонанс и поселится по соседству. Ему не сразу пришло это в голову, но теперь он хоть и неявным образом, но сообразил, в чем дело.

В любом случае, сэр Джон не приехал, даже не прислал извинений. Роберт Бодруган прибыл, как и Фредерик Тренеглос, и Осборн Уитворт. Поскольку Джордж был не так занят, как предполагал, он смог понаблюдать за тем, как они ведут себя с Морвенной, и как Морвенна с ними. А также за поведением еще парочки юных ищеек, вынюхивающих поживу.

По предложению мужа Элизабет заказала для Морвенны новое белое платье, и результат Джорджу понравился. Белый шелк прекрасно оттенял ее темно-каштановые волосы, довольно смуглую кожу и большие, испуганные и близорукие карие глаза. Как и фигуру. Будучи мужчиной, обычно не гоняющимся за любовными утехами, Джордж тем не менее время от времени бросал взгляды на тонкую, похожую на статуэтку фигурку и воображал, что скрывается под платьем.

Подобные же мысли явно возникали у присутствующих молодых людей, и хотя девушка была слишком застенчива и молчалива, чтобы стать центром внимания, у нее не было недостатка в партнерах или заинтересованных взглядах. Джорджу показалось, что она прямо-таки расцвела, и он задумался, не стоит ли поднять планку для потенциальных женихов. Возможно, если ее как следует подготовить и привести в надлежащий вид, она привлечет взгляд кого-нибудь более знатного — юного Боскауэна, например, или даже Маунт-Эджкомба. Эти мысли кружили ему голову.

Но возможно, это тщетные надежды. У нее нет денег, и даже если всё остальное пойдет как по маслу, семьи будут возражать. Боскауэны в особенности — они пусть и богаты, но намерены получить еще больше денег благодаря женитьбе. Джордж, желающий поспособствовать выгодному союзу, все же не мог снабдить Морвенну приданым, которое превратит ее в богатую наследницу.

Так кто же из присутствующих здесь ухажеров? Роберт Бодруган не выказывал интереса, обратив всё внимание на пользующуюся дурной славой Бетти Деворан, коротконогую племянницу лорда Деворана, и та явно отвечала взаимностью. Фредерик Тренеглос, оглядев зал, присоединился к шумной группе юнцов у двери, которые больше интересовались групповыми танцами, чем более формальными танцами с партнершами.

Лишь преподобный Уильям Осборн Уитворт постоянно заглядывал в уголок Морвенны. Но дело было не только в его личных предпочтениях, как прекрасно знал Джордж. Любой из них стал бы рассматривать этот союз как сделку и предмет для неуместной торговли. Но всё же лучше, когда имеются и личные симпатии. Да и в целом из всех вариантов Джордж склонялся к юному Уитворту. Во-первых, он был священником, а кто лучше подходит в мужья для дочери декана?