Только не подумайте, что я несерьезно отношусь к своей работе. Нет, на гениальных показах я сижу, раскрыв рот, и жадно слежу за передвижениями дефилирующих в свете софитов моделек.
Например, когда в Москву приезжал Пако Рабанн, я едва не разрыдалась на финальном выходе манекенщиц-близняшек. Потому что это было гениально. Гениально! И это притом, что искусство редко провоцирует меня на слезы. Я даже умудрилась не расплакаться в кино, когда Кейт Уинслет в последний раз поцеловала намазанного сероватым гримом Лео. Весь зал сидел с перекошенными физиономиями – уголки губ скорбно опущены вниз, брови построены домиком, глаза на мокром месте. Все плакали, а я только вздохнула – и все. Но я не могу смотреть спокойно на гениально скроенную одежду, на произведение искусства, которое вряд ли кому-нибудь придет в голову надеть, на это чудо – внутри меня словно надувается огромный гелиевый шар, дыхание замирает, к глазам подступает соленая влага.
Что же касается волосяных сумочек модельера Геры Ангела… м-да… глядя на них, мне не то что плакать, мне даже смеяться не хочется. Терпеть не могу продуманный китч, нарочитую тягу к оригинальности.
– Лидуша, ни о чем меня больше не спрашивай, договорились? У меня есть дело. Ты понимаешь, дело, – понизила голос я. Лидка – человек адекватный, она точно поймет. Вот если бы я сказала такое Жанне, та бы от меня не отстала, пока не выпытала бы секрет.
– Ну ладно, – немного растерянно пожала плечами Лида, – а я тебе хотела показать фотографию своей новой девушки.
– Давай после показа, хорошо?
– Как скажешь, – Лида обиженно отвернулась.
Но у меня не было времени ее утешать.
Я уселась в самую середину первого ряда, нагло стряхнув со стула чей-то пышный букет. Какая-то предприимчивая мадам решила занять себе место заранее. Ничего у нее не получится – и пусть только попробует меня отсюда вытеснить. Я, как боевой дракон, напролом иду к намеченной цели.
Наметить цель было совсем не сложно. Эта самая цель в виде ухоженного мужчины средних лет в дорогом бежевом костюме сама приблизилась ко мне и опрометчиво уселась в соседнее кресло. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Краем глаза я принялась рассматривать будущую добычу. А он ничего. Мужественный профиль, словно срисованный с греческой гравюры. Темные волосы с проседью слегка вьются, вокруг глаз – сеточка мелких морщин.
Я давно констатировала вопиюще несправедливый факт – многим мужчинам идут морщины. Похоже, шовинизм предусмотрен самой природой. По крайней мере, я не встречала ни одной женщины, которую украсили бы «гусиные лапки». Зато вокруг полно представителей сильного пола, которые стали выглядеть гораздо мужественнее с годами.
– Простите, вы не в курсе, что это за показ? – спросила я, наклонившись к его уху, в котором поблескивало миниатюрное серебряное колечко.
Вообще-то я мужчин с пирсингом не люблю, мне кажется в излишнем украшательстве есть что-то гомосексуальное. Но ему это, как ни странно, шло – некий мальчишеский штрих к его годам и наработанной элегантности.
– Что? – удивился он.
– Я о показе, который сейчас начнется. Не знаете подробностей?
Да, сложно было придумать вопрос глупее. Все равно что вежливо поинтересоваться о пункте назначения у соседа по самолетному креслу.
– Кажется, какие-то сумки, – он странно на меня посмотрел и немного отодвинулся.
– Наверное, я выгляжу глупо. Просто у меня все в голове перепуталось. Так часто бываю на таких мероприятиях, – неловко оправдалась я, одарив его самой сексуальной улыбкой из моего мимического арсенала.
– А я оказался здесь случайно.
Что ж, он поддерживает беседу, и то хлеб.
– Как интересно! – с преувеличенным энтузиазмом воскликнула я. – Меня всегда интересовало, что мужчины делают на показах мод? Вам не будет скучно смотреть на волосяные сумочки?
– Вот и проверим заодно, – ухмыльнулся он, – жаль, что у меня нет девушки. Иначе бы купил ей одну в подарок.
Мое сердце забилось сильнее. Он свободен и не постеснялся об этом заявить!
– Отсутствие девушки, думаю, не проблема, – я поболтала ногой, обутой в туфельку с перышком, – равно как и отсутствие сумочки.
– Вы, наверное, журналистка?
Я ужаснулась – неужели моя профессия у меня на лбу написана?
– С чего это вы взяли?
– Болтаете много, – рассмеялся он.
Я задохнулась: ну и хамство.
– Вы меня простите, – он взял себя в руки, – просто у меня был сложный день. К тому же сегодня такая жара. Вот и сорвался на вас. А на самом деле вы ни при чем.
– Да ладно, – пробормотала я.
– Не обидитесь, если я не буду поддерживать разговор? Два часа назад мне пришлось выступать на совете директоров, надеюсь, вы меня поймете.
– Я и не собиралась поддерживать с вами разговор, – оскорбилась я, – просто проявила вежливость.
Некоторое время мы молча сидели бок о бок. Мое настроение было испорчено, но я пыталась сделать вид, что мне весело. Улыбалась всем подряд, подмигнула Лидке.
И вот, когда я уже почти совсем успокоилась и перестала думать о хамоватом типе с серьгой в ухе, случилось нечто невероятное.
В кресло с другой стороны от меня присела одна из участвующих в показе манекенщиц – рыжая, длинноволосая. Она была тощей, как дистрофик из анекдота про игру в прятки и ручку от швабры. Не знаю, что привело ее в зрительный зал. Она уже была загримирована, а показ начинался через несколько минут. Она должна была сидеть в гримерной и покорно ждать своего выхода, но вместо этого ее угораздило выплыть в зал, да еще и усесться в первом ряду. Естественно, все присутствующие на нее уставились. Я не спорю, она была яркой (хотя я тоже могла бы так выглядеть, если бы на моем лице была пара килограммов грима).
Бизнесмен слева от меня оживился и вытянул шею. Рыжая манекенщица, естественно, это заметила и, мгновенно сориентировавшись в ситуации, сделала стойку. И как талантливо это у нее получилось, как непринужденно! Она закинула одну ногу-макаронину на другую, ленивым кошачьим жестом поправила волосы, потянулась.
– Простите, – не выдержал бизнесмен, – кажется, мы раньше где-то встречались.
Она медленно повернулась в его сторону.
– Не думаю.
Он перегнулся через меня, чтобы быть к ней поближе.
– А я в этом уверен. Как вас зовут?
– Мануэлла, – хрипло представилась рыжая.
С беззвучным «Ха!» я возвела глаза к потолку. Подумать только – Мануэлла! Приходилось ли вам слышать более дурацкое имя! Мануэлла – кличка для второстепенной актрисы из порнофильма.
Но бизнесмен был явно со мной не согласен.
– Какое красивое имя, – восхитился он, – вы манекенщица?
– Именно так.