Читать интересную книгу Темное прошлое Конька-Горбунка (сборник) - Дарья Донцова

Услыхав новость, Аня разинула рот, Света ойкнула, а Катя растерянно спросила:

– Она кто? Мы ее впервые видим. Честно говоря, я решила, что девушка секретарь адвоката.

– Нина – ваша единокровная сестра, – пояснил Ильин, – вот, кстати, ее метрика.

Я уставилась на потрепанный зеленый листочек. Просто невероятно! Мать – Ангелина Федоровна Приходько. Отец – Семен Сергеевич Викулов.

Аня и Катя, бледные, словно обезжиренный кефир, смотрели на непонятно откуда взявшуюся родственницу.

– Уж простите, – пожала плечами та, – я сама удивилась, когда мне Андрей Валерьевич позвонил. Мама всегда говорила, что мой отец умер, и вдруг такой зигзаг. Даже перед смертью мать не открыла мне правды.

– Ангелина Приходько, Ангелина, – тупо стала повторять Света, – откуда мне это имя знакомо? Вспомнила! Это же домработница Аня!

– Верно, – прошептала моя подруга, – мы звали ее Ашкой. Вороватая особа! Выгнали ее за мухлеж со счетами. Только дело-то давно было.

– Похоже, эта особа не только деньги стырила, – сердито заявила Света, – она еще и Семена увести хотела.

– Поосторожней с выражениями, – нахмурилась Нина.

– Но с какой стати, – залепетала Катя, – мы ничего об этой дочери не знали, она, насколько я понимаю, о своем отце тоже.

Андрей Валерьевич кивнул:

– Семен Сергеевич объяснил мне ситуацию. Он в последнее время столкнулся с крайней неблагодарностью своих домашних. И жена, и дочь были с ним грубы, в доме постоянно разражались скандалы.

– Мы ссорились, – растерянно ответила Аня, – это верно, но в семье всякое случается.

– Я папе не хамила, – покачала головой Катя. – С мамой он ругался, но со мной нет.

Андрей Валерьевич прищурился:

– Не хочется вас упрекать, но Семена Сергеевича многое обижало, например, то, что он, возвращаясь домой, обнаруживал вас спящими.

– Но папа частенько приезжал после полуночи! – воскликнула Катя.

– Еще вы отказались поехать с ним в Турцию!

– Мне врач запретил бывать на солнце! – отозвалась Аня. – Сеня знал об этом.

– С его письменного стола вечно пропадали ручки, – заявил адвокат.

– Господи, – закричала Катя, – верно! Я брала у папы из стакана копеечное шариковое барахло! Неужели из-за этого?

– Еще хозяйка постоянно забывала покупать лимоны, – методично перечислял претензии Ильин. – Сами вы не любите цитрусовые, Семену Сергеевичу хотелось кислого.

– Бред, – шептала Аня.

– Может, и так, – согласился Андрей Валерьевич, – только капля камень точит. Капало, капало и перелилось через край. Знаете, что он мне сказал, подписывая завещание? «Надоели они мне, кровопийцы, уж присмотрите, чтобы Ниночку не обидели. Виноват я перед ней, искупить вину хочу».

Аня закрыла глаза рукой.

Андрей Валерьевич глянул на меня:

– Вы Дарья Васильева?

Я кивнула:

– Верно.

– Вам Семен Сергеевич оставил картину, ту самую, что висит в холле: три мопса, играющие в карты.

Я притихла, оценивая положение.

Сеня обожал мопсов, впрочем, я тоже люблю этих собак, в нашем доме проживает отец Мусика, Хуч. Несколько лет назад я стала собирать мопсов, надеюсь, понимаете, что не настоящих? Сначала коллекцию составляли фигурки, сделанные из различных материалов: фарфора, глины, железа, дерева. Затем появились подушки с соответствующей вышивкой, полотенца, пледы, украшенные изображениями собачьих морд. Венец всему – занавески в моей спальне, на них по зеленому фону раскиданы в живописном беспорядке картинки с весело улыбающимися мопсами. На то и коллекционер, чтобы окончательно потерять чувство меры.

Сеня тоже пал жертвой собирательства. Изредка мы сравнивали с ним «экспозиции», и я скрипела зубами от зависти. Ладно, у меня занавески, но у него-то есть кресло, на обивке которого вышиты мопсы! Пусть моя кровать завалена думками, сделанными в виде собачек, но у Сени есть чайник в форме сидящего мопса. А когда он невесть где раздобыл огромную картину, на которой масляными красками, в духе старых голландцев, были изображены собаки моей любимой породы, режущиеся в бридж, я потеряла покой. Чего только не делала, чтобы заполучить это полотно! Предлагала Сене обмен, просила продать мне картину, но приятель лишь усмехался и говорил:

– Я ее сам обожаю.

И вот теперь вожделенная вещь достается госпоже Васильевой.

– Это как же понимать, – внезапно вырвалось у меня, – значит, вы, Андрей Валерьевич, были в курсе того, что Сеня собрался застрелиться? И не предупредили его жену? Не вызвали бригаду психологов? Позволили своему клиенту, у которого от усталости помутился разум, подписать завещание и уйти? Отправили его на смерть?

Ильин удивленно вскинул брови:

– С чего вам в голову пришла подобная мысль? Семен Сергеевич казался совершенно адекватным.

– Не прикидывайтесь! – обозлилась я. – А то вы не понимаете! Человек явился подписать завещание! С какой стати! Семен ничем не болел, возраст его еще не преклонный!

Андрей Валерьевич нахмурился.

– Видите ли, любезнейшая, – завел он, – многие люди, обладающие трезвым умом, составляют завещания. Все под богом ходим, разное случиться может. Нить, удерживающая человека на белом свете, настолько тонка… Разве вы не понимаете, что оборвать ее ничего не стоит. Сегодня жив, завтра нет! Пошел за хлебом и попал под машину. Сел в метро, а рядом взорвалась бомба, да и кирпич на голову свалиться может. Вот у меня недавно случай был! Женщина возвращалась домой, шла вдоль здания, на нее сверху свалилась кастрюля с супом. И никто не виноват. Кошка по подоконнику гуляла и котелок скинула. Осудить некого, не сажать же киску в СИЗО? Ну и что получилось? Хозяйка в могиле, семья грызется из-за наследства. Дети от первого брака дерутся с сыном от второго, муж не желает оставлять квартиру дочери… Мрак! А составь она завещание? Ей-богу, никаких проблем не было бы. Умные люди поступают, как Семен Сергеевич. Остальные рассуждают немудро: что со мной случиться может? Ну, умру, так ведь мои дети друг друга любят! Знали бы граждане, какое количество родственников близких из-за рубля поубивали, так мигом бы в нотариальные конторы понеслись. В момент подписания завещания Семен Сергеевич был абсолютно нормален. Причины, по которым он решил отписать имущество незаконнорожденной дочери, я вам назвал. Хотя никакого значения они не имеют. Гражданин волен распорядиться своим имуществом как пожелает.

– Какая-то глупость, – прошептала Света.

– Вам происходившее казалось ерундой, – вздохнул адвокат, – а господин Викулов считал иначе! Впрочем, можете подать в суд.

– Нет, – покачала головой Света, – Сеня так решил, с какой стати нам оспаривать его волю? Значит, он нас не любил… Когда прикажете дом покидать? Сразу-то Ане не собраться! Вещей полно! Одна библиотека несколько тысяч томов.

– Посмею напомнить, что Нина Семеновна получает здание со всем содержимым, – скривился Ильин, – посуда, мебель, книги, картины, электроприборы, кастрюли…

Света вскочила и закричала:

– Какая гадость! Раз так, я моментально увожу сестру! Ей разрешено прихватить свои трусы? Или эта дрянь их станет донашивать? Впрочем, бросим все. Аня, Катя, вы уходите голыми, вот так, в чем стоите. Давайте в машину!

– Никто не велит вам уезжать немедленно… – начал было Андрей Валерьевич, но тут его перебила Аня.

– С какой стати ты, Света, решаешь за меня? – зло спросила она. – Я не собираюсь двигаться с места. Завещание пока не вступило в законную силу, надеюсь, и не вступит! Я подам в суд! Найму лучших адвокатов.

– Ваше право, – пожал плечами Ильин, – но хочу предупредить, шансов на успех практически нет.

– Еще посмотрим, кто кого, – решительно заявила Аня.

Я во все глаза смотрела на подругу. Ну и ну! Мямля и плакса Анька, вечно жалующаяся и ноющая эгоистка, неспособная даже щелкнуть самостоятельно выключателем, решила бороться за свое финансовое благополучие?

– Аня! – в невероятном изумлении воскликнула Света. – Вот уж не ожидала от тебя! Не смей унижаться! Поехали ко мне. Не пропадем с голоду!

– О каком унижении ты толкуешь? – спокойно спросила Аня.

Света бросилась к сестре:

– Милая! Семен последнее время едва скрывал раздражение при виде тебя. Скандалы у вас разгорались по любому поводу! Если он так решил распорядиться своими деньгами, тебе лучше уйти. Начнется суд, набегут газетчики. Вся Москва узнает об этом. Да от одной Ленки Рябцевой можно с ума сойти! Начнет звонить и фальшиво сочувствовать!

– Наплевать, – решительно заявила Аня, – не желаю куковать нищей! С какой стати эта начнет пользоваться моими средствами?

– Капитал заработал Семен Сергеевич, – напомнил Ильин.

– А кто ему помог? – возмутилась Аня. – А? Между прочим, я вела дом! И все у нас хорошо было, пока Сеня фильм снимать не начал!

В моей голове мигом что-то щелкнуло, разрозненные кусочки головоломки начали складываться в целую картину. Кино… самоубийство… Нет! Семена убили! Теперь я знаю это точно! Однако странно, что милиция, осматривавшая место происшествия, сразу не увидела очевидных вещей…